Виктор Кротов - Человек среди чувств. Начало. Сказки и размышления о внутреннем ориентировании

Потом решил изобретатель приспособить своего механика животных лечить. Что-то там перепаял, вставил другие линзы в глаза. Глянет ММ1 на любое животное – и сразу видит, что у него внутри не так. Вжик! – и тут же вылечит.

Что ж, думает изобретатель, пусть он и людей лечит. Что-то перепаял, вставил новые линзы: получилось. Глянет ММ1 на человека – и сразу видит, что у него внутри не так. Вжик! – и тут же вылечит.

Тут одной больнице понадобился врач-психотерапевт. А директор больницы как раз с этим изобретателем был знаком. Просит: переделай, мол, своего врача в психолога. Ладно. Перепаял ещё что-то, новые линзы в глаза поставил. Глянет ММ1 на человека – и сразу видит, что в его душе творится. А потом плечами пожмёт и в сторону отходит. Что там есть – всё понятно. А вот что должно быть… Кто же, кроме самого человека, это поймёт?..

Пришлось изобретателю опять своего механика на обычного врача перепаивать.

У немеханического психолога тоже положение сложное. Пока он сквозь свои особые линзы в человеческую душу заглядывает, он много интересного может увидеть и рассказать про то, что там происходит. Но вот что должно в этой душе происходить?..

Здесь психолог или пожимает плечами и отходит в сторону, или (может быть явно, но чаще тайком, чтобы не уронить престиж своей специальности) берёт на себя решение философских задач. Тех задач, которые нужно решать самому человеку.

Впрочем, в том ли загвоздка, чтобы правильно определить жанр книги? Одно из двух: либо она тебе пригодится, читатель, либо нет. Почитай, полистай, подумай. А я постараюсь, чтобы это занятие было для тебя достаточно оживлённым. Заскучаешь – читай одни сказки. Например, вот эту, подчёркивающую всю серьёзность моих намерений:

Однажды в один город прилетел дракон. Разинул пасть – и как дыхнёт!..

Сначала все подумали, что огнём дыхнул. Глаза от ужаса зажмурили. Потом чувствуют, что жара нет никакого, стали вокруг посматривать. Но дракон вовсе не огнём дыхнул, а сказками. Скоро весь город ими наполнился.

Детям веселье. Кричат: «Дракончик, милый, оставайся! Ещё дыхни, а то без тебя скучно!» Зато взрослым трудно жить стало. Не разберут: что сказочное? что всамделишное? Кулаками трясут на дракона: «Лети отсюда! Ишь раздышался!»

Захохотал дракон: «Я тоже сказка. Кому не нравится, не обращайте внимания». И новыми сказками дыхнул.

Убегать от философии мы будем неторопливо, внимательно на неё оглядываясь. Надо же знать, от чего убегаешь и стоит ли это делать. Может быть, кое-что из этой мудробородой философии стоит прихватить с собой?..

«Человек среди учений» – это отдельная книга, со своими размышлениями и со своими сказками. По её мотивам и написана эта глава.

Сделано это по трём причинам.

Во-первых, не хочется начинать книгу с того, чтобы отсылать читателя к другой книге, которой может и не оказаться поблизости. Но ведь именно в той книге начат общий разговор о философии.

Во-вторых, сейчас нам нужно побывать среди учений лишь для того, чтобы потом оказаться среди чувств. Другая задача – другой и разговор.

В-третьих, всё на пользу. Если здесь удастся что-то сказать лучше, чем там, – хорошо. Если что-то сказалось там лучше, а здесь прозвучит лишь намёком, – тоже неплохо. Тут уж можно кивнуть на книгу, где больше подробностей. Да и сказки там другие.

Философия всегда пугала обычного человека. То она уходила в леса, в пустыни или в пещеры, то селилась в бочке и призывала жить по-собачьи, то бралась переделывать мир, так что щепки летели… Человеку спокойней обходиться собственным здравым смыслом, чем позволить завербовать себя какому-нибудь велеречивому учению.

Тем не менее, нередко случается так, что человека перестают удовлетворять уютные границы житейских суждений и собственной сообразительности. И тогда он начинает задаваться вопросом: а что же такое эта самая философия? Может ли она мне чем-нибудь пригодиться?

Но кому он будет задавать этот вопрос? Одному из философских учений? Не оказаться бы ему в положении краба Цапа, который заинтересовался тем, что такое человек.

Давно уже крабу Цапу было любопытно, что же такое человек, о котором так любят порассуждать старые замшелые крабы. Многие из них хвастались, что имели дело с человеком, но каждый говорил о нём своё.

Тут ещё и детки Цапа стали упрашивать папу поймать им хоть какого-нибудь человечка, чтобы рассмотреть его как следует. А понравится – так и поиграть с ним.

В общем, всё подошло к тому, что пора с человеком разобраться и понять, что же это такое.

Подстерёг краб Цап человека, ухватил его покрепче и тянет к себе. А человек тянет к себе. Оказывается, он тоже хотел краба поймать. Так крепко вцепился – не отцепишь. Наверное, от страха. Тянут друг друга и тянут.

В конце концов крабу стало жалко человека с его судорожной хваткой. Ведь кто поумнее, всегда должен уступить. Вот Цап и отпустил человека. Оставил клешню в его руке и вернулся к своим. «Молодец, – сказала жена. – Клешня отрастёт, а без человека вчера обходились и завтра обойдёмся».

Всё это забавно, пока мы ощущем себя в роли человека. Но перед любым философским учением мы оказываемся скорее в роли краба, самоуверенно проявляющего интерес к наклонившемуся над водой краболову.

О да, любое учение старательно объяснит нам, что такое философия. Что такое философия в понимании самого этого учения. Оно обучит нас тому языку, на котором будет дано нужное объяснение, и постепенно обнаружится, что это и есть язык объясняющего учения. Потратив необходимые силы на постижение этого языка, будем ли мы с таким же энтузиазмом изучать язык другого учения, которое на своём языке могло бы объяснить нам, что такое философия с его точки зрения? Хватит ли крабу клешней на каждое из крабоуловляющих учений?..

Мне, человеку, не хотелось бы переходить на язык того или иного учения, пока я не понял, нужно ли мне это учение. Тем более – пока я не понял, нужно ли мне вообще какое-нибудь из учений. Пока не понял, для чего нужна философия. Если это вообще возможно вне цепких объятий одного из учений.

Да уж наверное возможно!

И уж наверное ответ на вопрос о том, для чего нужна философия, должен быть простым и понятным.

Например, таким:

Философия нужна, чтобы ориентироваться.

Или чуть длиннее, но зато и точнее (отделяя от задач философии умение ориентироваться в тайге или в бытовой электронике):

Философия нужна, чтобы ориентироваться в главном.

Осознав это для себя, мы можем обратить внимание и на то, как нам могут помочь философские учения. Какую чашу каждое из них может предложить для нашего магнитного челнока.