Лилия Тухбатуллина - Любовный иммунитет

Эрекция в норме сопровождается положительными эмоциями, что биологически целесообразно. Получается интересный факт: центры положительных и отрицательных эмоций находятся рядом друг с другом на расстоянии меньше миллиметра. И теперь мы можем сказать точно, что от любви до ненависти не один шаг, а меньше миллиметра!

Зная об этом, мы можем предполагать, что при гармоничном состоянии центры отрицательных и положительных эмоций уравновешены [29].

Схематично это выглядит следующим образом (рис 9):

Рис. 9. Центры положительных и отрицательных эмоций.

Когда мы любим человека, то объект любви действует на оба центра. Например, если у любимого человека все хорошо, то мы радуется, а если что-то не так, то расстраиваемся.

Если человек вызывает только отрицательные эмоции, то в данном случае нет любви. А если человек вызывает положительные эмоции, но нам будет безразлично, если с ним что-то случится не очень хорошее, то и при этой ситуации тоже нет любви.

Теперь можно понять, почему даже позитивные действия могут вызвать негативную реакцию: возбуждение из центра положительных эмоций при многократном воздействии диффузно распространяется к центру отрицательных эмоций, срабатывает защитный механизм, мудро придуманный природой (рис 10):

Рис. 10. Иррадиация возбуждения.

Подтверждением близости центров положительных и отрицательных эмоций являются следующие факты, касающиеся токсикомании. В развитии острой интоксикации токсикоманическими средствами различают две фазы.

Первая фаза характеризуется адаптацией организма к токсикоманическому средству. Она развивается после нескольких первых вдыханий паров этих веществ, после чего появляются головокружение, общая слабость, сердцебиение, боли в глазах, нарушается координация движений.

Вторая фаза, фаза эйфории, наступает в тех случаях, когда человек, несмотря на отрицательное действие вещества (в первой фазе), продолжает его вдыхать. В этом случае на смену неприятным предыдущим ощущениям приходит эйфория – чувство беззаботности, беспечности, благодушия, комфорта, возникает желание петь, танцевать, веселиться, все тяготы жизни отступают на задний план [11, с. 289].

Таким образом, сначала действует защитная реакция организма на вредное вещество, а потом импульсы из центра отрицательных эмоций распространяются на положительный, что подтверждается состоянием последующей эйфории.

Еще можно сделать другое сравнение. В гипоталамусе имеются центры голода и насыщения. Когда человек голоден, у него активизируется центр голода, а во время приема пищи – центр насыщения. Состояния голода и пресыщения не являются гармоничными. Наиболее оптимальное состояние, когда человек не голоден, но еще не объелся (рис 11):

Рис. 11. От голода до пресыщения.

Так же и в сфере чувств: если вас так сильно тянет к объекту любви, что при виде него у вас увеличивается частота сердечных сокращений, начинают дрожать руки, пересыхает во рту, вы постоянно думаете об этом человеке, и вам кажется, что вы не можете жить без него и так далее, то это любовная зависимость. А если вам, наоборот, человек совсем не нравится, вы даже думать о нем не хотите, одно только напоминание об этом человеке сопровождается крайне отрицательными эмоциями, то это другая крайность – ненависть. А то, что находится между этими крайностями – золотая середина и есть любовь.

Это можно представить схематично следующим образом (рис. 12.):

Рис. 12. Грани любви.

Из этой схемы видно, что ненависть – крайняя форма любви.

Отец психоанализа – Зигмунд Фрейд сделал интересные предположения, которые имеют отношение к интересующему нас вопросу. Он пишет: «Мы исходили из великой противоположности между первичными позывами жизни и первичными позывами смерти. Сама объектная любовь показывает нам вторую такую полярность, а именно любви (нежности) и ненависти (агрессии). Если бы нам удалось привести обе эти полярности во взаимную связь, вывести одну из другой! Мы всегда признавали в сексуальном инстинкте компонент садизма [«Drei Abhandlungen zur Sexualtheorie». I. Aufl. 1905 (Ges. Werke.Bd. V)] [39, с. 65].

…клиническое наблюдение учит нас тому, что ненависть не только неожиданным образом постоянный спутник любви (амбивалентность), не только частый ее предшественник в человеческих отношениях, но и что ненависть при различных условиях превращается в любовь, а любовь – в ненависть [39, с. 115].

Но мы замечаем, что признанием этого <���…> механизма превращения любви в ненависть мы молча сделали <���…> предположение, которое заслуживает того, чтобы его огласили. Мы действовали так, как будто в психической жизни – еще неизвестно, в «Я» или в «Оно», – существует способная к смещению энергия, сама по себе индифферентная, которая может примкнуть к качественно-дифференцированному эротическому или разрушительному импульсу и его повысить. Мы вообще не можем обойтись без предположения такой способной к смещениям энергии.

Вопрос лишь в том, откуда она берется, к чему принадлежит и что означает [39, с. 116—117].

Предположение о наличии первичного позыва смерти или разрушения натолкнулось на сопротивление даже в психоаналитических кругах; я знаю, что существует склонность приписывать все, что в любви является опасным и враждебным, первоначальной биполярности ее собственной природы [39, с. 209].

Эротическое отношение, помимо свойственного ему садистского компонента, зачастую сопровождается и некоторой порцией прямой агрессивной наклонности. Предмет любви не всегда может проявить по отношению к этим осложнениям столько понимания и терпимости, как крестьянка, которая жаловалась, что муж ее больше не любит, так как он ее уже неделю не порол [39, с. 193]».

Таким образом, наша теория согласуется с рассуждениями и клиническим опытом Зигмунда Фрейда.

Теперь, наверное, понятно, что любовь – это чувство не сознательное, а подсознательное. Ведь упоминаемые центры головного мозга находятся не в коре, а в «подкорке»! Если человек влюбился в кого-то, то он сам в этом не виноват. А если другой не отвечает ему взаимностью, то нельзя на него обижаться, потому что он сам себе не может возбудить подкорковые центры головного мозга.