Евгений Небольсин - Русская философия. Анализ истории (русская национальная мысль)

В. Н. Лосский в «Очерке мистического богословия Восточной Церкви» речь ведёт о невозможности познания Бога инструментами разума, что «… Апофатизм учит видеть в догматах Церкви прежде всего их негативное значение, как запрет нашей мысли следовать своими естественными путями и образовывать понятия, которые заменяли бы духовные реальности. Ибо христианство – не философская школа, спекулирующая абстрактными понятиями, но прежде всего общение с живым Богом», как личность с Личностью. Бог един, поэтому неизбежно это свойство находит свое своеобразное отражение в реалиях нашей природы, как специфически уникальное. То есть Божественное свидетельствует о Себе даже в «естественных путях разумного». Нам остается только лишь по максимуму различать свидетельства о Нём в этих сферах, то есть видеть Божественные следы в том, что нам досягаемо в этих «естественных путях мысли». Единство, как единое, проявляется в безразрывных последовательностях и эволюция жизни – одна из них. Если говорить на языке математического анализа, то можно привести слова о. Андроника Лосева о том, что «Прямая есть, таким образом, точка, данная как самотождественное различие» («Хаос и структура», параграф 46 «Аксиома самотождественного различия в геометрии», п.3). Точка стала адаптированной в новой реалии иного бытия – оная стала прямой, а потому некоторые признаки её остались в этом ином её бытии, то есть некоторый свойства прямой являются принадлежностью точки. Хотя точка и прямая соотносятся между собой, как бесконечное к конечному. То же самое можно сказать о плоскости по отношению к точке и даже о пространстве и так далее. Вне точки, то есть без её бытия мы теряем возможность различать одно от другого. Без ориентира, точки мы не сможем видеть и понимать что такое прямая, плоскость и пространство, и остальные множественные производные точки. Как сие получило отражение в реальном мире вещей.

Вообще точка воспринимается с разных позиций познания в разных кондициях. Дело в том, что всякое телесное чувство – это некоторая степень ранения, покушения на абсолютное здоровье человека – такова природа познания человека, пораженного грехом. Поэтому всякое разумное восприятие – также есть пораженная грехом природа познания. От сюда следует важное заключение о том, что точка выглядит абсолютным совершенством, как самое малое покушение на природу людей, как самая малая рана. Но на самом деле, это только относительность, ибо совершенство предполагает вообще отсутствие каких-либо признаков ранения – отсутствие даже точки. Точка первообразная есть всего, ибо с неё все началось. Но не в том смысле совсем. С неё началось развитие падения, разрушения природы, пораженной грехом. Всё то, что не разрушено грехом так и осталось греховной пустотой, так и осталось отсутствием раны, то есть абсолютным совершенством. А об этом совершенстве что-либо говорить бессмысленно, ибо включаем инструменты измерения степени ранения там, где ранения нет из-за абсолютного совершенства. Можно только одно сделать заключение, что эта природа абсолютного совершенства там, где есть абсолютная пустота. С одной стороны, совершенством мы называем усложнение эволюционного развития, а точка – это самое элементарное и несовершенное. А с другой стороны, совершеннее Бога нет ничего, а точка – самый близкий элемент к этому совершенству в «инобытии» А. Ф. Лосева. Это противоречие, на самом деле таковым не является, ибо в противном случае, мир бы был абсолютным хаосом – он стремился бы к постоянному разрешению противоречий. Но этого не происходит, мир существует в порядке, в схеме, в гармонии всевозможных цикличностей. Одно стало дополнением другого и жизненно важное приобщение к Богу неизбежно стало определяющим стимулом эволюции в естественно слаживающиеся все более усложнённые гармонии форм устроения общежития. То есть это тоже некоторое проявление Божественного, адаптированного в ином бытии, обозначившимся грехопадением. Таким образом, государственные образования преследуют те же самые цели быть частью Творца, достижение которых теперь улучшено, теперь облегчено структурным государственным единством ради, повторюсь, более плодотворного единения с Творцом. Сюда входят более полное знание ситуации через активное взаимодействие (где, чем больше умов, тем более точное и верное решение), узкая специализация в деятельности помогает удерживать молитвенное внимание к Богу (человек меньше отвлекается на суету), легче накапливать опыт выживания, обработки материалов и так далее. Таким образом, человек в Боге стяжает свое счастье.

Что нас сбивает с толку в самой элементарной реалии инобытия А. Ф. Лосева? Сбивает с толку именно её элементарность, ибо оная не распознается нашим привычным набором инструментов. Святой Максим Исповедник говорит, что «начало явления – ещё явление», но именно в этих пределах бытийной единицы нашей реальности, имеющей поражение грехом, разворачивается весь сюжет исторического развития всей Вселенной.

Отсюда понятно то, почему Бог не видим для нас? Ему быть иным нельзя, потому что Он абсолютно красивый и счастливый. В противном случае, все было бы также, как с Его Сыном, со Христом. Для счастья нужен мир и спокойствие, то есть только в условиях абсолютного счастья возможно всякое творчество и деторождение, работают созидательные силы, есть желание и возможность кому-то помочь. Так был создан мир и Вселенная, так появился человек. Этот же закон остается главным для нас всех. Красавицам лучше всего прятаться для того, чтобы реализоваться в естественной потребности счастья – иметь хороших, здоровых детей и внуков. Это следует из природы познания, о чем сказано в этой книге в главе «Познание». Счастье распознается в сравнении, когда оное утрачено и обретено вновь. Лев Толстой так говорит о счастье: «Любовь – это как палец, который пока не болит, я забываю о его существовании».

Без вожделенной полноты счастья человек становится эгоистом не может жить в коллективе, а потому невозможно никакое созидательное делание и всякое побуждение человека становится формой достижения своих эгоистических целей и дальнейшим самоубийством, как самое последняя ступень не самоутверждения, а самоудовлетворения. Это естественно, ибо прежде чем кому-то дарить счастье, надо сначала им обладать. Именно этим восстановлением болен эгоист и ему нужна помощь. Так как Бог есть счастливая жизнь, невозможная без победы над собой в любых условиях среде и реалии, то нам остается описывать эти множественные формы выражения данной кондиции качества торжества жизни в самых разноплановых трудах и обязательно в поте лица. Над этим мы поработаем на страницах книг.