Фрэнсис Фукуяма - Конец истории и последний человек

Несмотря на оппозицию твердых франкистов, 77,7 % всех граждан, обладающих избирательным правом, голосовали на декабрьском референдуме в 1976 году, и из них 94,2 % проголосовали «за». Coverdale (1979), p. 53.

P. Nikiforos Diamandouros, «Regime Change and Prospects for Democracy in Greece: 1974–1983», в O’Donnell, Schmitter, and Whitehead (1986c), p. 148.

На отсутствие у военных уверенности в себе указало восстановление традиционной иерархии командования, которое выбило почву из-под ног главы режима, бригадир-генерала Деметриоса Иоаннидеса. «Transition to, and Consolidation of, Democratic Politics in Greece, 1974–1983: A Tentative Assessment», в Pridham (1984), pp. 53–54.

См. Carlos Waisman, «Argentina: Autarkic Industrailization and Illegitimacy» в сб. под редакцией Larry Diamond, Juan Linz, and Semour Martin Lipset, Democracy in Developing Countries, vol. 4, Latin America (Boulder, Colo: Linne Rienner, 1988b), p. 85.

Cyntia McClintock, «Peru: Precarious Regimes, Authoritarian and Democratic», в сб. Diamond et al. (1988b), p. 350. Кроме того, резкое противостояние между традиционной перуанской олигархией и реформистской партией страны АПРА к тому времени достаточно смягчилось, чтобы президент из этой партии смог прийти к власти в 1985 году.

Об этом периоде бразильской истории см. Thomas E. Skidmore, The Politics of Military Rule in Brazil, 1964–1985 (New York: Oxford University Press, 1988), pp. 210–255.

Charles Guy Gillespie and Luis Eduardo Gonzalez, «Uruguay: the Survival of Old and Autonomous Institutions» в сб. Diamomd et al. (1988b), pp. 223–226.

Фервурд, министр по делам коренного населения после 1950 года и премьер-министр с 1961 по 1966 год, учился в Германии в двадцатые годы и привез оттуда в Южную Африку «неофихтеанскую» теорию Народа (Volk). См. T.R.H. Davenport, South Africa: A Modern History (Johannesburg: Macmillan South Africa, 1987), p. 318.

Цитируется у John Kane-Berman, South Africa’s Silent Revolution (Johannesburg: South African Institute of Race Relations, 1990), p. 60. Разумеется, заявление было сделано в ходе предвыборной кампании 1987 года.

К этим примерам можно добавить Ирак под властью Саддама Хусейна. Как и многие полицейские государства двадцатого века, Ирак выглядел просто великолепно, пока его военная сила не рухнула под тяжестью американских бомб. Впечатляющая военная машина, самая большая на Ближнем Востоке и основанная на нефтяных запасах, уступающих только Саудовской Аравии, оказалась гнилым орехом, поскольку иракское население вовсе не желало сражаться за режим. Это сильное государство показало коренную слабость, в течение одного десятилетия втянувшись в две разрушительные и ненужные войны – такие войны, которые вряд ли затеял бы демократический Ирак, ответственный перед своим народом. Хотя Саддам Хусейн, к удивлению своих противников, пережил войну, его будущее и статус Ирака как сильной державы в регионе под серьезным вопросом.

Забастовки и протесты действительно сыграли определенную роль в добровольных уходах авторитарных правительств в Греции, Перу, Бразилии, Южной Африки и т. д., но в других случаях падение режима определялось, как мы видели, внешнеполитическим кризисом. Однако никак нельзя сказать, что эти факторы вынудили отстранение прежних режимов от власти – те вполне могли бы удержаться, если бы решили цепляться за власть.

В сборнике под редакцией Ю. Афанасьева «Иного не дано» (Москва, «Прогресс» 1989), стр. 510.

Стандартное определение тоталитаризма было дано в книге Carl. J. Friedrich and Zbignew Brzezinski, Totalitarian Dictatorship and Autocracy , second edition (Cambridge, Mass: Harvard University Press, 1965).

Mikhail Heller, Cogs in the Wheel: The Formation of Soviet Man (New York: Knopf, 1988).

Custine, Marguis de. Journes for Our Time N 4 1951. P. 30.

Все эти юго-восточные европейские страны после 1989 года прошли путь одной и той же эволюции. Осколки бывшего коммунистического режима сумели перекраситься в «социалистов» и выиграть приемлемо честные выборы, но потом попали под огонь интенсивной критики, поскольку население радикализировалось в своих требованиях демократии. Такое давление свергло режим в Болгарии и сильно ослабило других «перекрашенных», кроме Милошевича в Сербии.

Ed Hewett, Reforming the Soviet Economy: Equality versus Efficiency (Washington, D.C.: Brookings Institution, 1988), p. 38.

Андерс Аслунд (Anders Aslund); цифры Селюнина и Ханина и Абела Аганбегяна приводятся в работе Aslund, Gorbachev ’s struggle for Economic Reform (Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1989), p. 15. Аслунд указывает, что советские расходы на оборону в процентах от ВНП, по оценке ЦРУ достигавшие 15–17 % чистого материального продукта в течение почти всего послевоенного периода, на самом деле доходили до 25–30 %. В начале девяностых годов такие официальные представители Советского Союза, как Эдуард Шеварднадзе, обычно указывали цифру оборонных затрат в советской экономике в размере 25 % ВНП.

Там же.

Обзор этих различных школ советской экономики см. Aslund (1989), pp. 3–8, и Hewlett (1988), pp. 274–302. Репрезентативный пример советской критики центрального планирования см. в статье Гавриила Попова «Реструктуризация управления экономикой» в сб. под редакцией Афанасьева (1989), стр. 621–623.

Совершенно ясно, что и Андропов, и Горбачев до некоторой степени понимали размеры экономического застоя, когда занимали свой пост, и что ранние реформы обоих этих лидеров были продиктованы пониманием необходимости предотвратить экономический кризис. См. Marshall I. Coldman, Economic Reform in the Age of High Technology (New York: Norton, 1987), p. 71.

Почти все внутренние причины неэффективности и патологии централизованного планирования, вскрытые в ходе перестройки , были документально изложены в пятидесятых годах в таких книгах, как Joseph Berliner, Factory and Management In the USSR (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1957), основанных на беседах с эмигрантами. Предположительно, КГБ вполне был в состоянии провести аналогичный анализ для таких советских лидеров, как Горбачев и Андропов, после их прихода к власти.

В 1985 году Горбачев фактически восхвалял деятельность Сталина в целом; к концу 1987 года он (как ранее Хрущев) все еще одобрял действия Сталина в период коллективизации. И только в 1988 году он оказался готов согласиться с ограниченной либерализацией, которую отстаивали Бухарин и Ленин в период нэпа в начале двадцатых готов. См. упоминание о Бухарине в речи Горбачева на торжественном заседании, посвященном семидесятой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

На самом деле существуют русские националисты правого крыла вроде Александра Проханова, поддерживающие антикапиталистическую и антидемократическую идеологию, которая все же не является марксистской. В таких склонностях обвиняют Александра Солженицына, но он в конечном счете является критичным сторонником демократии. См. его статью «Как нам обустроить Россию» в «Литературной газете» № 18 (от 18 сентября) 1990 года, стр. 3–6.