Клаудио Наранхо - Энеа-типологические структуры личности: Самоанализ для ищущего.

Признавая важность экзистенциального момента в энеа-типе III (что можно понять по листу энеаграммы), полезно будет пойти дальше интерпретации страсти к одобрению как подмены любви или как косвенного выражения желания любви. Как бы ни было важным признать истинность этого, я думаю, необходимо признать и то, что постоянная борьба энеа-типа III в стремлении обрести «основание к нарциссизму» поддерживается самовзлелеянным побуждением к совершествованию, что и возникает именно от перераспределения психической энергии в сторону игры и восприятия глазами других (то есть в воображаемом «кино»).

Исходя из мнения об образе жизни, при котором чрезмерное беспокойство о «самостоятельности» стимулирует утрату бытия, нельзя не сделать вывода, что это, в свою очередь, питает поиск бытия в сфере внешних представлений, так как истинно то, что правда может освободить нас, искренний взгляд внутрь, в этот порочный круг может высвободить энергию личности и сфокусировать внимание на том, что всеми избегается и потенциально болезненно, - внутренней сущности.

В неистовом желании достичь успеха, статуса или одобрений и соответственно не имея возможности остановиться, чтобы взглянуть внутрь себя, личность энеа-типа III, как кажется, постоянно повторяет себе этот очень американский приказ: «Не стой там просто так, делай что-нибудь». А значит, необходимо, чтобы ему сказали: «Не делай ничего, просто постой там».

Для психотерапевтов важно понимать, что людям, которым трудно оставаться наедине с самим собой, которые стараются выпутаться из результатов своих переигрываний, может помочь совет прислушаться к себе; полезно также пережить «потерю лица», что влечет за собой то, что человек перестает смотреться в зеркало общества.

Так как внутренняя сущность - это что-то незнакомое для них, что-то, чего, кажется, и не существует в мире, где есть только форма и количество, медитация, особенно медитация, подчеркивающая бездействие, может показаться им совершенно неинтересной и бессмысленной. Однако при достаточной интеллектуальной убежденности или персональном доверии возможно более близкое знакомство с этим бессмысленным «просто сидением», дальнейшая концентрация на скуке или бессмысленности может привести к определенному пониманию трагедии неспособности питаться живыми чувствами бытия.

Эмоциональное состояние зависти приводит к болезненному ощущению отсутствия чего-либо и к страстному желанию иметь то, чего у тебя нет; это относится и к ощущению добра как чего-то вне личности и что необходимо приобрести.

Будучи понятной реакцией на ранние разочарования и лишения, зависть формирует в психике фактор саморазочарования, так как страстное желание любви, к чему оно ведет, никогда не удовлетворяет хроническое чувство того, что ты плох, ущербен, напротив, оно стимулирует дальнейшее разочарование и боль. Зависть в энеаграмме занимает место спутника тщеславия и соседствует с точкой 5, алчность, которая влечет за собой сравнимое с завистью ощущение лишения, хотя оно и приводит к иной позиции по отношению к переживанию отсутствия чего-либо. В то время как точка 4 представляет сильное стремление и страстную потребность в том, чего не хватает личности, точка 5 характеризуется психологическим побуждением не ждать ничего извне, позицией, ведущей, скорее, к сокрытию своей энергии, пристрастий и склонностей.

Связь зависти с тщеславием еще более важна, чем связь ее с алчностью, так как точка 4 входит в состав триады в правом углу энеаграммы, которая, как одно целое, тяготеет к чрезмерной заботе о собственном имидже. В то время как личность энеа-типа III идентифицируется с той частью «Я», которая касается идеализированного имиджа, личность энеа-типа VI идентифицирует себя с той частью психики, которая не соответствует идеализированному образу и всегда стремится к достижению недостижимого. Это личность, движимая тщеславием, которой не удалось достичь свей цели, так как в ней присутствует ощущение ущербности и бесполезности (точка 5).

Даже несмотря на то, что энеа-типы, обозначенные в позиции 4 и 5 (зависть и алчность), имеют общее ощущение бесполезности, вины и недостатка, и оба могут быть охарактеризованы как подавленные, во многих отношениях они сильно отличаются друг от друга. В то время как вина в зависти - это осознанная пытка, в алчности она частично завуалирована кажущейся моральной безразличностью (что свойственно также энеа-типу VIII и восстанет против собственных чрезмерных запросов и суждений), в то время как депрессия в зависти проявляется как явное горе, алчные люди часто не могут плакать или выразить свою боль, и их депрессия таким образом проявляется, скорее, как апатия и чувство опустошенности. Можно сказать, что энеа-тип V - это «сухая» депрессия в противоположность «мокрой» депрессии энеа-типа IV: так же, как алчность скрыта, зависть страстна. В этом проявляется четко дифференциация черт: сухая алчность апатична, мокрая зависть страстна; если первая - это пустыня, то вторая - трясина. (То, что французы пользуются словом envie, чтобы сказать «желание», подчеркивает тот вывод, что зависть - это самая страстная из страстей). В то время как энеа-тип V определяет внутреннюю атмосферу спокойствия, энеа-тип IV определяет внутреннюю атмосферу смятения и беспорядка. Наиболее характерный для энеа-типа IV аспект, кроме мотивации зависти, можно видеть в тенденции к самопожертвованию и разочарованию.

Если понимать суть зависти как чрезвычайно сильное желание воплощения «хорошей матери», эта концепция совпадает с понятием «импульс каннибализма» в психоанализе, что может проявляться не только как любовный голод, но и как ненасытность и жадность в более обобщенном смысле.

Согласны мы или нет с Мелани Клейн в отношении завистливых фантазий, которые она приписывает младенцам, [16]я думаю будет правильным принять их в качестве символического выражения переживаний взрослых - и, что будет еще точнее, характерного процесса саморазочарования, что неотделимо от зависти как основной базы ее характеристики избыточных желаний. Верно это или нет, что начало зависти лежит еще во младенчестве, но часто зависть сознательно переплывает не в отношении матери, а в отношении брата или сестры, которым отдается предпочтение, и индивид стремится быть им или ею, а не самим собой в поисках родительской любви. Часто имеет место элемент сексуальной зависти, который Фрейд наблюдал в женщинах и - с точки зрения его сексуальной и биологической интерпретации - заклеймил как «зависть к пенису». А так как эта женская зависть часто переживается некоторыми мужчинами в явных эротических формах, мы можем говорить и о «зависти к вагине» - хотя я придерживаюсь мнения, что сексуальные фантазии проистекают из более базового феномена зависти пола, включающего чувство превосходства противоположного пола. Учитывая предубеждения нашей цивилизации, не удивительно, что зависть к мужскому полу проявляется чаще (и, действительно, женщины энеа-типа IV принимают самое энергичное участие в движении эмансипации женщин), но обе формы сексуальной зависти имеют место в случаях идентификации себя с противоположным полом, подчеркивая гомосексуальность и лесбиянство (что в энеа-типе IV встречается чаще, чем в любом другом характере).