Анатолий Рясов - Политическая концепция М. Каддафи в спектре «левых взглядов»

Принципиальное отличие большевиков от предыдущих «левых» течений заключалась не только в том, что, отходя от «левых взглядов» на практике, они в дальнейшем оправдывали в теории эти политические шаги как единственно возможные в той или иной конкретной ситуации, а в том, что эта позиция была провозглашена как единственно верная. После революции, несмотря на интернационалистические лозунги [96] Революция в России, согласно большевистской теории, должна была стать «прологом всемирной социалистической революции, ступенькой к ней» (Ленин В.И. Прощальное письмо к швейцарским рабочим. // Полное собрание сочинений. Издание пятое, М., 1963, Т. 31. с. 92), а русский пролетариат – «авангардом международного революционного пролетариата» (Ленин В.И. Что делать? // Полное собрание сочинений. Издание пятое, М., 1963, Т. 6, с. 28). , перед большевиками встала отнюдь не задача практической реализации «левых» лозунгов, а проблема выживания нового государства и его сохранения в существовавших международных условиях [97] Ориентация на сохранение государства в дальнейшем привела к формированию в России такого «правого» политического течения, как национал-большевизм, отстаивавшего в ленинском (а впоследствии – сталинском) культе государства продолжение геополитической линии и исторической миссии Российской империи. . Начиная с 20-х гг. XX в. большевистская элита стремилась найти компромисс между идеологической парадигмой социализма и одновременно – задачей прорыва международной изоляции и установления межгосударственных связей (а нередковзаимовыгодных политических и экономических контактов) с теми, кого сами большевики долгое время квалифицировали как враждебную силу [98] В этом контексте любопытным представляется мнение И. Валлерстайна, указавшего на поразительное сходство тезиса социалиста В.И. Ленина о самоопределении наций с концепцией либерала В. Вильсона, причем цели у обеих доктрин были одни и те же: создание собственного национального пространства и одновременно – стремление интегрировать периферию в оформлявшуюся миросистему. (Подробно см.: Валлерстайн И. После либерализма. М., 2003). Фактически, именно в этот период начало осуществляться идеологическое слияние консерватизма, либерализма и социализма в контексте нациестроительства. . Перспективы мировой революции начинали представляться сомнительными, функции Коминтерна постепенно сужались до зашиты внешнеполитических интересов большевистского государства, коммунистическая теория превращалась в государственную идеологию, ее сущность стала определяться насущной потребностью и зачастую выходить за рамки спектра «левых взглядов», эволюционируя вместе с политикой Советской России (в качестве примера таких социальных экспериментов, подкреплявшихся теорией, можно привести «военный коммунизм», «новую экономическую политику» и пр.). «Левый» и «правый» уклон от курса партии, стал подвергаться большевиками резкой критике. Так, В.И. Ленин выступил против позиции «левых коммунистов» (Н.И. Бухарина, А.М. Коллонтай), критиковавших Брестский мир и настаивавших на необходимости продолжения войны с империализмом. Намеренное «размывание» большевиками границ между революционной теорией и государственной идеологией способствовало дальнейшей трансформации «левых взглядов». Многие положения теории В.И. Ленина были беспрецедентны для «левой традиции»: «Социализм немыслим без крупнокапиталистической техники, построенной по последнему слову новейшей науки, без планомерной государственной организации, подчиняющей десятки миллионов людей строжайшему соблюдению единой нормы в деле производства и распределения продуктов» [99] Ленин В.И. О «левом» ребячестве и мелкобуржуазности. // Полное собрание сочинений. Издание пятое, М., 1963, Т. 36, с. 300. . Подобная стратегия заключала в себе роковое противоречие: согласно ей строительство социализма постепенно начало превращаться в процесс, благодаря которому периферийные государства намеревались «догнать» центральные зоны капиталистической мироэкономики.

Однако ленинские взгляды на партию большевиков в течение многих лет не подвергались серьезным изменениям. Руководящей силой в государстве, согласно теории В.И. Ленина, должно было стать не пролетарское меньшинство населения и даже не партия, построенная на принципах централизма и строжайшей дисциплины, а ее олигархическая верхушка: «Всем известно, что… классами руководят обычно и в большинстве случаев. политические партии; – что политические партии в виде общего правила управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями. Все это азбука» [100] Ленин В.И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме. // Полное собрание сочинений. Издание пятое, М., 1963, Т. 41, с. 24. . Приходу партии к власти придавалось поистине мессианское значение. Фетишизация партии и принцип вождизма стали основополагающими в трудах В.И. Ленина, а Советы постепенно превращались во вспомогательный орган партии [101] В своем «Письме к съезду» – своеобразном политическом завещании, В.И. Ленин не упоминал о Советах (см. Ленин В.И. Письмо к съезду // Полное собрание сочинений. Издание пятое, М., 1963, Т. 45, с. 345–346). . Среди большевиков этому мало кто противостоял, одной из таких попыток было образование группы «рабочая оппозиция» (во главе с А.М. Коллонтай), выступившей за возврат к первоначальным лозунгам большевиков и выдвинувшей требования права дискуссий, свободы критики партийной верхушки, оторвавшейся от рабочих; эти выступления были резко осуждены В.И. Лениным. Вместе с тем, в конце жизни В.И. Ленин был все больше обеспокоен тем, что решающее политическое влияние переходило к новой силе – государственному аппарату и чиновничеству. Последние работы В.И. Ленина стали отчаянной попыткой найти формы возрождения политической активности народных масс, которая могла бы искоренить бюрократизм нового Советского государства и восстановить утраченные после Октябрьской революции единство и демократию. Однако это во многом напоминало борьбу теряющей власть правящей элиты с соперниками, приобретавшими все большую политическую силу.

Последним крупным «левым» теоретиком в России стал Л.Д. Троцкий. С 1903 г. он выступал с позиций меньшевизма, и только после Февральской революции примкнул к большевикам. В дальнейшем Л.Д. Троцкий высказывался против коалиций с эсерами и меньшевиками, за авангардную роль большевистской партии, за создание жестко централизованного государства. Концепцию Л.Д. Троцкого отличала установка на авторитаризм и подавление легальной оппозиции. С 1905 г. он начал разрабатывать теорию «перманентной революции», стоящей выше национально-государственных рамок и перерастающей в мировую. Троцкистский интернационализм отличался последовательностью, не связав себя ни с одной страной, троцкизм остался деэтнизированной теорией, отрицавшей «социалистическое» нациестроительство [102] Еще в 20-х гг. XX в. Л.Д. Троцкий пришел к выводу, что «национальное государство пережило себя – как рама для развития производительных сил, как база для классовой борьбы и тем самым как государственная форма диктатуры пролетариата», а «спасение русской революции – в перенесении ее на всю Европу» (Троцкий Л.Д. Программа мира. // К истории русской революции. М., 1990, с. 140–141). . В 20-е гг. XX в.