Сергей Бодров - Очень важная персона

И сцена эта была как из английской жизни. Мужчина и женщина верхом на породистых лошадях, и сами красивые и оживленные, и перелески, луга, рощи — тоже чудо как хороши. И воздух, был уже по-осеннему свеж, и краски ярки, и птицы сбивались в перелетные стаи. За спиной Шишкина висело охотничье ружье. Но он так и не снял его ни разу. И все это происходило у нас, в Нечерноземной полосе, и в общем-то, если задуматься, ничего не было в этом удивительного.

В отреставрированной мельнице уже работал трактир «У мельника». В воскресенье там шумела свадьба. Бывший рентгенолог Георгий, а теперь шеф-повар и главный распорядитель трактира, носился между гостями с подносами, на которых лежали цыплята-табака. На лице его было написано блаженство.

В открытом очаге на вертеле жарилось мясо, трое цыган играли на скрипках.

Молодые были счастливы. Гостей было много. Некоторые были с медалями и орденами. Отец жениха, маленький, щуплый комбайнер с загорелым лицом, застенчиво улыбался. На пиджаке у него висела звезда Героя Социалистического Труда.

— Заходи, заходи, — уговаривал он Шишкина. — Понимаешь, сына женю!

— Да я не знал… — улыбался Шишкин. — Не при параде… Ехали вот мимо.

Но Шишкина затащили к столу. Он поднял бокал с шампанским:

— За здоровье молодых! Горько!

Молодые встали, с удовольствием поцеловались. Шишкин выпил, налил еще один бокал:

— За здоровье родителей! Мы ими гордимся! Хочу, чтобы и они за вас не краснели! Горько!

И тут встали родители и, смахивая слезы, поцеловались.

— Я хочу сказать! — звонким голосом сказала невеста. — Я предлагаю тост за Родиона Михаиловича! Потому что жизнь у нас в районе стала гораздо интереснее! Вот у нас свадьба — а ни одного пьяного нету! Спасибо, Родион Михайлович!

Шишкин засмущался. Гости захлопали. Ирина заулыбалась.

— Да ладно… Чего там… — покраснел Шишкин и сел. — Что, на самом деле ни одного пьяного? — тихо спросил он у соседа. Тот кивнул.

Шишкин и Ира еще посидели на свадьбе, поговорили с людьми, послушали музыку, а потом незаметно, не прощаясь, по-английски, ушли

Ракитин и Шишкин стояли с удочками в руках на берегу реки.

— В общем кадрами сейчас мы обеспечены! — с воодушевлением делился своими радостями Шишкин.

— А рентгенолог где?

— Да рентгенологов я тебе десяток найду! А тут у человека талант! Что же ему в темноте сидеть!

Ни у кого не клевало.

— Сколько там у тебя на этой мельнице штата?

— Пять человек! — с гордостью ответил Шишкин.

— А полагается-то двадцать…

— Зачем же двадцать, если пять управляются?

— Ну, так ведь штатное расписание есть… Инструкция…

— А мы ее изменили, инструкцию, — спокойно сказал Шишкин.

— А зарплату они какую получают?

— Большую, — согласился Шишкин. — Так ведь работают люди. И население довольно!

Ракитин помолчал.

— Я вот в Венгрии был, — задумчиво сказал он. — В мотеле останавливался. Тут же закусочная и мастерская. И все это одна семья обслуживает. Тоже справляются…

— Вот видишь!

— А учительница музыки — что, все у тебя живет?

— Да нет, квартиру уже нашли, — беспечно ответил Шишкин.

— Больно долго искали.

— С жильем — проблема, — согласился Шишкин. — Искупаться, что ли?

— Холодно…

— Да вроде тепло…

— Это сверху тепло, а внизу холодно. Ты, Родион, подводные течения не учитываешь!

— Ты о чем? Не понимаю…

— Жалоба на тебя пришла.

— Какая?

— На пятнадцати листах!

