Тео Ом - Теотексты (сборник)

Сардины облаков

В детстве бабушка мне часто говорила: как ты будешь жить, дурак? Как ты будешь жить?! Ты ведь даже молока в магазине купить не можешь! Жизнь, говорил я бабушке, полна боли и страданий, и одному только Богу известно, где кончается круг и начинается квадрат. С тех пор прошло много лет, а сардины облаков все так же плывут на юг…

– Привет, Фрэнк. Как жизнь, старина?

– Моя жена собирается подать на развод, мой сын пытается убедить меня, что мы живем в невозможном мире, моя дочь собирается уйти из дома. В целом, все довольно не плохо. Могло быть и хуже.

– Возможно, Фрэнк. На все воля Возможного.

– На все воля Возможного, Питер. Плесни-ка мне стаканчик виски.

В любом человеке есть трое: первый мыслит, второй действует, третий наблюдает. Но есть еще один: тот, кто наблюдает за наблюдающим. Однако самый странный из всех – пятый: тот, кто снимает все это на видеокамеру.

не вступай в полемику

с самим собой

проиграешь

– Пап, а что такое свобода?

– Сон… все сон…

Жизнь – это одинокое странствие, то под палящим солнцем, то в лютый холод. Как часто дорога, по которой мы идем, ведет в никуда? И неизвестно, где встретит нас смерть… Впрочем, как вспомнишь, что все это просто сон, так сразу и отпустит. Странный, призрачный сон… И какая разница тогда, куда идти? И разве идет кто-то? Воистину! На все воля Возможного! В этом странном сне. На все воля Возможного.

Раскольников положил топор на стол и печально взглянул на руки. «Неужели они смогут убить?» – подумал он, скользя взглядом по извилистому рисунку ладони. Он вспомнил как этими же руками он чистил апельсин, как их целовала мама, как он рисовал пальцами узоры на стекле… «Нет, – решительно подумал Раскольников. – Не дело сейчас раскисать. Раз уж решил, так надо действовать». Взяв топор, Раскольников сделал два шага в сторону двери и неожиданно остановился. Жуткая, нестерпимая боль пронзила его. «Родя, а что если ты ошибаешься? Это возможно?» – промолвил знакомый ему голос. «Возможно… – ответил Раскольников, боясь шелохнуться, дабы не потревожить боль. – На все воля Возможного…»

«Что за хрень?!» – возмущенно воскликнул Достоевский, глядя на рукопись своего неоконченного романа. «Аня! Кто это написал? Что это?!»

– Странно все это, Федя. Очень и очень странно. Что происходит?

– Что? – удивился Достоевский.

– Что происходит, Федя?

Достоевский схватился за голову и закричал. Аня сидела возле окна и смотрела куда-то вдаль. «Гори твое фото, гори все что ты мне дарил, я не буду скучать, гори твое фото, гори все что ты мне слово, еще два, еще три слова, текст, сон, текст, сон, ом, ом», – напевала она, пока Федор Михайлович обливал себя бензином и поджигал. Снег медленно кружился за окном и падал оземь. Оземь.

– Ах, мама, мамочка! Я люблю его! Люблю!

– Хорошо, допустим. Но что если ты ошибаешься, дочка? Это возможно? Или это невозможно? Что если тебе только кажется, что ты его любишь? Что если ты притворяешься? Причем притворяешься так, что даже сама этого не осознаешь. Это возможно? Или это невозможно?

– Господи, мама! О чемы Вы??? Ведь это же любовь…

– Ко всем вопросам, дочка, надо подходить философски, онтологически. Порядочной барышне сперва следует понять, что происходит, и только потом уже, пораженной стрелой Амура, сходить с ума от любви.

– Ах, полноте, мама! Какая любовь?! О чем вы?! Все сон, очнитесь уже! И вообще, я есть хочу. Где Настасья? Где эта паршивая девка?! Где мои астрийские пирожные? Где французские булочки?! Где мой кофий?! Бардак!

– Надо же как-то жить.

– Надо.

– А как?

– А что происходит?

– Великое непроисходящее.

– Просто форма бредит содержанием.

– Все сон.

– Но жить же как-то надо!

– Все сон.

А вот еще один супергерой – Стрейнджмен: человек-странность. Стрейнджмен появляется там, где творится зло и несправедливость, но этот супергерой никому не помогает – он лишь постоянно повторяет одну и ту же фразу: странно все это, очень и очень странно, что происходит? Повторяет и мерцает, повторяет и мерцает, размываясь шумами глитча… Преступников вся эта странная неопределенность так шокирует и пугает, что они со всех ног бегут от него, но его слова их преследуют и догоняют, где бы они ни прятались. В итоге, злодеи сходят с ума. Потерпевшие тоже сходят с ума. С ума сходят и зрители, наблюдающие за всей этой странностью. Странно все это, очень и очень странно. Что происходит?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.