Патрик Уикс - Dragon Age. Империя масок

Гаспар не стал затягивать бой.

За ложной атакой, которую ветеран попытался отразить со слишком большого расстояния – подвели годы упражнений с копьем, – последовал выпад, задевший его бицепс. А затем Гаспар нанес сверху вниз рубящий удар по ноге и, не промедлив ни секунды, вонзил меч ему под ребра.

– Молодчина, – повторил он, удерживая на весу солдата, в чьих глазах медленно угасала жизнь.

Ремаш все так же сидел на своем месте у костра. И сухо усмехнулся Гаспару, который вернулся к огню, предоставив слугам вычистить клинки и убрать мертвое тело.

– Милорд, – сказал он, – счастлив видеть, что вы уцелели в этом совершенно ненужном поединке.

– Это был не поединок, – возразил Гаспар и сел к костру. – Это была казнь. Тем не менее он умер с честью, сразившись один на один с человеком, который посягнул на жизнь его императрицы.

– Да, – Ремаш бегло глянул на мертвеца, – видно, что он в восторге. Мы могли бы выбить из него всю правду под пыткой. – Он перехватил взгляд великого герцога и вздохнул. – Гаспар, этот человек не принадлежал к знати. Ваш кодекс чести был бы тут неприменим.

– Он не знал ничего, стоящего таких усилий. – Гаспар жестом подозвал разведчиков и продолжил, понизив голос: – Подумай сам. Если бы этому человеку было известно, куда направляется Селина, он сейчас либо сопровождал бы ее, поскольку она ему доверяет, либо – в обратном случае – был бы давно уже мертв.

Ремаш нахмурился, затем медленно кивнул:

– То есть все, что нам известно наверняка, – он определенно видел Селину. То, как он страшился нечаянно проболтаться, говорит об этом яснее слов.

– Именно так.

К костру подошли разведчики и почтительно поклонились Гаспару:

– Да, милорд?

– Вернитесь на то место, где вы обнаружили этого человека. Найдите его след и ступайте по нему в ту сторону, откуда он пришел. Где-то там этот солдат повстречался с Селиной.

– Будет исполнено, милорд. – Разведчики снова поклонились и рысцой скрылись в темноте.

– Они и впрямь способны на такое? – спросил Ремаш. – Пройти по следу, которому несколько дней, и отыскать, где он пересекается со следами Селины?

– Будь я проклят, если я это знаю. – Гаспар взял свой кубок, заглянул в него и отшвырнул прочь. – Я уверен в одном: это лучше, чем пытаться взять Джейдер.

Сэр Мишель рос в трущобах Монфора, а затем в поместье аристократа. Подготовка, пройденная им в рядах шевалье, научила его, как выжить в лесу и сберечь своего коня, но Мишель так и не проникся любовью к самому лесу.

Более того – на дух его не переносил. И теперь, когда императрица Селина, следуя за Бриалой и Фелассаном, направлялась к долийцам, им предстояло покинуть равнины и вернуться в лес, что отнюдь не сулило приятного путешествия.

Мишель знал, что на равнинах они уязвимы, открыты чужому взгляду на много миль вокруг. Понимал, что треклятые долийцы обитают в дикой глуши, в лесах среди холмов. Ни одно из этих обстоятельств не помешало тошнотворной волне страха накрыть его с головой в ту минуту, когда он покинул открытую местность и углубился в царство искривленных ветвей и палой листвы.

Фелассан сказал, что цель их близка, и Мишель, хоть и был не ахти каким следопытом, примечал знаки, которые подтверждали эти слова. Тропы, которыми двигался отряд, были чересчур широки, чтобы их проложили дикие звери, а на прогалинах, где они останавливались для отдыха, под ковром опавших листьев таились остывшие угли недавних кострищ. Лес вокруг непрестанно похрустывал, подрагивал, как живой, и, казалось, недобро и пристально следил за чужаками.

Тем вечером они устроили привал на одной из таких прогалин. Бриала подстрелила небольшого оленя, и Фелассан быстро и сноровисто освежевал добычу. Селина, к величайшему изумлению Мишеля, разожгла костер и собрала близ прогалины душистых трав, чтобы приправить оленину. Мишель никогда прежде не видел, чтобы императрица Орлея разводила огонь, однако она явно знала, как это делается.

Сам Мишель занялся конями. Шеритенн, его жеребец, чувствовал себя недурно, хотя и заметно похудел. Гнедой мерин Селины до сих пор держался боязливо, и шкура его явно нуждалась в уходе. Мишель обтер его, как мог, пользуясь теми скудными средствами, которые были у него под рукой. Ему не приходилось самому заботиться о коне со времен обучения, а слуги, которые ежевечерне обихаживали коней, всегда приносили с собой нужные крючки и щетки.

– Извини, – проговорил Мишель, пользуясь запасным кожаным ремешком, чтобы обтереть пот с боков Шеритенна. – Ничего лучше у нас нет.

Шеритенн недовольно всхрапнул, затем фыркнул и поднял ногу, чтобы хозяин занялся его копытом.

– Поглядим, что можно сделать. – Мишель усмехнулся, роясь в торбочке, где хранились инструменты для ухода за доспехами.

Небольшой железный клинышек вполне мог бы сойти за крючок для чистки копыт…

– Сегодня привяжи лошадей покрепче.

Вздрогнув, Мишель обернулся и обнаружил, что на него в упор смотрит Фелассан, освещенный золотистыми отблесками костра. Эльф держал между тонких пальцев длинную, покрытую шипами ветку и пристально рассматривал ее. В свете костра казалось, что татуировки на его лице прихотливо движутся, словно живя собственной жизнью. Бриалы и Селины видно не было – скорее всего, ушли в темноту, чтобы попрактиковаться с кинжалами.

– Я знаю, как присматривать за лошадьми. – Мишель отвернулся. – Вы, остроухие, даже не ездите верхом.

– Крестьяне тоже не ездят верхом, шевалье, – хохотнул Фелассан у него за спиной.

Мишель круто развернулся. Он знал, что эльф лишь подначивает его, однако нельзя было отрицать, что подначка достигла цели: леденящий страх волной прокатился по спине Мишеля и, стиснув затылок, болью застучал в висках.

– Придержи язык, – процедил он.

– С чего бы это? – Фелассан одарил его ухмылкой. – Я-то не обещал молчать.

Сделав над собой усилие, Мишель медленно разжал кулаки. Кони обеспокоенно заржали.

– Что тебе от меня нужно? – глухо спросил Мишель.

– Для начала – ответ на вопрос. Почему ты остался с императрицей? Ее дело проиграно. Один раз ты уже совершенно изменил свою жизнь. Ты мог бы сделать это снова, продать подороже свое воинское мастерство и стать наемником в каком-нибудь городишке, где ни одна живая душа не узнает, что ты когда-то был защитником Селины.

– Я принес клятву, – вздохнул Мишель. – Не думаю, что ты способен это понять.

– Понять, что такое честь и долг? Нет, конечно. Я же эльф, а идея чести и долга доступна только вашим человеческим всадникам в тяжеленных латах.

Кровь бросилась в лицо Мишелю.

– Ты не знаешь, что такое трущобы. Моя прежняя жизнь… Академия дала мне честь – и душевный покой в осознании того, что, покуда я верен своей чести, я могу умереть с легким сердцем.