Юрий Черноскутов - Логика. Краткий конспект

II. Средневековая Европа (конец XI–XV в.).

В эту эпоху другие стимулы способствовали развитию логических исследований. Высшим знанием было познание Бога, а главным источником знания – Священное Писание. Богословские рассуждения способствовали вычленению первичных логических процедур, потому что в этой сфере мысль не отягощена эмпирическим содержанием и ее убедительность целиком определяется очевидностью собственно логических схем рассуждения. Кроме того, требовалось всякое знание обосновывать ссылками на Священное Писание. Тонкости довольно сложного христианского богословия и обширность священных текстов создавали обильный материал для глубоких и оригинальных логических исследований. Среди логиков этого периода могут быть упомянуты следующие: Пьер Абеляр (1079–1142), Петр Испанский (1210–1277), Дунс Скотт (1270–1308), Уильям Оккам (1300–1349), Раймунд Луллий (1235–1315), Жан Буридан (1300–1358), Альберт Саксонский (1316–1390).

Петр Испанский завершил свою карьеру в должности Папы Римского под именем Иоанна XXI. Поэтому его трактат « Summulae Logicales » стал основным учебником, по которому изучали логику в университетах средневековой Европы. Этот трактат открывался словами: « Logica est ars artium et scientia scientarum » – «Логика есть искусство искусств и наука наук». Действительно, в ту эпоху логика являлась главным орудием, методом познания. В средневековом университете обучение начиналось на факультете Artes Liberales (свободных искусств), среди которых одно из ключевых мест занимала логика. Лишь успешно освоив изучавшиеся на этом факультете дисциплины тривиума, включавшего логику, риторику и грамматику, студент мог переходить на специализированные факультеты. Логика определялась как исследование de sermo falso et vero , т. е. исследование речи с точки зрения истины и лжи.

В трудах Дунса Скотта (1270–1308) наивысшего развития достигло развитие теории логического следования. В частности, ему принадлежит формулировка закона ex falso quodlibet sequitur . Раймунд Луллий (1235–1315) создал первую в истории человечества логическую машину, которая механическим образом порождала допустимые следствия из заданных посылок. Машина функционировала на основе созданной Луллием особого рода комбинаторной логики.

Впоследствии средневековую логику долго третировали по разным причинам. Само слово «схоластика» стало едва ли не ругательным. Ее обвиняли за пустое умствование, за то, что она была тесно связана с построением доказательств существования Бога. Но не надо забывать, что созданное Аристотелем искусство предназначалось для того, чтобы служить «органоном», т. е. орудием – орудием познания. Пусть с точки зрения другой эпохи главная цель средневековых логиков-схоластов не вызывает почтения, но надо признать, что орудие в этом не виновато; более того, это орудие было прекрасно отточено и содержалось в полном порядке. То был золотой век логики.

Лишь в XX в. вновь смогли по достоинству оценить содержание таких разделов, традиционно входивших в средневековые логические трактаты, как «De Consequentiis», «De Insolubiliis», «De Proprietas Terminorum», «De Suppositio», которые затрагивают проблематику, зачастую выходящую за границы исследований Аристотеля, и отличаются такой глубиной, которая не всегда достигается и современными исследованиями.

Возрождение и Новое время.

Этот временной промежуток мы не обозначаем отдельным номером, поскольку он не является таким историческим периодом, когда наблюдалось развитие логики. Это очень важный период в развитии естественых наук, да и человеческой цивилизаци в целом, но в истории логики это эпоха деградации и застоя. С эпохой Возрождения авторитет средневековой логики падает. Самые глубокие и тонкие исследования логиков предшествующих веков ничем не могли помочь новым направлениям математики и естествознания. На повестке дня стояла проблема открытия тайн природы, а схоластическая логика этому не учила. Поэтому на фоне затухания логических исследований актуальность приобретает проблема метода – метода получения новых истин, метода открытий. Среди наиболее интересных и продуктивных методологических направлений, созданных в это время, нельзя не упомянуть следующие.

Фрэнсис Бэкон (1561–1626) разработал индуктивный метод. Бэкон настолько верил в продуктивность своего метода для науки, что назвал свой труд «Новый Органон» (1620), подчеркивая тем самым, что его индуктивный метод должен заменить дедуктивный метод Аристотеля.

Рене Декарт (1596–1650) пытался реабилитировать дедукцию, но не очень удачно. Проблеме метода он специально посвятил не одну работу – упомянем лишь «Рассуждение о методе» (1637). Однако изложенные в ней собственно правила метода оказались едва ли более содержательными и полезными, чем аристотелевская дедуктивная логика.

Наконец, огромное внимание уделял этой проблематике Г. В. Лейбниц (1646–1716). Он вынашивал идею такого формального метода, который всякое рассуждение сводил бы к счету, исчислению. Если бы к последнему можно было добавить универсальный язык понятий, так чтобы операции исчисления производились над элементами этого языка, то значительная часть научного труда могла бы осуществляться на основе чисто механических процедур. К сожалению, Лейбниц практически не публиковал при жизни соображений на эту тему – они стали известны лишь к концу XIX в. И с тех пор практически по сей день развитие логики происходит под знаком идей Лейбница.

Усилия гениев XVII в. не привели ни к отмене аристотелевской логики, ни к торжеству какого-либо одного из методов. Но постепенно это привело к тому, что учебники логики на долгое время стали включать два раздела – теорию доказательства (чистую логику, или учение о формах мышления) и теорию открытия (прикладную логику, или логику исследования, или учение о методе).

В завершение характеристики этого «промежуточного» в истории логики периода отметим еще два события, оказавшие решающее влияние на понимание природы логики и структуры логического знания.

Первое. В 1662 г. была опубликована «Логика, или искусство мыслить» А. Арно и П. Николя, известная также под названием «Логика Пор-Рояля». Эта книга состояла из четырех глав: «Об идеях», «О суждениях», «Об умозаключении» и «О методе». Первые три главы содержали сильно упрощенный, можно сказать адаптированный, материал средневековой логики, а четвертая – результат новаторства. Такая структура на несколько столетий легла в основу курсов логики, часто она встречается и в наши дни. Кроме того, во многом благодаря этой книге, начал закрепляться взгляд на логику как на науку о мышлении, совершенно нетипичный для предшествующих эпох.

Второе. И. Кант (1724–1804), выдающийся немецкий философ, хотя и не имеет никаких заслуг перед логикой, окончательно и надолго определил взгляд на эту науку. Во-первых, это он впервые назвал ее формальной, во-вторых, после него окончательно закрепилось понимание логики как науки о мышлении; таким образом, «формальная логика» в кантианском понимании означает науку о формах мышления. Формальность означает здесь не только сосредоточенность на структуре, схемах мышления, но и то, что здесь не принимаются во внимание проблемы, связанные с содержанием мышления, с предметами мысли. Наконец, общим следствием из «Пор-Рояля» и Канта стало то, что логика стала рассматриваться как дисциплина, теснейшим образом связанная с теорией познания, очень часто даже как часть этой теории. Поэтому логику, излагаемую по схеме Арно и Николя и понимаемую как наука о формах мышления, правильней было бы называть не аристотелевской, но пор-роялевско-кантианской.