Александр Житников - Словарь корне/монадного первоязыка. Первоэтнический словарь брабанта

Резюмируя эти очень важные для понимания корне/сущностного эйдосотворения тексты Плотина, А. Ф. Лосев, почти приближаясь к истинному пониманию, этого довольно искажённого переписываниями и переводами текста, объясняет их так:

«1. Ни один род, взятый самостоятельно от других родов, не сможет образовать индивидуального эйдоса, так как всё индивидуальное есть именно вне/родовое. И род даст различия не как индивидуальности, но как различия рода же (в видорождении; буквенные принципы родопроявления продублированы буквенными принципами видопроявления, сопряжение которых позволяет формировать множество родо-и-видо проявленных эйдосов для словотворения). 2. Индивидуальный эйдос есть совокупное обстояние всех родов одновременно, – так, что, во-первых, роды не исчезают в эйдосах, а остаются в своей полной нетронутости, и, во-вторых, определяя эйдосы, они не превращаются в их простые предикаты, существующие только в зависимости от предуцируемого. 3. Опорой решения проблемы родов и эйдосов является следующая антиномия: с одной стороны, родовой ум есть общее, и эйдетические умы суть частное, из него появляющееся; с другой же – эйдетические умы, как содержащие в себе родовой ум, имеют его своею частью, а сами суть общее для него, поскольку в них он везде один и тот же (проявляясь в первом слоге»»

«Бытие того, чему свойственно бытие вместе с материей, не пребывает в уме… Для нематериальных предметов бытие есть пребывание в мысли… В процессе мысли, стало быть, заключается энергия и движение, в мышлении же самого себя – сущность и сущее, так как мыслит тем, что он существует, и мыслит и себя самого как сущего и как то, во что он словно упирается (материю), – как сущее. Ибо направленная на него самого энергия не есть сущность; то же, на что и от чего, есть сущее… Видимое есть сущее, а не видение. Но и видение содержит бытие, если то, от чего и к чему оно отправляется, есть сущее. Но так как сущее есть энергийно/сущее, а не потенциально/сущее, то вновь объединяет то и другое, и не разделяет, но превращает себя в него, а его в себя. Будучи сущим, он – крепчайшее всего и есть то, в сфере чего и всё прочее получает для себя устойчивое положение, и что обладает, беря не из вне, но из самого себя и в самом себе.

Цель, к которой устремляется мышление, есть покой (класс Ума), не начавший проявлять себя в движении (в классе Инмира); и исходный пункт мышления есть покой (Класс прообразов Ума), не устремившийся в движение (в Инмир), так как движение не возникает из движения и не устремляется к движению. Далее, идея (idea), взятая в покое (в уме), есть граница ума, ум же есть движение этой (идеи, вида), так что всё – одно; и движение (класс Инмира) и покой (класс Ума), существуя во всём, суть роды (наполняющие класс бытийной Сушности, класс покоящегося Ума и класс подвижно/текучего Инмира), и каждая вещь из позднейших (проявленная к умному, и тождественному ему, физическому бытию) есть индивидуально/сущее, индивидуальный покой и индивидуальное движение…

Если кто-нибудь увидит эти три рода (три категории: сущее – прообразы Бытия, покой – прообразы Ума и движение – прообразы физических величин природы, проявленные в Умном Бытии), пребывая в чётком узрении природы сущего… расчленивши их, пребудет в различении увиденных им родов сущего, покоя и движения трёх и каждого в отдельности, – не назовёт ли он их иными друг в отношении друга и не расчленит он их в инаковости, увидя эту инаковость в сущем, раз уж полагает три рода и каждый в отдельности?… Так как эти роды… всё – одно… сводят к тому же… возникло и есть тождество…

К тем трём родам необходимо прибавить эти два – тождество (тождество по времени) и различие (в космическом пространстве), так что всего родов (категориальных классов миропроявления) – пять, и они заставляют все последующее бытие быть раздельным и тождественным, так что каждая вещь есть некое индивидуальноданное тождество и индивидуальноданное различие, а вне индивидуации, самостоятельно, тождество и различие должны быть отнесены к сфере родов. К тому же это – первые роды, потому что ни одному из них нельзя приписать предиката и из сферы индивидуального. Конечно, мы припишем им предикат сущего, так как они – сущие; но это – не в виде рода, так как они не суть нечто индивидуально/сущее. Не поступим так мы и в отношении движения и покоя, так как они – не эйдосы сущего. Ведь сущие вещи, с одной стороны, суть как бы эйдосы, с другой же стороны, только участвуют в нём (по тождеству имени с вещью). В свою очередь, и сущее только участвует в нём (в вещи, в форме имени)). В свою очередь, и сущее участвует в эйдосах не как в своих родах, ибо (роды) не подчинёны сущему и не раньше сущего (ибо корне/сущностные эйдосы начинают возникать уже в формирующейся структуре праязыка)».

Резюмируя этот пассаж Плотина, А. Ф. Лосев объясняет выводы Плотина так:

«1. Для нематериальных вещей быть – значит быть в уме, то есть быть помысленным. Поэтому, чтобы нечто было в уме, необходимо, чтобы ум мыслил, имел мышление. Но мышление ума есть энергия ума и движение его. Следовательно, чтобы нечто было в уме, необходима для ума категория движения (физических величин Инмира).

2. Раз есть умное движение (Инмира), – должен быть и умный покой (Ума), так как: а) и цель движения, и его исходный пункт, то есть то, с точки зрения чего происходит движение, уже не может быть опять все тем же движением; оно именно есть покой; б) идея, поскольку она есть строго и резко определённое, отличается от всего прочего и имеет, значит, резкую границу со всем прочим, но пребывание идеи в неизменных границах и есть пребывание её в покое (Ума).

3. Категория покоя (Ума) и движения (Инмира) возникают рядом с категорией сущего (прообразов Бытия сущее/идеальных имён) и в силу энергийной (энергия мышления) природы сущего. Если бы сущее было бы только потенцией, оно было бы не сущим, но лишь принципом сущего, законом сущего, и не возникал бы вопрос о строении такого сущего. Но так как сущее есть ещё и энергия, то оно получает определённую структуру (Класса корне/сущностных прообразов Бытия). Сущее, во-первых, утверждает и полагает себя как нечто незыблемое; во-вторых же, на почве этой незыблемости оно разрисовывает многоразличные контуры и рисунки сущего. Значит, энергийность сущего необходимым образом ведёт к категориям покоя (Ума) и движения (физических величин природы).

4. Однако если мы утвердили три различных рода умного мира – сущее, покой и движение, – тем самым мы постулировали необходимость ещё двух родов, а именно, – различия (космического пространства) и тождества (циклов времени в вечности), так как, не будь тождественны, они уничтожили и разрушили бы ту единичность, на лоне которой они вырастают, то перво/сущее, энергией которого они являются.