Игорь Малышев - Самопознание эстетики

В то же время во всем этом нет ни абсолютной уникальности, ни абсолютного своеобразия. То есть и мотивы деятельности, и их иерархия, и личностные смыслы, и эмоциональное переживание мира данной личностью имеют общие черты с другими людьми своей эпохи, класса, профессиональной группы. Ибо, как было показано, все три типа мотивов деятельности личности более или менее опосредовано, но оказываются обусловлены действиями индивида в качестве элемента социально-экономической структуры общества. Кроме этого, формирование мотивов деятельности опосредовано воспитательным воздействием со стороны общества, точнее, господствующего в нем класса, что также вносит свой вклад в социальную «стандартизацию» мотивации и эмоционально-смысловых отношений к действительности.

Следовательно, мы имеем дело именно с относительной самостоятельностью экзистенции личности от объективной основы ее бытия, с отличием личности от «среднего индивида» как «олицетворения экономической категории».

В результате, мы имеем дело с экзистенциально-личностным уровнем общественного бытия, коррелятивным с сознанием человека, состоящем из субъективно мотивированных деятельностей индивидуумов. И если в объективной основе общественного бытия ее первичным субъектом выступает социально-экономическая общность (класс, профессиональная группа, общество в целом) и она же является субъектом общественных (прежде всего, производственных) отношений, то на экзистенциальном уровне бытия первичный его субъект – индивидуум, отдельная человеческая личность. Причем в этом случае сознание личности, иерархизированная система мотивов ее деятельности является существенно важным, конституирующим моментом.

Тем не менее и на экзистенциальном уровне общественного бытия складываются коллективные субъекты практики. Они формируются на основе объективных социально-экономических общностей, но здесь также нет ни тождества, ни автоматизма в порождении. Эта коллективность производна от индивидуумов, их мотивов и их деятельностей и складывается как результат общности этих мотивов и деятельностей. Вследствие того, что мотивы личности могут не соответствовать ее объективным общественно-личным потребностям, индивидуальный состав коллективного субъекта экзистенциального уровня бытия, как правило, не совпадает с определенной социально-экономической группой. Если последняя дана объективно, то «коллективная личность» складывается в результате деятельностей индивидуумов.

Особую роль в формировании коллективных субъектов экзистенциального уровня бытия играет общение, которое существенно отличается от «функционально-ролевой» коммуникации значений. Это – межличностное общение, в ходе которого происходит обмен личностным опытом деятельности, зафиксированном в эмоциональном отношении к миру и личностных мотивах деятельности. Это не «осведомление», а «заражение» определенным эмоциональным состоянием, не «сообщение», а «приобщение, то есть привлечение «к соучастию в деятельности, достигаемое разнообразными средствами – подражанием, принуждением, прямым или воображаемым включением в ситуацию действия… Этим достигается эффект присутствия одного субъекта в деятельности другого и благодаря такому самоопределению через соучастие становится возможной обоюдная идентификация в опыте, воспроизведение структуры чужого опыта в собственной жизнедеятельности» (4, с.76; 6).

М.Хайдеггер дает весьма утонченный анализ межличностной коммуникации субъективизированных, экзистенциально пережитых значений (правда, необоснованно противопоставляя его передаче переживаний, мнений и желаний): «В речи «явным» образом делятся событием… Языковый показатель принадлежащего речи из-вещания из расположенного внутри-бытия заключен в интонации, модуляции, в темпе речи, «в манере говорить». Сообщение экзистенциальных возможностей расположенности, то есть раскрытие экзистенции, может становиться особой целью в «поэтически»-слагающей речи» (22, с.25). Соответствующий характер имеет и восприятие такой речи: «Слушание конститутивно для речи… Вслушивание во что есть экзистенциальная открытость здесьбытия как со-бытие для другого. Слушание даже конституирует первичную и настоящую, в собственном смысле, открытость здесьбытия для своего наиглубочайше-личного можествования, как слушание голоса друга, которого всегда носит с собой любое здесьбытие» (22, с.26).

При формировании коллективного субъекта, включающего значительное число личностей, наряду с межличностным общением большую роль приобретает использование технических средств массовой коммуникации, а также организаторская деятельность церквей, политических партий и профессиональных союзов (1).

В процессе деятельности коллективных субъектов экзистенциального уровня бытия в отношении к их мотивам складываются смысловые отношения, общие для множества индивидуумов, составляющих эти коллективы. Соответственно формируется и общность эмоционального мироотношения. Так постепенно складывается социально-исторический опыт, который, используя термин С.Х.Раппопорта, можно назвать «опытом отношений» (17, с.65). С учетом этого опыта коллективный субъект осуществляет свое воздействие и на отдельных людей и на целые социальные группы, влияя на формирование мотивов их деятельности, на характер их эмоционально-смыслового мироотношения. Специализированным орудием такого воспитания выступает искусство, которое обращается к освоению социально-исторического опыта отношений, к оценке в его свете и познанию явлений действительности, к проектированию новых отношений для того, чтобы оказать формирующее воздействие на человека (18; 3; 25).

Итак, бытие людей как «реальный процесс их жизни» (15, с.25) представляет собой единство экзистенциального и объективного уровней. Экзистенциальный уровень бытия есть лишь явленная сторона его объективной сущности. С другой стороны, объективный процесс материально-производственного и социального преобразования осуществляется только через свое проявление в экзистенциальном уровне. Поэтому и субъект этого преобразования – социально-экономические группы общества (классы, классовые слои, профессиональные группы) и «средние индивиды» как их элементы, реально существуют только в виде конкретных более или менее индивидуальных личностей, движимых определенными мотивами и объединяющихся в коллективные субъекты по мере родства этих мотивов. И наоборот: субъекты экзистенциального уровня бытия объективно являются членами определенных социально-экономических групп.

Соответствующее единство присуще и различным феноменам человеческого сознания, обслуживающим указанные уровни бытия. В индивидуальном сознании экзистенциальные мотивы деятельности личности – это субъективизированные цели, то есть отраженные в значениях объективные свойства реальности. В свою очередь объективные значения существуют в сознании личности лишь приобретая тот или иной субъективно-личностный смысл в отношении к индивидуальным мотивам деятельности. В общественном сознании искусство, специализирующееся на освоении, концентрации и выражении социально-исторического интерсубъективного опыта отношений, включает в себя значения, как отражение объектов этих отношений. В свою очередь научное познание мира, концентрирующее социально-исторический опыт фактов в его объективных значениях, неизбежно детерминируется мотивами научной деятельности ученых. Эти мотивы, будучи конкретно-социально обусловленными, неизбежно корректируют процесс и результаты познания. Поэтому за самой абстрактной естественнонаучной и тем более гуманитарной, в частности, философской, теорией скрываются интерсубъективные мотивы и эмоции, социально-исторический опыт отношений (15; 21).