Л. Щипулина - Хрестоматия по литературе эпохи Возрождения для 7 класса

10Я, прочитав над входом, в вышине,
Такие знаки сумрачного цвета,
Сказал: «Учитель, смысл их страшен мне».

13Он, прозорливый, отвечал на это:
«Здесь нужно, чтоб душа была тверда;
Здесь страх не должен подавать совета.

16Я обещал, что мы придем туда,
Где ты увидишь, как томятся тени,
Свет разума утратив навсегда».

19Дав руку мне, чтоб я не знал сомнений,
И, обернув ко мне спокойный лик,
Он ввел меня в таинственные сени.

22Там вздохи, плач и исступленный крик
Во тьме беззвездной были так велики,
Что поначалу я в слезах поник.

25Обрывки всех наречий, ропот дикий,
Слова, в которых боль, и гнев, и страх,
Плесканье рук, и жалобы, и вскрики

28Сливались в гул, без времени, в веках,
Кружащийся во мгле неозаренной,
Как бурным вихрем возмущенный прах.

31И я, с главою, ужасом стесненной,
«Чей это крик? – едва спросить посмел. –
Какой толпы, страданьем побежденной?»

34И вождь в ответ: «То горестный удел
Тех жалких душ, что прожили, не зная
Ни славы, ни позора смертных дел

37И с ними ангелов дурная стая,
Что, не восстав, была и не верна
Всевышнему, средину соблюдая.

40Их свергло небо, не терпя пятна;
И пропасть Ада их не принимает,
Иначе возгордилась бы вина».

43И я: «Учитель, что их так терзает
И принуждает к жалобам таким?»
А он: «Ответ недолгий подобает.

46И смертный час для них недостижим,
И эта жизнь настолько нестерпима,
Что все другое было б легче им.

49Их память на земле невоскресима;
От них и суд, и милость отошли.
Они не стоят слов: взгляни – и мимо!»

52И я, взглянув, увидел стяг вдали,
Бежавший кругом, словно злая сила
Гнала его в крутящейся пыли;

55А вслед за ним столь длинная спешила
Чреда людей, что верилось с трудом,
Ужели смерть столь многих истребила.

58Признав иных, я вслед за тем в одном
Узнал того, кто от великой доли
Отрекся в малодушии своем. [20] Кто от великой доли отрекся в малодушии своем. – Папа Целестин V (избран в 1294 г.) под нажимом папы Бонифация VIII, ненавидимого поэтом, отрекся от престола, не пробыв на нем и полугода. Этот пример, по замыслу Данте, должен показать, как ничтожны люди, отказавшиеся по своему малодушию от борьбы за правое дело.

61И понял я, что здесь вопят от боли
Ничтожные, которых не возьмут
Ни бог, ни супостаты божьей воли.

64Вовек не живший, этот жалкий люд
Бежал нагим, кусаемый слепнями
И осами, роившимися тут.

67Кровь, между слез, с их лиц текла струями,
И мерзостные скопища червей
Ее глотали тут же под ногами.

70Взглянув подальше, я толпу людей
Увидел у широкого потока.
«Учитель, – я сказал, – тебе ясней,

73Кто эти там и власть какого рока
Их словно гонит и теснит к волнам,
Как может показаться издалека».

76И он ответил: «Ты увидишь сам,
Когда мы шаг приблизим к Ахерону [21] Ахерон – адская река, известная из античной мифологии, широко используемой нашим поэтом. Она опоясывает круг первый Ада и, низвергаясь вниз, образует Стикс (Стигийское болото), окружающее город Дита (Люцифера). Потом, стекая ниже, воды Стикса преобразуются в пылающую реку Флегетон, а она, в свою очередь, пробившись к центру Земли, обращается в ледяное озеро Коцит. Так, до мельчайших деталей продуманно, строит Данте архитектонику своего Ада и вообще всего загробного мира.
И подойдем к печальным берегам».

79Смущенный взор склонив к земному лону,
Боясь докучным быть, я шел вперед,
Безмолвствуя, к береговому склону.

82И вот в ладье навстречу нам плывет
Старик, поросший древней сединою, [22] Старик, поросший древней сединою… – Харон, перевозчик душ через адскую реку.
Крича: «О, горе вам, проклятый род!

85Забудьте небо, встретившись со мною!
В моей ладье готовьтесь переплыть
К извечной тьме, и холоду, и зною.

88А ты уйди, тебе нельзя тут быть,
Живой душе, средь мертвых!» И добавил,
Чтобы меня от прочих отстранить:

91«Ты не туда свои шаги направил:
Челнок полегче должен ты найти,
Чтобы тебя он к пристани доставил».

94А вождь ему: «Харон, гнев укроти.
Того хотят – там, где исполнить власти
То, что хотят. И речи прекрати».

97Недвижен стал шерстистый лик ужасный
У лодочника сумрачной реки.
Но вкруг очей змеился пламень красный.

100Нагие души, слабы и легки,
Вняв приговор, не знающий изъятья
Стуча зубами, бледны от тоски,

103Выкрикивали господу проклятья,
Хулили род людской, и день, и час,
И край, и семя своего зачатья.

106Потом, рыдая, двинулись зараз
К реке, чьи волны, в муках безутешных,
Увидят все, в ком божий страх угас.

109А бес Харон сзывает стаю грешных,
Вращая взор, как уголья в золе,
И гонит их и бьет веслом неспешных.

112Как листья сыплются в осенней мгле,
За строем строй, и ясень оголенный
Свои одежды видит на земле»

115Так сев Адама, на беду рожденный,
Кидался вниз, один, за ним другой,
Подобно птице, в сети приманенной.

118И вот плывут над темной глубиной;
Но не успели кончить переправы,
Как новый сонм собрался над рекой.

121«Мой сын, – сказал учитель величавый, –
Все те, кто умер, бога прогневив,
Спешат сюда, все страны и державы;

124И минуть реку всякий тороплив,
Так утесненный правосудьем бога,
Что самый страх преображен в призыв.

127Для добрых душ другая есть дорога;
И ты поймешь, что разумел Харон
Когда с тобою говорил так строго». [23] И ты поймешь, что разумел Харон, когда с тобою говорил так строго. – Харон имел дело с перепуганными грешниками, а не с такого рода избранными людьми, как Вергилий и Данте.

130Чуть он умолк, простор со всех сторон
Сотрясся так, что, в страхе вспоминая,
Я и поныне потом орошен.

133Дохнула ветром глубина земная,
Пустыня скорби вспыхнула кругом,
Багровым блеском чувства ослепляя;

136И я упал, как тот, кто схвачен сном.

Ворвался в глубь моей дремоты сонной
Тяжелый гул, [24] Ворвался в глубь моей дремоты сонной тяжелый гул… – Во время сна каким-то чудесным образом поэт был переправлен через Ахерон. Очнувшись от сна, он уже оказался в первом круге Ада. Здесь, в так называемом Лимбе (лат. Iimbus – кайма), пребывали души праведников и добродетельных людей, еще не приобщившихся к христианским таинствам, патриархи и пророки Ветхого завета и души младенцев, умерших без крещения. и я очнулся вдруг,
Как человек, насильно пробужденный.