Егор Гайдар - Гибель империи. Уроки для современной России

Как отмечалось выше, авторитарные режимы обычно приходят к власти силовым путем. Бывают исключения. Иногда будущие автократы оказываются во главе государства благодаря демократической процедуре, затем используют власть для ограничения прав и свобод граждан. Они могут опираться на потенциал государственных структур или получают возможность применять насилие к оппонентам при отсутствии противодействия со стороны государства. Гитлер – пример политика, использовавшего и ту и другую стратегии.

Независимо от того, каким образом сформировался авторитарный режим, роль насилия в его устройстве высока. До тех пор, пока руководство государства, силовые структуры, общество убеждены, что для сохранения власти, подавления оппозиции правители могут применить силу по отношению к собственному народу, авторитарная власть способна поддерживать политическую стабильность. Если власть и общество в это верят, к репрессиям можно прибегать лишь ограниченно и избирательно. В противном случае их приходится делать массовыми. Но и это не помогает автократу надолго сохранить власть.

Режимы, пришедшие к власти и удерживающие ее благодаря насилию, в долгосрочной перспективе (речь идет о времени, измеряемом десятилетиями), как правило, нестабильны. Дискуссия о том, достаточно ли силы, чтобы власть признавали справедливой, идет, по меньшей мере, со времен Фукидида [110] Первый дошедший до нас диалог, документированный Фукидидом, связанный с устойчивостью режимов, основанных на насилии и не воспринимаемых подданными как легитимные, – дискуссия между мелосцами и афинянами. (См.: Фукидид. История. М.: Ладомир; ACT, 1999. С. 344–349.) . Для Макиавелли то, что власть, основанная лишь на насилии, неустойчива, очевидно [111] Н. Макиавелли в своей работе “Государь” писал: «… невесть откуда взявшаяся власть, как все в природе, что рождается и растет слишком скоро, не имеет корней и ответвлений. Почему и гибнет от первой же непогоды”. (См.: Макиавелли Н. Избранное. М.: Рипол-Классик, 1999. С. 385.) . О том же писал и Руссо [112] Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. Трактаты / Пер. с фр. А. Д. Хаютина и В. С. Алексеева-Попова. М.: KAHOH-Пресс; Кучково поле, 1998. С. 18. .

Отсутствие легитимности, понятного и принятого обществом объяснения, на каком основании лидеры авторитарного режима управляют страной, – причина его неустойчивости. За правительством не стоят ни традиция, переходящая из поколения в поколение, ни понятные и общепринятые процедуры подтверждения законности власти. В этом ключевые проблемы, с которыми сталкиваются лидеры подобных политических конструкций [113] Классические работы, посвященные механизму функционирования авторитарных режимов, принадлежат перу Дж. Линза. (См.: Linz J. Ап Authoritarian Regime: Spain / Е. Allardt, Y. Lettunen (eds.). Cleavages, Ideologies and Party Systems: Contributions to Comparative Political Sociology // Transactions of the Westermarck Society 1964. Vol. 10. P 292–343.) О том же см.: Eisenstadt S. N. Modernization: Protest and Change. New Jersey: Prentice-Hall, Inc.; Englewood Cliffs, 1966. P. 69. .

У монарха есть наследник; президент или премьер-министр демократической страны приходит к власти в рамках понятных, принятых обществом правил. Для подавляющего большинства авторитарных режимов установление правил преемственности невозможно. Официальный наследник – угроза автократу. Отсюда риски устойчивости режима в случае смерти или недееспособности создавшего его лидера.

Время показало, что срок существования авторитарных режимов, недолог [114] Средняя продолжительность жизни авторитарных режимов, завершивших свое существование к 1990-м гг., составляла 9,3 года. (См.: Przeworski A. ET.AL. Democracy and Development. Political Institutions and Well-Being in the World, 1950–1990. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. P 50.) . Однако период политической нестабильности, связанной с крушением старых институтов и отсутствием новых, когда на смену традиционным монархиям приходят молодые демократии, а их, в свою очередь, сменяют авторитарные режимы, может растянуться на века.

Как было сказано выше, лидеры авторитарных режимов нередко искренне убеждены в том, что они пришли навсегда. Однако ощущение временности, неустойчивости – характерная черта этого способа организации власти. Даже когда подобные политические структуры формируются при общественной поддержке, обусловленной разочарованием общества в некомпетентных и коррумпированных политиках, пришедших к власти на основе демократических процедур, со временем они начинают восприниматься обществом как нелегитимные, начинается обсуждение путей и сроков восстановления демократических институтов [115] Vacs А. С. Authoritarian Breakdown and Redemocratization in Argentina / Malloy J.M., Seligson M.A. (eds). Authoritarians and Democrats. Regime Transition in Latin America. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1987. P. 15–42. . Когда такие дискуссии становятся значимыми, выясняется, что и лидеру режима, и его ближайшему окружению не просто выстроить то, что называется “стратегией выхода” – набор действий, обеспечивающих их свободу, безопасность и благосостояние после ухода от власти.

Эту проблему хорошо иллюстрирует пример А. Пиночета, одного из самых эффективных диктаторов XX в., проводившего разумную экономическую политику, заложившего основы чилийского “экономического чуда”. По его инициативе были внесены соответствующие поправки в чилийскую Конституцию, которые должны были обеспечить его безопасность после отставки. Опыт показал: это не помогает [116] Характерный пример правительства, не уверенного в своем праве руководить страной и вынужденного решать “проблему выхода”, – бразильский военный режим, пришедший к власти после переворота 1964 г. (См.: Baretta S. R. D., Markoff J. Brazil's Ahertura: A Transition from What to Whatf / Malloy J.M., Seligson M.A. (eds). Authoritarians and Democrats. Regime Transition in Latin America. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1987.) .

А. Пиночет был не первым диктатором, задумавшимся о том, как решать эту проблему. Осознание ее реальности стимулирует распространение коррупции в кругах, близких к верхушке авторитарного режима. Нестабильность положения, ненадежность власти заставляют правящую элиту ориентироваться на короткую перспективу. История не знает случаев, когда бы череда авторитарных правителей уважала права собственности. Статистика демонстрирует взаимосвязь между устойчивостью существования демократической системы и надежностью гарантий контрактных прав [117] Olson М. Power and Prosperity. Outgrowing Communist and Capitalist Dictatorships. N. Y: Basic Books, 2000. P. 21. .

Авторитарные режимы выстраивают простую структуру государственной власти. Однако, как справедливо отмечал Э. Бурке, “простые формы правления фундаментально ущербны, если не сказать хуже” [118] Burke E. Reflections on the Revolution in France. Chicago: Regnery, 1955. P. 92. . Отсутствие системы сдержек и противовесов, публичной дискуссии, позволяющей сделать информацию о решениях, принятых под влиянием коррупционных интересов, общедоступной, подрывает и без того хрупкую веру общества – да и самого режима – в его право управлять страной.