Анджей Сапковский - Крещение огнем

– Я отнюдь не недооцениваю Дийкстру и его разведку, – сказала Шеала де Танкарвилль. – Знаю, чтобы отыскать Вильгефорца, требуется время. Однако, отбросив проблему личной мести, которая, кажется, занимает некоторых из нас, позволю себе заметить, что вовсе не обязательно думать, будто именно Вильгефорц держит Цири.

– Если не Вильгефорц, то кто? Она была на острове. Никто из нас, как я понимаю, не телепортировал ее оттуда. Ее нет у Дийкстры, нет у кого-либо из королей. Это нам известно. А в развалинах Башни Чайки мы не нашли ее тела.

– Тор Лара, – медленно произнесла Ида Эмеан, – некогда скрывала в себе очень мощный портал. Вы исключаете вероятность того, что девочка убежала с Танедда, воспользовавшись этим порталом?

Йеннифэр прикрыла глаза, впилась ногтями в головы сфинксов на подлокотниках. «Только спокойно, – подумала она. – Только спокойно». Она почувствовала на себе взгляд Маргариты, но не подняла головы.

– Если Цири проникла в телепорт Тор Лара, – проговорила слегка изменившимся голосом ректор Аретузы, – опасаюсь, нам придется забыть о наших планах и проектах. Боюсь, мы можем уже никогда не увидеть Цири. Не существующий больше портал Башни Чайки был поврежден, искажен. Он был убийствен.

– О чем мы говорим? – вспыхнула Сабрина. – Чтобы даже просто обнаружить телепорт в башне, чтобы даже просто суметь его увидеть, необходимо воспользоваться магией четвертого порядка. А для приведения портала в действие необходимы сверхмагические способности! Не знаю, сумел ли бы это сделать даже Вильгефорц, а что говорить о пятнадцатилетней девчонке! Как можно даже предполагать нечто подобное? Кто, по-вашему, эта девчонка? Что в ней такого есть?

– Разве важно, – протянул Стефан Скеллен по прозвищу Филин, коронер императора Эмгыра вар Эмрейса, – что в ней такого есть, господин Бонарт? И вообще есть ли в ней что-то? Мне важно, чтобы ее вообще не было. Я плачу вам за это сто флоренов. Если вам так хочется, проверьте, что в ней такого есть. После того, как убьете, или до того. Как вам удобнее. Кстати, цена не возрастет, даже если вы что-то найдете, торжественно заявляю и предупреждаю.

– А если доставлю живой?

– Тоже нет.

Огромного роста, но костлявый как скелет мужчина, которого назвали Бонартом, подкрутил седые усы. Другой рукой он все время опирался о меч, словно хотел скрыть от глаз Скеллена резьбу рукояти.

– Привезти голову?

– Нет, – поморщился Филин. – Зачем мне ее голова? Законсервировать в меду?

– Доказательство.

– Поверю на слово. Вы – человек, известный делами, Бонарт. Солидностью тоже.

– Благодарю за доверие. – Ловец наград усмехнулся, а Скеллен, у которого перед трактиром стояли двадцать вооруженных человек, при виде его улыбки почувствовал, как по спине поползли мурашки. – Вроде бы так и должно быть, а встречается редко. Господам баронам и господам Варнхагенам я обязательно должен притащить головы всех Крыс, иначе не заплатят. Коли вам Фалькина голова ни к чему, думаю, вы не станете возражать, если я присовокуплю и ее для полноты комплекта?

– Чтобы оприходовать и вторую награду? А как же профессиональная этика?

– Я, уважаемый господин Скеллен, – прищурился Бонарт, – беру плату не за убиение, а за услугу, оказываемую убиением. А ведь оную я окажу и вам, и Варнхагенам.

– Логично, – согласился Скеллен. – Поступайте как сочтете нужным. Когда можно вас ожидать за получением оплаты?

– Вскоре.

– То есть?

– Крысы идут на Бандитский Тракт, надеются перезимовать в горах. Я перережу им дорогу. Двадцать дней, не больше.

– Вы уверены в их маршруте?

– Они были у Фэн Аспры, там разграбили обоз и двух купцов. Бушевали под Тыффией. Ночью влетели в Друи поплясать на кметском празднике. Наконец заглянули в Лоредо. Там, в Лоредо, Фалька зарубила человека. Да так, что до сих пор об этом говорят, щелкая зубами. Поэтому я и спрашивал, что такого сидит в той Фальке.

– Может, что-то такое, что и в вас, – насмешливо бросил Скеллен. – Хотя нет. Простите. Вы ведь берете деньги не за убиение, а за предоставленные услуги. Вы – настоящий ремесленник, Бонарт, истинный профессионал. Специальность не лучше и не хуже другой. Работа, которую надлежит выполнить. За нее платят, а жить-то надо? Э?

Ловец наград долго глядел на него. Так долго, что с губ Филина наконец сползла улыбка.

– Истинно. Жить-то надо. Один зарабатывает на жизнь тем, что умеет делать. Другой делает то, что делать вынужден. Мне в жизни посчастливилось, как мало какому ремесленнику, разве что какой-нибудь курве. Мне платят за ремесло, которое я искренне, по-настоящему люблю.

Предложение Филиппы перекусить и смочить пересохшее от многочисленных речей горло Йэннифэр встретила с облегчением, радостью и надеждой. Однако вскоре оказалось, что надежды были тщетными. Маргариту, явно желавшую с ней поговорить, Филиппа быстренько оттеснила в другой конец зала. Подошедшую Трисс Меригольд сопровождала Францеска. Эльфка не смущаясь следила за беседой. Однако Йеннифэр видела беспокойство в васильковых глазах Трисс и была уверена, что даже в разговоре без свидетелей ее просьбы о помощи остались бы без ответа. Трисс, несомненно, уже была всей душой предана ложе. И несомненно, чувствовала, что верность Йеннифэр все еще сомнительна.

Трисс пыталась ее утешить, уверяла, что в Брокилоне Геральт вне опасности и стараниями дриад выздоравливает. У нее, как всегда, когда речь заходила о Геральте, на щеках вспыхивал румянец. «Видимо, он ее тогда здорово ублажил, – не без язвительности подумала Йеннифэр. – Раньше ей не доводилось иметь дело с такими, как он. Не скоро она о нем забудет. И очень хорошо».

На сообщение Трисс она отреагировала равнодушным пожатием плеча. Ее не волновало, что ни Трисс, ни Францеска не поверили ее безразличию. Она хотела остаться в одиночестве и хотела дать им это понять.

Они поняли.

Йеннифэр стояла в дальнем углу буфета, занимаясь устрицами. Ела осторожно, все еще чувствуя боль – последствие компрессии. Пить вино опасалась, не зная, как прореагирует организм.

– Йеннифэр?

Она обернулась. Фрингилья Виго слабо улыбнулась, глядя на короткий нож, который Йеннифэр держала в руке.

– Вижу и чувствую, что ты с удовольствием отворила бы меня вместо устрицы. Все еще неприязнь?

– Ложа, – холодно ответила Йеннифэр, – требует взаимного доверия. Приязнь – не обязательна.

– Не обязательна и не требуется. – Нильфгаардская чародейка повела глазами по залу. – Приязнь возникает либо в результате длительного процесса, либо спонтанно.

– То же самое и с неприязнью. – Йеннифэр раскрыла устрицу и проглотила содержимое вместе с морской водой. – Порой видишь человека всего за долю секунды перед тем, как он тебя ослепит, и уже не любишь.