Шишкина стукнуло как обухом по голове.

— Это кто же написал? — поразился он.

— Анонимная, — тихо сказал Ракитин. — Там и про ресторан, и про учительницу, и про то, что на лошади ездишь. Как помещик.

— Так это ж экономнее — на лошади-то… — растерянным шепотом сказал Шишкин. — И вообще я их с детства люблю, лошадей!..

— Вот и люби, а ездить не надо. Не раздражай людей, — шепотом ответил Ракитин.

— Да я ведь для людей стараюсь… — убитым голосом пролепетал Шишкин.

— А почему я тебя поддерживаю? Если б ты не для людей старался, ты бы уже на этом месте не сидел. После таких жалоб.

Шишкин промолчал.

— Не руби с плеча, — тихо попросил секретарь. — Похитрей будь. Подипломатичней. Это ж тебе не колхоз. Ты теперь представитель власти. Это политика, брат…

Мимо рыбаков ехал мальчишка на велосипеде.

— Зря вы тут ловите! — крикнул он. — Тут сроду не клевало! Надо к запруде идти!

Рыбаки смотали удочки и пошли вниз по течению.

Шишкин сидел у себя в кабинете. В какой-то странной и неудобной позе. Старался не шевелиться. И в этой позе он разговаривал со своим заместителем Матвеевым.

— Ты смотри, что у них получается, — тихо сказал Шишкин, ткнув в развернутые на столе два графика. — Кривая роста по нашему району идет вверх? — показал он на красивый график, выполненный чертежником.

— Вверх, — согласился Матвее», смотря на график.

— А на самом-то деле она вверх не идет? — показал' он на свой самодельный график.

— Не идет, — согласился Матвеев.

— Исходя из своей кривой, они и планируют нам свое задание?

— Планируют, — согласился Матвеев.

— А у нас-то возможности совсем другие! — сказал Шишкин. — Нам-то при нынешнем положении не до жиру, быть бы живу.

— Это верно… — сказал Матвеев.

— Как до причины докопался — гора с плеч! — с облегчением тихо сказал Шишкин.

— А чего ты радуешься, Родион Михайлович? — спросил Матвеев.

— Ну, теперь же все понятно! Не выполним мы их задание!

— Не выполним? — помолчав, спросил Матвеев.

Шишкин тоже помолчал, посмотрел на инструктора и спросил:

— Ты чего ваньку валяешь, Матвеев?

— А ты чего? — спросил Матвеев.

— Что-то я не понимаю… — сказал Шишкин.

— Коли не понимаешь, так — спрашивай. А то объяснять сразу взялся! Откуда у у них эта кривая взялась? — ткнул пальцем Матвеев в график.

— Откуда?

Сколько у нас по мясу в самом деле вышло? — спросил Матвеев.

— Семьдесят четыре процента, — ответил Шишкин, посмотрев на свой график.

— А отрапортовали?

— Сто и восемь, — ответил Шишкин, взглянув на кривую, идущую вверх.

— А по молоку?

— Восемьдесят девять.

— А доложили?

— Сто один и шесть, — ответил Шишкин.

— Вот и получается — кривая вверх прет!

— Это же недоразумение! — сказал Шишкин. — Надо срочно ввести в курс область!

— Не надо, — сказал Матвеев. — Она в курсе.

— Выходит, я один не в курсе? — помолчав, спросил Шишкин.

— Ты не расстраивайся, Родион Михайлович, — сказал Матвеев. — У тебя колхоз был отдаленный. Тебя и не стали в курс вводить. Чтобы не нервничал, значит.

— Спасибо. С вами из отдаленного колхоза можно в отдаленные места попасть, — сказал Шишкин. — Объясни: кому эта липа нужна?

— А кому охота строгача за невыполнение планов получать? Поэтому расчет у прежнего руководства был такой: до конца года, мол, поднатужимся и ликвидируем отставание… Тем более, что область обещала помочь. А сейчас — отрапортуем авансом.