Христос Яннарас - Истина и единство Церкви

Несторианство абсолютизирует истину о человеческой природе Христа, стремясь противопоставить всякого рода докетизму реальность воплощения, человеческого существования Христа. Монофизитство , напротив, абсолютизирует истину о божественной природе Христа, желая избавить от всяких условностей и ограничений реальность вмешательства Бога в историю. В обоих случаях здесь происходит обособление природы как автономной и «онтической» реальности, оторванной от своего способа существования, которым является личность, ипостась природы. Таким образом утрачиваются различия между природой и личностью, поэтому – в ущерб полноте истины о неслиянном, непреложном, нераздельном и неразрывном единстве двух природ в одном и едином богочеловеческом способе существования, в едином лице и единой ипостаси Христа – абсолютизируется либо человеческая, либо божественная природа Христа.

Как несторианство, так и монофизитство «упрощают» истину, пытаясь приспособить ее к логическому тождеству понятия и понятого. Но логическое тождество подразумевает «онтические» и индивидуалистические категории. Оно не в силах приблизиться к сущностному событию единения двух различных природ в единую ипостась, т. е. к противоречивому (с точки зрения логики «онтических» категорий) бытию, характеризуемому одновременно тождеством и различием – тождеством лица и различием природ. Таким образом, в обоих случаях человеческая природа остается не воспринятой Божеством, человек отделен непреодолимой пропастью от Бога, и спасение ему недоступно.

Можно было бы сказать, что эти три ереси первых веков христианства суммируют «архетипические» тенденции, выражающие неспособность бытия превзойти себя как онтическую индивидуальность и принять в дар откровение о вселенском единстве жизни и истины Церкви. Более поздние попытки разрушения церковного единства (истины и жизни), кажется, повторяют в новом масштабе и в связи с более частными богословскими вопросами эти изначальные архетипические тенденции, абсолютизируя природу за счет лиц или личную инаковость за счет общей сущности. Абсолютизируется либо божественная и непознаваемая реальность, либо человеческая и чувственно воспринимаемая реальность единого богочеловеческого тела Христа – тела, которое является «новым творением», т. е. способом существования Церкви.

Так, монофелитство и иконоборчество абсолютизируют природу за счет лица. Монофелиты отказываются отличать «что» природной воли от «как» ее личного проявления. Они отрицают свободу личности, подчиняя личность природной воле. Поэтому они и отказываются признать во Христе две природные воли, нашедшие согласие «как» их личного проявления. Далее моноэнергизм подчиняет лицо не только природной воле, но и любой другой природной энергии: он отказывается отличать «что» природной энергии от «как» ее личного проявления. Он абсолютизирует природу и энергию природы, игнорируя и релятивизируя реальность личности, которая есть способ существования и действия природы. Поэтому они и отказываются признать два действия во Христе – божественное и человеческое, – нашедшие согласие в «как» их личного проявления.

В этом же русле и иконоборцы абсолютизируют природу как автономную «сущностную» реальность, оторванную от ее способа существования, которым является личность.

Они отрицают инаковость лица по отношению к природе, поэтому в изображении лица Христа видят идолизацию Его божественной природы. Они забывают, что природу нельзя изобразить, так как она не существует сама по себе, она существует только «в ипостаси», только «в лицах»: «когда нечто изображается, изображается не природа, а его ипостась» [25] Феодор Студит. Против иконоборцев. 3.34 (PG. 99. 405 А). .

Но и оба наиболее значительных (по крайней мере по историческим последствиям) позднейших разделения церковного единства – римокатоличество и протестантизм, – кажется, продолжают первоначальные архетипические отклонения от правильного понимания и переживания троического способа существования, открытого нам в воплощении Слова. Они перенимают все то же интеллектуальное и фрагментарное истолкование Откровения, искаженное понимание различий природы и лица, природы и энергий.

Римокатоличество несомненно абсолютизирует природу и релятивизирует или отрицает личностную вселенскость. Оно интеллектуально выделяет природу, или сущность, как автономную «сущностную» реальность, оторванную от способа существования, которым является личность – ипостась природы. Для римокатолических богословов способ существования божественной сущности, или природы, исчерпывается «чистой энергией существования» [26] См.: Gilson Е. La philosophie au Moyen Age. 2 ed. Paris: Payot, 1962. P. 589–590; Яннарас X. Личность и Эрос. § 7. . При этом совершенно неинтересен способ существования; а следовательно, истина о Боге отделяется от события возникновения лица, от личной непосредственности откровения об ипостаси: она дается лишь в отвлеченных определениях, становится предметом рассудочных операций [27] См.: Фома Аквинский. Сумма теологии. I–II. 62. 1; Chenu M.-D. La théologie comme science au XIII siècle. 3 ed. Paris: Vrin, 1969. P. 42; Яннарас X. Личность и Эрос. § 71.2; Grabmann М. Die Geschichte der scholastischen Methode. 2. Aufl. Graz: Akadem. Druck, 1957. Bd. 2. S. 281 f. .

Римокатолики отказываются отличать природу от действий природы, которые всегда личны. Они утверждают непреложное и основополагающее единство божественной природы и энергии, т. е. онтически-рассудочное восприятие сущности, полностью переходящей в действие. Они отказываются отличать «что» природной энергии от «как» ее личного проявления, от согласия и взаимообмена личных божественных энергий, в котором неразделимое единство божественной природы и энергии раскрывается как единообразная реальность жизни и любви трех божественных Лиц.

Римокатолики абсолютизируют природу за счет ипостаси, поэтому и отказываются отличать личные свойства божественных Ипостасей (отечество, сыновство и исхождение) от общего явления троической энергии в мире и в природе. Они смешивают действия Святого Духа, которые всегда являются знаком общей воли Отца и Сына, с исхождением Духа от одного только Отца. Они утверждают исхождение Святого Духа и от Сына ( Filioque ), забывая, что ипостась, т. е. лицо Отца, является принципом различения свойств. Таким образом, они абсолютизируют онтически-рассудочное единство сущности и энергии [28].

Римокатоличество абсолютизирует природу за счет лиц, природу Церкви за счет события общения лиц, которое и представляет собой способ существования церковного тела. Здесь абсолютизируются энергийно-организационная сущность Церкви и ее «логически обоснованный» авторитет, т. е. Церковь абсолютизируется как авторитетная деятельная организация. При этом релятивизируется или даже игнорируется способ, которым Церковь существует, – сущностное событие личной причастности и общения, которое и составляет церковную истину и единство, тогда как организационная структура, как известно православному богословию, не образует, а только выражает единство.