Александр Ивин - Философское исследование науки

Не каждое общество проходит этап ясно выраженного коллективистического развития, не всякая политическая партия или религиозная секта с необходимостью становится тоталитарной. Точно так же не каждая научная дисциплина со временем вступает в период «нормальной науки» и далее развивается, чередуя такие периоды с научными революциями. Так, большинство гуманитарных наук явно не имеет ясных, общепринятых и не подвергающихся критике парадигм, задающих направление будущих исследований. Да и многие естественнонаучные теории никогда не приобретают тех ясных коллективистических черт, которые имеет «нормальная наука».

Этап «нормальной науки» не только не универсален, но и столь же редок, как редок чистый коллективизм, а в современном обществе – тоталитаризм. Реальные научные теории столь же разнообразны, как и способы социального устройства в разных странах или как способы организации и функционирования разных политических партий.

Все это означает, что идея, будто всякое научное развитие идет по одной и той же схеме, чередуя периоды «нормальной» науки с периодами научных революций, является существенным упрощением реальной эволюции научного знания. Таким же упрощением было бы представлять развитие каждого общества как переход его от предыстории к истории, сводящейся затем к схеме: коллективистическое общество ® социальная революция ® новая форма коллективистического общества и т. д.

«Нормальная наука» – только один из полюсов, к которому могут тяготеть реальные научные теории. Многие из них никогда не достигают этого полюса и не основывают свою деятельность на безусловном соблюдении «принципа упорства». Другим полюсом, притягивающим к себе научные теории, является описываемая Фейерабендом «анархическая наука» с ее «принципом пролиферации» и максимой «Допустимо все» (нет методологических принципов, всегда ведущих к успеху в научном исследовании, так же, как нет принципов, в любых условиях приводящих к неудаче).

«Анархическая наука» является индивидуалистическим предприятием, и ее можно уподобить индивидуалистическому обществу. Как редкая научная теория достигает коллективистического полюса, точно так же лишь немногие теории достигают индивидуалистического полюса. Большинство научных теорий движется между этими двумя полюсами, причем естественнонаучные теории, как правило, тянутся к форме коллективистической «нормальной науки», а гуманитарные и социальные науки – к форме индивидуалистической «анархической науки».

Интересно отметить, что Фейерабенд упрекает Куна за то, что его описание «нормальной науки» очень близко по своему смыслу описанию организованной преступности: «Каждое утверждение Куна о “нормальной науке” останется истинным, если слова “нормальная наука” заменить словами “организованная преступность”, а любое его утверждение об “индивидуальном ученом” в равной мере применимо к отдельному взломщику сейфов» [36] Фейерабенд П. Объяснение, редукция и эмпиризм. С. 113. .

Организованная преступность безусловно представляет собой только решение головоломок. Она приводит к минимуму фундаментальные исследования и старается лишь конкретизировать известное. Отсутствие успеха у индивида она объясняет его некомпетентностью, а не ошибочностью той общей теории, которой он руководствовался. «Вот так шаг за шагом мы можем дойти до самого конца перечня особенностей научной деятельности, выделенных Куном… Куда ни глянь, не увидишь разницы между гангстерами и учеными» [37] Фейерабенд П. Объяснение, редукция и эмпиризм. С. 115. .

Причину этого сближения «нормальной науки» и организованной преступности Фейерабенд видит в том, что Кун забывает о важном факторе – о цели науки, и не ставит вопрос, позволяет ли «нормальная наука» достигнуть этой цели. Фейерабенду не откажешь в наблюдательности, но то, в чем он усматривает явный порок куновского представления о «нормальной науке», можно оценить и как известное достоинство этого представления.

«Нормальная наука» в описании Куна является коллективистическим сообществом, как и организованная преступность. И то, что между ними обнаруживается далеко идущее сходство, является выражением этого простого факта. «Нормальную науку» можно было бы сопоставить также с тоталитарной сектой или с тоталитарной политической партией, и здесь вновь обнаружилось бы важное сходство.

Научные категории – это наиболее общие, фундаментальные понятия, представляющие собой формы и организующие принципы научного мышления. Примеры научных категорий: бытие, становление, время, пространство, причинность, научный закон, социальная тенденция, детерминизм, историзм, обоснования, рационализирование, объяснение, предсказание, понимание и т. д. Часть из этих категорий относится к самому миру, а часть – к его познанию в рамках науки.

Научные категории носят двойственный, дескриптивно-прескриптивный характер. Они являются описанием и систематизацией предшествующего опыта научных исследований и одновременно они диктуют линию будущих исследований. Именно поэтому научные категории сложно однозначно отделить от идеалов науки , рассматриваемых далее. Можно лишь сказать, что в научных категориях доминирует дескриптивное содержание, в то время как в идеалах науки ведущим является прескриптивное начало. Научные категории более описывают, чем предписывают, в то время как идеалы науки в большей мере предписывают, нежели описывают.

О системах категорий. Система научных категорий , или категориальная структура, представляет собой сеть основных понятий научного мышления, их устойчивую конфигурацию и взаимосвязь, при которой изменение одних элементов влечет за собой изменение других. Образно говоря, научные категории – это те очки, через которые ученый смотрит на мир и без которых он не способен воспринять предмет своего исследования. Категориальная структура науки представляет собой систему координат научного мышления: его вопросов к самому себе и ожидания ответов на них. Такая структура, являясь инвариантным аспектом научного мышления, обеспечивает его единство, целостность и постоянную воспроизводимость, несмотря на динамику и многообразие областей научного исследования.

Анализ категорий как оснований всего сущего восходит к античности. Впервые систематическое учение о категориях попытался развить Аристотель в трактате «Категории», где обобщались более ранние попытки вычленить основные категории и давалась их характеристика. Аристотель выделил категории, лежащие, по его мнению, в основе человеческого мышления, включая и научное: «сущность (субстанция)», «количество», «качество», «отношение», «место», «время», «положение», «состояние», «действие» и «страдание». Эта система категорий с несущественными изменениями обсуждалась в философии вплоть до Нового времени.