Сергей Сидоренко - В эпоху перемен. Мысли изреченные

(2009)

СЕВЕР И ЮГ. Северная ветвь русского народа – великороссы – стали, в конце концов, во главе русской жизни. Это произошло не в последнюю очередь потому, что суровые, жесткие, часто экстремальные условия жизни в северном крае сформировали у них особые человеческие качества – терпение, нестяжательство, смирение, готовность к взаимопомощи, и выковали способность к жертвенности и к подвигу. Эти черты сделали великороссов более других готовыми к восприятию Христовой Истины. И именно эти качества позволили великороссам возглавить создание величайшего в мире государства и нести на себе тяготы по его сохранению.

Тогда как у южных русских (называемых сегодня «украинцами»), – индивидуалистические наклонности которых часто толкают их на отрыв от общерусского монолита, – эти же наклонности не позволяют создать сколько-нибудь прочное самостийное государство, потому что оно неизбежно превращается в арену для столкновения эгоизмов, рано или поздно раздирающих его на части.

(2008)

«РУССКИЙ ИМПЕРИАЛИЗМ». О характере продвижения нашего народа по всем направлениям его «экспансии» в значительной степени дает представление тот стиль поведения русского человека, который запечатлен в произведениях русской культуры, начиная уже с русских сказок. В русских сказках очень часто воспроизводится ситуация, когда некий «добрый молодец», встречаясь на своем пути с разными сказочными персонажами, терпящими какие-то свои затруднения, бескорыстно им помогает, а после, в трудную для него минуту, эти сказочные персонажи приходят ему на помощь.

Подобным же образом ведут себя и многие персонажи произведений русской литературы. Вспомним хотя бы Жилина из толстовского «Кавказского пленника».

И этот же, христианский по своей сути, стиль поведения русского человека повторяется даже в эпоху официального гонения на христианскую веру – в поступках главных героев многих культовых советских фильмов. Достаточно вспомнить снискавший восторженные отзывы по всему миру фильм «Баллада о солдате» или фильм «Белое солнце пустыни» – чрезвычайно популярный в нашей стране…

Все это свидетельствует об изначальной предрасположенности русской души к богоугодному отношению к ближним. Но именно крещение в днепровской купели и обретенная посредством этого крещения христианская вера позволили нашему народу получить Высшее Благословение и благодатную форму для проявления этого богоугодного устремления русской души.

Конечно, подобный метод «экспансии» Западу «умом не понять»: он недоступен тому, кто взирает на другие народы гордым, надменным взором и видит в них лишь объект для порабощения, кто изначально настроен на то, чтобы не отдавать, а брать, и привык воспринимать ближних корыстно…

(2013)

РУССКИЙ ХАРАКТЕР. Отличительная черта русского национального характера – большая нравственная амплитуда. В русском человеке могут одновременно уживаться высочайшие духовные качества, приближающие его чуть ли не к святости, и самое низкое свинство. Сравнивая русский характер с характером западного человека – характером более ровным, – нельзя не выделить одну русскую черту, на которую указывал еще Достоевский и которая перевешивает все западные добродетели: русский человек хоть и грешит иногда самым грязным и низким образом, но в душе своей никогда не признает грех нормой; он скорее примет вину на себя, сознается в собственном падении, но не понизит идеала, не назовет греховный поступок естественным.

Запад же пошел по пути окультуривания животных начал в человеке. К примеру, человеческую физиологию на Западе пытаются сделать если не привлекательной, то терпимой – достаточно хотя бы сравнить отношение русских и западных людей ко всему, что касается «вопросов пола», или состояние отхожих мест в России и на Западе. (Причины нашего «отставания» в этой области не только экономические: нашему человеку скорее придет в голову придумать космический летательный аппарат, чем унитаз.) Запад старается ублажить тело, договориться с ним, сделать из него своего союзника, превратить в источник наслаждения. «В здоровом теле – здоровый дух!» – сказано европейцем.

Русский человек воспринимает тело как нечто чуждое, враждебное духу. В русском понимании «грешное тело» побуждает своего владельца соответствовать дарвиновским законам, использовать преимущества, которыми человек обладает, лишь для достижения лучших успехов в борьбе за существование. Русские люди всегда полагали, что, угнетая плоть, можно достичь духовного просветления, приблизиться к Богу. Вспомним хотя бы многовековую практику соблюдения постов на Руси или существование всевозможных сект вроде скопцов, хлыстов и других.

Распространенный в нашем народе метод освобождения от телесной оболочки (метод пассивного ей сопротивления) – алкоголь. (Кстати, заметим: традиционный русский алкогольный напиток – водка – совершенно не вкусен, скорее наоборот, но зато чрезвычайно эффективен в смысле борьбы с «врагом» – это именно тот «клин», при помощи которого вышибаются другие «клинья».)

Тут стоит привести характерную цитату из Высоцкого – человека, очень русского в своем творчестве. Стихотворение начинается так:

Сущность этого «мохнатого жлоба» поэт объясняет словами:

свое же отношение к нему выражает следующим образом:

и:

В конце концов, находится все-таки способ одолеть в себе «мохнатого жлоба» – способ тот самый:

Развивая тему пьянства, вспомним также Шукшина. В шукшинских рассказах то и дело попадаются карикатурно описанные персонажи, которые – по долгу службы и по собственному побуждению – борются с пьянством и постоянно упрекают других шукшинских персонажей в пристрастии к алкоголю. В авторском отношении к этим «правильным» людям чувствуется враждебность; кажется, что если бы пьянствующие шукшинские персонажи послушались своих советчиков, призывающих к трезвости, и стали бы жить по их указке, то утратили бы что-то очень существенное и дорогое для автора. В рассказе «Вянет, пропадает», к примеру, описан человек, который бросил пить и «взялся за ум». «Взявшийся за ум» представлен автором в таком виде, что читателю становится очень жаль, что этот человек больше не пьет. Для Шукшина свинство пьяного человека явно предпочтительнее сознательного свинства трезвенника.