Александр Нагорный - Холодная война 2.0. Стратегия русской победы

Что же касается России, то уровень информированности США об экспорте в нашу страну не только готовых изделий, но и комплектующих для производимой в стране продукции достаточно велик ввиду еще одного обстоятельства. Как известно, переговоры по вступлению в ВТО шли более десятилетия. В ходе этих переговоров детально «утрясались» пошлины и другие вопросы регулирования экспортно-импортных операций по изделиям любого типа, включая комплектующие, субстанции для переработки и т. п. Со слов переговорщиков известно, что по каждому вопросу западная сторона требовала предоставления от российских экономических органов соответствующей информации, обосновывающей ее позицию. Таким образом, по факту у западных контрагентов, действующих, несомненно, в том числе по прямому заданию разведок, скопился огромный массив сведений по структуре российского импорта, включая, опять же, не только готовую продукцию high-tec, но и комплектующие для её производства в нашей стране. Дополнительно была получена бесценная информация, связанная с возможностями локализации высокотехнологичного производства. Для непосвященных следует пояснить, что под безобидным словом «локализация» скрываются реальные возможности импортозамещения как готовой продукции, так компонентов и сырья, необходимого для производства готовых изделий на территории России. Информация по локализации предоставлялась для того, чтобы обосновать российскую позицию по отсрочке введения тех или иных норм ВТО, либо временного их изменения.

Таким образом, рассматривая вопросы технологических санкций, и шире, технологического противоборства следует отдавать себе отчет, что Запад располагает достаточно полной и адекватной информацией о потенциале, возможностях и сроках импортозамещения, а также о наличии или отсутствии альтернатив замены поставщиков из стран, присоединившихся к санкциям на представителей иных, более дружественных нашей стране государств. Наиболее уязвимыми в технологическом плане отраслями являются нефтегазовая, в части глубокого и сложного бурения, бурения на шельфе; нефтепереработка и нефтехимия; высокотехнологичное машиностроение, включая космическую отрасль, авиастроение, судостроение, фармацевтику и т. п. Это лишь основные из множества отраслей, подотраслей и видов производств, критически зависящих от американской и европейской продукции и комплектующих, которые не могут быть заменены: либо вообще, либо без значительной потери в эффективности, – аналогами из других регионов мира, включая Китай.

Отдельный разговор об информационно-коммуникационных технологиях, в первую очередь – об их аппаратном компоненте. Следует иметь в виду, что производителями определенных классов аппаратных компонентов и готовых изделий эксклюзивно являются американские компании, либо компании других стран полностью контролируемыми американским капиталом. Если в сфере бытовой электроники и техники основными производителями и частично изготовителями даже микроэлектронных компонентов стали Китай и другие страны Южной и Восточной Азии, то применительно к сложным микроэлектронным изделиям монополию по-прежнему продолжают держать США, Япония, и – в меньшей степени – Канада, Великобритания, Франция и Германия.

С учётом этого и выстроена западная стратегия введения технологических санкций. В первую очередь, были введены такие технологические санкции, как запрет на передачу технологий, поставку техники, а также различного рода компонентов и осуществления инжиниринговых работ для энергетического сектора, сектора двойных технологий, примыкающую к оборонно-промышленному комплексу. Несложно просчитать в этой логике и вероятные последующие шаги Запада.

Чрезвычайно важно обратить внимание и еще на одно обстоятельство, на которое не обращается должного внимания при рассмотрении противоборства в технологической плоскости. Технологические санкции являются ключевым, но не единственным инструментом этого противоборства. Сами по себе технологии без людей мертвы. Поэтому колоссальную роль играют различного рода научно-технические обмены, стажировки специалистов в ведущих зарубежных компаниях, и особенно – в университетах, которые давно превратились в мощнейшие научно-технические и производственные комплексы. В рамках противоборства с Россией в течение последнего года проводится явный и всё более ощущаемый курс на сворачивание такого рода контактов. Делается это без каких-либо видимо принятых директивными органами санкций и широковещательных объявлений. Просто попечительские советы университетов и различного рода фондов не выделяют гранты, закрывают темы, сворачивают программы научного и технологического обмена, а также закрывают двери лабораторий и компаний перед российскими специалистами. С учетом того, что в ведущих университетах США и Западной Европы и Японии давно уже работают межнациональные коллективы, в том числе – с широким представительством граждан Китая, Индии, Южной Америки, такого рода акции, по сути, ведут к серьезному ограничению участия российских исследователей, разработчиков, инженеров, технологов в глобальном международном разделении труда.

На любую ситуацию надо смотреть открытыми глазами и не выдавать желаемое за действительное, принимая вещи такими, какими они есть на самом деле. Именно в сфере технологического противоборства Запад после крушения Советского Союза имеет наиболее заметные преимущества. Именно отсюда исходят самые опасные угрозы, потенциально способные решить исход конфликта в пользу Запада.

С учетом сделанного вывода о том, что противоборство России и Запада (понимаемого не как Запад вообще, а как конкретные властные правяще-элитные группы и контролируемые ими социальные паттерны по всему миру) носит глобальный характер, что не отменяет сотрудничества, а также возможности смягчения форм и напряженности противоборства, необходимо разработать асимметричные, оперативные, по возможности малозатратные и обязательно реализуемые на практике меры по перехвату Россией инициативы в сфере развития технологий.

Перенос противоборства в технологическую сферу, несомненно, относится к классу асимметричных конфликтов. Их теория впервые была разработана в Соединенных Штатах и Великобритании еще в 70-е годы прошлого века [46] Дериглазова Л.В. «Ассиметричные конфликты: уравнения со многими неизвестными» Т., 2009 . Однако впервые асимметричные конфликты были целенаправленно поставлены во главу угла в национальной стратегии оборонной Китайской Народной Республики, принятой в начале XXI века.