Яков Костюковский - Бриллиантовая рука

И заметно повеселевший Семен Семенович, запрокинув голову, вытряхивает в рот оставшиеся в рюмке последние капли коньяка.

…И вот уже Граф, бережно поддерживая под руку своего драгоценного, теперь уже в прямом смысле, друга, гуляет с ним по палубе.

— Неужели ты ничего не помнишь? — спрашивает он, плохо скрывая радость.

— Так я ж тебе говорю: потерял сознание… Очнулся — гипс!

— Ай-яй-яй! — сокрушается Граф. — Лучше б я упал вместо тебя…

— Ну, что ты, Гена!.. Спасибо! — растроган Семен Семенович.

— Береги руку! — со значением говорит Граф.

Поздний вечер. В темно-синей мгле ярко освещенный теплоход «Михаил Светлов» входит в родной порт.

Гремит музыка. Пассажиры медленно спускаются по трапу.

Семен Семенович уже внизу, а Граф только в начале лестницы. Их разделила толпа, и обоих это устраивает: Семен Семенович убежден, что ему придется задержаться в таможне для завершения своей секретной миссии, а при этом не нужны никакие свидетели, даже его новый друг Гена. А друг Гена умышленно отстал, чтобы незаметно проследить, пройдет ли Семен Семенович беспрепятственно таможенный досмотр со своим контрабандным гипсом.

…Таможня морского вокзала. На длинном прилавке — очередь чемоданов, рядом — очередь их владельцев.

Семен Семенович взволнованно вглядывается в лица таможенников: кто из них примет драгоценный груз и как все это будет происходить?

Процедура таможенного досмотра проходит легко и быстро, только иногда для проформы проверяют один-два чемодана, а на всех остальных ставят крестики мелом без проверки.

Граф украдкой продолжает наблюдать за своим подопечным.

А к Семену Семеновичу уже подошел усатый таможенник. Сейчас все произойдет. Чтобы обнаружить себя и облегчить ему задачу, Семен Семенович кладет гипсовую руку на чемодан и, многозначительно барабаня пальцами по крышке, пристально смотрит на таможенника. Однако тот ставит равнодушно крестик и проходит дальше.

Граф, увидев желанный крестик на чемодане Семена Семеновича, быстро выходит из зала.

Семен Семенович озадачен: неужели не дошло предупреждение капитана? Этого не может быть! Он незаметно стирает крестик и пододвигает свой чемодан другому контролеру.

Но сейчас он действует более настойчиво: громко кашляет, чтобы обратить на себя внимание. Как только молодой, очень старательный таможенник поднимает на него взгляд, Семен Семенович незаметно для окружающих подмигивает ему, указывая уголком глаза на свою гипсовую руку.

На лице таможенника отражается недоумение, смешанное с подозрением, Семен Семенович подмигивает еще раз. И тогда тот решительно говорит:

— Ну-ка, откройте, чемодан!

Но в этот момент к ним подходит усатый таможенник и говорит коллеге:

— Этот я уже смотрел…

И он снова ставит крестик на чемодане ошарашенного Семена Семеновича.

— Товарищ, — тихо обращается он к ним, — мне что же, идти?

— Проходите, товарищ, не задерживайте! — деловито командует усатый. — Следующий, пожалуйста…

И растерянному Семену Семеновичу теперь уже ничего другого не остается, как покинуть таможню.

Через ветровое стекло «Волги», на которое падают первые капли дождя, виден стоящий на площади перед морским вокзалом озадаченный Семен Семенович.

Рука с татуировкой «Миша» включает зажигание.

«Волга»-такси подъезжает к Семену Семеновичу.

Растерянный, подавленный, он в полном смятении садится в такси. Что делать? Куда ехать? В милицию? Домой?

Таксист в форменной фуражке поворачивается к пассажиру.

— Куда поедем? — спрашивает он.

— Домой… — в полной прострации, думая о своем, механически отвечает Семен Семенович.

И, несмотря на явную неопределенность адреса, таксист кивает, включает счетчик и такси трогается с места.

— Значит, за границей побывали? — спрашивает водитель.

— Да… Побывал… — безучастно отвечает Семен Семенович, и вдруг мы слышим его внутренний голос: «Да… Побывал… А что делать сейчас? Куда мне?.. В милицию?.. А может, домой?.. Так я же еду домой… Ой! — Семена Семеновича ошеломляет внезапная мысль. — Я же не сказал ему адреса… Куда он меня везет?»

И он с тревогой смотрит в водительское зеркальце, в котором отражается лицо шофера.

Заметив тоже в зеркальце встревоженный взгляд пассажира, таксист опускает глаза и, как бы отвечая на невысказанный вопрос, говорит:

— А здесь в город только одна дорога…

Семен Семенович даже вздрагивает от этой сверхъестественной проницательности.

— Пожалуйста, — подавив внезапное беспокойство, вежливо говорит он. — Морская, двадцать один, квартира девять, первый подъезд, — и совершенно некстати добавляет: — Третий этаж…

— Что это у вас с рукой? — интересуется таксист.

Семен Семенович настораживается. Его внутренний голос встревоженно произносит: «Почему он интересуется?.. Что это?.. Простое любопытство?.. Или, может быть…»

Он видит лежащую на руле большую веснушчатую руку с татуировкой «Миша», кончик мясистого носа, торчащий рыжий ус, короткую бычью шею, — и его внутренний голос подытоживает: «Подозрительный тип…»

А вслух он излагает выработанную еще на теплоходе версию:

— Поскользнулся, упал… Закрытый перелом… Потерял сознание… Очнулся — гипс…

— Вы в самодеятельности участвуете? — вдруг спрашивает таксист.

— Участвую, — отвечает Семен Семенович, а его внутренний голос продолжает терзаться сомнениями: «Зачем я соврал?.. Ведь я не участвую… А зачем он спросил?.. Зубы заговаривает… Очень подозрительный тип…».

Такси сворачивает с освещенной магистрали в темную боковую улицу. Это еще больше усиливает тревогу пассажира.

«Почему он свернул? — даже внутренний голос Семена Семеновича упал. — Ведь дорога прямо…»

— А там ремонт, — вдруг говорит водитель, снова отвечая на невысказанный вопрос. — Объезд…

Свет фар выхватывает из темноты двух «голосующих» привлекательных девушек.

— Остановитесь… Возьмем! — прерывающимся голосом просит Семен Семенович.

— Не положено! — официально говорит шофер. — Инструкция…

«Не взял попутных… Это не таксист… Бандит!» — делает страшный вывод внутренний голос Семена Семеновича.

Он дрожащей рукой вытаскивает сигарету. И в это время таксист направляет на него блестящий пистолет…

Такси, сделав сложный пируэт, замирает у обочины дороги. Слышны глухие удары. Крыша «Волги» вспучивается отдельными вулканами. Вылетает боковое стекло…

Служебный кабинет полковника милиции. Перед полковником, спиной к нам, по стойке «смирно» вытянулся капитан.

— Почему же вы сразу не представились? — спрашивает хозяин кабинета.