Патрик Уикс - Dragon Age. Империя масок

Бриала ухватилась за этот намек, поскольку он целиком и полностью совпадал с ее собственным желанием.

Озеро она отыскала без труда. Небольшое, тихое, оно питалось водами речушки, которая сбегала вниз по восточным отрогам Морозных гор. Листы водяных лилий покрывали озерную гладь, в воздухе над ними прихотливо кружились стрекозы, пользуясь последним случаем найти себе пару до наступления зимы.

Темно-серые тучи, наплывавшие с севера, несли с собой пронизывающий ветер, но Бриала все равно разделась донага, сняв с себя и доспех, и нижнюю одежду. Одежду она как следует прополоскала в воде, хорошенько отжала и разложила на берегу сушиться, а затем и сама вошла в озеро.

Вода оказалась убийственно холодной, но Бриалу это не остановило. Она зашла в озеро по щиколотки, потом по колени и наконец, сделав последний шаг, погрузилась в воду с головой. Миг спустя жгучий холод охватил ее с такой силой, что все тело онемело и она уже не ощущала ничего, кроме озерной зыби, которая размеренно покачивала ее.

И тогда нахлынули воспоминания.

…Вынырнув из воды, десятилетняя Бриала помотала головой.

– Ты забрызгаешь всю купальню! – упрекнула мать, хотя при этом не могла удержаться от смеха. – А теперь давай вымоем тебе голову. Ты должна выглядеть безупречно, ведь завтра тебе предстоит прислуживать барышне Селине.

Бриала сгребла волосы на лицо:

– Селина не хочет, чтобы леди Мантильон приезжала сюда. Она говорит, что леди Мантильон просто жуткая.

Мать улыбнулась и бросила быстрый взгляд на дверь купальни:

– Барышне Селине совсем нечего бояться, леди Мантильон в ней души не чает. – Она запустила руки в волосы дочери и принялась распутывать сбившиеся пряди. – Пусть на тебя будет приятно глянуть.

– Зачем это? – спросила Бриала, скребя ступни намыленной щеткой. – Леди Мантильон на нас даже никогда не смотрит.

– Если будешь грязной, она сразу заметит, – уверенно заявила мать, дергая непокорные прядки.

– А можно уложить волосы так, чтобы они прикрывали мне уши?

Руки матери замерли.

– Мам?

– Нет, детка. Никогда не прячь свои уши. – Голос матери на миг дрогнул, но тут же она взяла себя в руки.

– Но почему? – Бриала решительно высвободилась из рук матери, развернулась и снизу вверх заглянула в ее лицо. – Меня накажут за то, что пытаюсь выдать себя за человека?

– Возможно. – Мать опять улыбалась, но лицо ее подозрительно порозовело. – Но что гораздо важнее, Бриала, ты – моя дочь. Мы служим принцу, а ты служишь барышне Селине. Никакому долийцу и не снилась такая честь. Ты должна гордиться тем, кто ты есть…

Глубоко под водой Бриала пальцами ног ворошила придонные заросли, пытаясь нашарить твердый грунт.

…Вынырнув из воды, двадцатилетняя Бриала увидела, как кучер кареты с дротиком в горле замертво валится с козел. Вода бесследно скатилась с ее промасленной одежды, и на низкий мост она взобралась без единого звука. В темноте безлунной ночи она была лишь безликой безымянной тенью.

Кони нервно похрапывали, переступая в упряжке. Бриала успокоила их, ласково похлопав по крупу, а затем открыла ящик, которым перегородила мост и вынудила кучера остановиться.

Взяв из ящика свой лук и колчан со стрелами, она обошла карету и выстрелила в дверцу. Стрела пробила дверцу насквозь.

Помедлив секунду, Бриала рывком распахнула ее и заглянула внутрь.

Стрела угодила леди Мантильон в живот. На темно-красном платье старухи рана была почти не заметна, но лицо ее залила смертельная бледность.

– Прошу простить меня за столь неучтивое появление, – сказала Бриала, – но я опасалась, что вы ожидали нападения и приберегли какой-нибудь неприятный сюрприз на тот случай, если бы я просто открыла дверь.

Слабо улыбнувшись, леди Мантильон указала на валявшийся на полу стилет – крохотный, чуть больше вязальной спицы, и весь изукрашенный драгоценными камнями. Лезвие стилета было на всем протяжении покрыто маслянистой черной жидкостью.

– Твои опасения были обоснованны, Бриала.

Та вздрогнула от неожиданности, но тут же овладела собой.

– Значит, вы помните меня. – С волос ее, стянутых сзади и заплетенных в косу, чтобы не мешали даже мокрыми, стекала по спине ледяная вода. – Я думала, мы для вас все на одно лицо.

– Да, я помню служанку Селины, красавицу-эльфийку, которая так осторожно, исподволь наблюдала за всем происходящим. – Голос леди Мантильон шелестел едва уловимо, и Бриала наклонилась ближе, чтобы расслышать ее. – Я все гадала, не делилась ли с нею Селина искусством бардов, которому обучалась у меня.

– Делилась. – Бриала усмехнулась и вынула кинжал. – Тем проще мне отомстить за своих родителей.

– Вот как. – Леди Мантильон понимающе кивнула. – И что, Бриала, ты станешь делать после того, как я умру?

– Вернусь к Селине, – Бриала наклонилась к ней вплотную, – и сделаю ее величайшей императрицей во всей истории Орлея. И если кто-нибудь попытается использовать ее, превратить в такую, как вы, я позабочусь о том, чтобы они сгинули бесследно и безвестно.

Она ожидала, что леди Мантильон будет уязвлена этими словами, но та, казалось, испытала странное облегчение. Сделав долгий выдох, она откинулась на спинку сиденья, и тут же лицо ее исказилось от боли, перехватившей дыхание. Когда старуха заговорила вновь, голос ее звучал заметно громче.

– Бриала, я сожалею о смерти твоих родителей. – И, перехватив взгляд Бриалы, невозмутимо осведомилась: – Это все?

– Да.

Бриала ударила кинжалом так, как ее учили, снизу вверх под ребра. Леди Мантильон вздрогнула, коротко кивнула и застыла.

Тело ее обмякло, и тогда из разжавшихся пальцев выскользнул и со стуком ударился о пол кареты еще один крохотный стилет. Бриала воззрилась на него, не веря собственным глазам.

У леди Мантильон почти наверняка была возможность нанести удар. Бриала сама наклонилась к ней вплотную, чтобы лучше расслышать произнесенные шепотом слова. И тем не менее старуха ее пощадила.

Глупая аристократка.

Бриала выбралась из кареты, срезала с лошадей упряжь и от души хлопнула их по крупу. Лошади ускакали в темноту, а она повернулась и по низкому мосту двинулась назад.

В лесу, далеко от дороги и от чужих глаз, у костра растянулся Фелассан. Возле жарко горящего огня лежали стопкой одеяла. Бриала тотчас закуталась в них и так сидела, наслаждаясь теплом, рядом со своим наставником. Фелассан не шевелился, дыхание его было едва заметно. Тут же стоял заранее согретый для нее котелок с похлебкой, хотя дым костра до сих пор пахнул травами, которые Фелассан высыпал в огонь, чтобы с их ароматом погрузиться в мир грез.