Александр Кукушкин - Вокруг риторики за 365 дней. Упражнения для развития речи

День 36

Поработаем с новыми словами, со старыми наработались уже достаточно. Придумайте и объясните, что означают эти слова:

мохта, мессанра, гриц, волкне, игрос, мухмар, назып, килогор, очавел, наметок, михстеп, грехат, целех, сохран, учасел, музах, чаво, ужен, грекон, цухтал, фармох, хотопрен, захор, лунтурба, наганок, морр.

Например, «мохта» может быть какой-нибудь вещью из гардероба женщины, «мессанра» – цветком, а «гриц» – алкогольным напитком. «С бокалом грица она вернулась в гостиную, села в кресло, небрежно бросив мохту на пол, и без каких-либо эмоций стала рассматривать подаренную Ипполитом роскошную мессанру».

Бедный Ипполит.

День 37

Если к активному словарному запасу из двух тысяч слов добавить ещё штук триста, это будет уже очень существенное увеличение, которое неизбежно скажется на точности речи. Займёмся?

Каждое из слов нужно сегодня произнести в уместном предложении в своей устной речи три-пять раз.

Грозный

Грустный

Дерзкий

Добродушный

Доверчивый

Дружелюбный

День 38

Тургенев так умел передать упоение: «Сладко быть единственным источником, самовластной и безответной причиной величайших радостей и глубочайшего горя для другого…»

Вы сегодня опишете себя, когда вами безраздельно владеет:

Благодарность.

Блаженство.

Боль.

Боязнь.

Брезгливость.

День 39

Очередная фигура речи для усвоения – аккумуляция.

Аккумуляцией называют такое перечисление слов, которое создаёт единое описание чего-либо сложного, состоящего из этих самых слов. «Швед, русский колет, рубит, режет. // Бой барабанный, клики, скрежет, // Гром пушек, топот, ржанье, стон…» Такое описание приковывает внимание лучше, чем обычное развернутое со множеством распространённых предложений.

Очень удобная фигура речи для описания факта, события, мероприятия, происшествия.

Составьте десять предложений с аккумуляцией, а потом используйте её в течение дня.

День 40

Вспомните, как прошёл ваш сегодняшний день. Ах, он ещё не прошёл, а только начался? Тогда вспомните день вчерашний.

Достойный день незаурядного человека, не так ли? Опишите этот день одним предложением. Ёмко и отчётливо. Одно-единственное предложение.

Собственно, в этом и заключается задание.

День 41

Сегодня составляем предложения на тему «Политика». Предложения, которые оканчивались бы так, как указано ниже. Всего десять штук.

1. … холод меня пронимает.

2. … двое мужчин.

3. … поневоле привлекало внимание.

4. … почти вечные следы.

5. … благопристойность эгоизма.

6. … ненавистные условия.

7. … обдумывал свою победу.

8. … непременно в театре.

9. … и не только иностранец, но и свой.

10. … первый признак дикости и безнравственности.

День 42

В череде серых будней ораторских самоистязаний наступил золотой день. Сегодняшний день. Потому что сегодня мы будем молчать, ведь молчание – золото.

Лишь бы другие не держали язык за зубами, людьми тяжело переносится молчание, кто-то обязательно должен говорить. Вам нужно сделать, чтобы такой человек был, но это были не вы. Как? Правильно, с помощью открытых вопросов, которые комфортны для человека и помогают ему разговориться.

Весь сегодняшний день вы задаёте всем открытые вопросы.

Говорить будут другие.

День 43

Вы часто открываете словарь синонимов? «Зачем мне словарь синонимов, если у меня есть такая замечательная книжка как эта!» Ваша правда. Тогда не ленитесь и увеличивайте свой словарный запас с помощью прилагательных, что ниже. Все они приходятся кому-то синонимами.

С вас использование каждого из слов в своей устной речи три-пять раз за день.

Жадный

Жалкий

Желчный

Жёсткий

Жизнерадостный

Загадочный

Задорный

День 44

Если вы хотите хорошо владеть русским языком, вам нужно обратиться к оригиналу. То есть к прозе Александра Пушкина (того, которого убил некто д’Антес).

Можно обратиться и к поэзии, но лучше к прозе. Потому что вы, скорее всего, говорите прозой, и проза ваша не вполне совершенна. А у Пушкина проза гениальна. Нет в нашем языке ничего более простого, точного и ёмкого одновременно. Любой после Пушкина старался доказать, что «он не Пушкин, он другой», но чего тут доказывать? Никто не Пушкин.

Этот отрывок («Капитанская дочка», 1836 г.) вы прочитаете сегодня вслух семь раз в течение дня.

В ту же ночь приехал я в Симбирск, где должен был пробыть сутки для закупки нужных вещей, что и было поручено Савельичу. Я остановился в трактире. Савельич с утра отправился по лавкам. Соскуча глядеть из окна на грязный переулок, я пошёл бродить по всем комнатам. Вошед в биллиардную, увидел я высокого барина лет тридцати пяти, с длинными черными усами, в халате, с кием в руке и с трубкой в зубах. Он играл с маркёром, который при выигрыше выпивал рюмку водки, а при проигрыше должен был лезть под биллиард на четверинках. Я стал смотреть на их игру. Чем долее она продолжалась, тем прогулки на четверинках становились чаще, пока наконец маркёр остался под биллиардом. Барин произнёс над ним несколько сильных выражений в виде надгробного слова и предложил мне сыграть партию. Я отказался по неумению. Это показалось ему, по-видимому, странным. Он поглядел на меня как бы с сожалением; однако мы разговорились. Я узнал, что его зовут Иваном Ивановичем Зуриным, что он ротмистр гусарского полку и находится в Симбирске при приёме рекрут, а стоит в трактире. Зурин пригласил меня отобедать с ним вместе чем Бог послал, по-солдатски. Я с охотою согласился. Мы сели за стол. Зурин пил много и потчевал и меня, говоря, что надобно привыкать ко службе; он рассказывал мне армейские анекдоты, от которых я со смеху чуть не валялся, и мы встали из-за стола совершенными приятелями. Тут вызвался он выучить меня играть на биллиарде. «Это, – говорил он, – необходимо для нашего брата служивого. В походе, например, придёшь в местечко – чем прикажешь заняться? Ведь не всё же бить жидов. Поневоле пойдёшь в трактир и станешь играть на биллиарде; а для того надобно уметь играть!» Я совершенно был убеждён и с большим прилежанием принялся за учение. Зурин громко ободрял меня, дивился моим быстрым успехам и, после нескольких уроков, предложил мне играть в деньги, по одному грошу, не для выигрыша, а так, чтоб только не играть даром, что, по его словам, самая скверная привычка. Я согласился и на то, а Зурин велел подать пуншу и уговорил меня попробовать, повторяя, что к службе надобно мне привыкать; а без пуншу что и служба! Я послушался его. Между тем игра наша продолжалась. Чем чаще прихлёбывал я от моего стакана, тем становился отважнее. Шары поминутно летали у меня через борт; я горячился, бранил маркёра, который считал Бог ведает как, час от часу умножал игру, словом – вёл себя как мальчишка, вырвавшийся на волю. Между тем время прошло незаметно. Зурин взглянул на часы, положил кий и объявил мне, что я проиграл сто рублей. Это меня немножко смутило. Деньги мои были у Савельича. Я стал извиняться. Зурин меня прервал: «Помилуй! Не изволь и беспокоиться. Я могу и подождать, а покамест поедем к Аринушке».