Ольга Романовская - Маг без диплома

Пока Эллина переодевалась, дождь на время перестал. Видимо, поэтому Сонара предложила прогуляться к предгорьям, взглянуть на какой-то водопад. Гоэте казалось, что повсюду достаточно воды, но отказываться не стала – не по городу же бродить в одиночестве?

Во время прогулки девушки успели немного продрогнуть, зато, весело хихикая, нашли повод заглянуть в один кабачок, который, по словам Сонары, содержал беглый каторжник. Хозяин и впрямь выглядел чересчур угрюмым и молчаливым, неодобрительно покосился в их сторону – не каждый день увидишь в таком заведении прилично одетых дам, – но в обслуживании не отказал.

Потом Сонара потащила Эллину на посиделки к подруге: «Все равно твои мужики не наговорились! Сидят сейчас, пьют, пошлые анекдоты травят». Как бы то ни было, домой гоэта вернулась, когда уже стемнело, а в столовой накрывали к ужину.

По случаю приезда Гланера откупорили бутылку дорогого вина и по очереди выпили за всех присутствующих.

Ночью Эллине не спалось – может, потому, что впервые за эти дни спала одна? Напрашиваться в постель к Доноверу она не стала, понимая, что тот, вероятно, засиделся с приятелем. Гланер завтра уезжает, а она никуда не денется.

Решив выпить стакан воды, гоэта накинула халат и, не зажигая свечи – она хорошо ориентировалась в доме, – спустилась вниз. По дороге не удержалась, заглянула в спальню любовника – странно, но кровать была не расстелена.

Гланера тоже в гостевой не оказалось.

В доме темно, голосов не слышно. Может, они в гостиной?

Тонкая полоска синего света пробивалась из-под двери кабинета. Она подрагивала, будто пульсируя. Эллина, как завороженная, смотрела на нее, но дверь открыть не решилась.

На кухне, как и планировала, налила и выпила стакан воды, и уже собиралась вернуться к себе, когда услышала шаги. Гоэта машинально прижалась к дверному косяку, сама не зная, чего так испугалась.

Так и есть, всего лишь Доновер. Но полностью одетый, с перекинутым через руку плащом.

На мгновение задержался перед дверью, прислушался, а потом осторожно, стараясь не производить шума, отворил ее, впустив какое-то существо. Собаку?

Оно тенью скользнуло внутрь, отряхиваясь от дождевых капель.

Блеснули в темноте желтые раскосые глаза, пламенем горящие изнутри.

Демон?

Гоэта не дышала, не сводя взгляда со странного существа, будто сгустка тени. Оно подозрительно ей кого-то напоминало. Тварь из Аптекарского переулка, ту, что напала на нее. Но что она делает в Трие, в доме Доновера?

Маг наклонился, что-то прошептал существу и похлопал его по лопаткам. Оно мотнуло головой и направилось к лестнице.

– Нет, я не пойду, – через минуту раздался приглушенный голос Гланера, практически шепот. – Тебе хочется, ты и иди, а я предпочитаю поспать. Надеюсь, зверушку ты и без меня покормишь: на улицах полно пищи. Подзывать ее умеешь?

– Нет, разумеется. Твоя тварь – ты и корми. У меня свои дела, у тебя свои.

– Дела у нас общие, Доновер, пора бы это запомнить.

Маг фыркнул и накинул плащ.

– До утра вернешься?

– За час управлюсь. Лошадь уже оседлана. Ничего спросить, привезти не нужно?

Гланер ответил отрицательно.

– А я бы на твоем месте помылся: после твоих превращений псиной воняет.

– Чистоплюй, ты просто мне завидуешь! – тихо рассмеялся Гланер.

Ненадолго воцарилось молчание, которое нарушил хозяин дома:

– Слушай, обернись еще раз. Что-то мне кажется, что нас кто-то подслушивает.

– Мнительный ты, Доновер! Кто? Твоя служанка или эта дура Лина? Обе дрыхнут без задних ног.

Маг пробурчал что-то неразборчивое и ушел.

Выждав достаточно долго, чтобы Гланер успел подняться к себе, Эллина осторожно выглянула в прихожую. Ее колотило. Не давал покоя недавний разговор.

Это существо с подвижным зрачком, лучший друг, какая-то тварь, которую кормят не покупным мясом, ночная прогулка любовника, опасение быть услышанными…

Существо, куда могло деться желтоглазое существо? И откуда взялся Гланер?

«Воняет псиной», желтые горящие глаза… Исчезнувшая тварь, неожиданно появившийся друг. Странное обращение Доновера с тем существом – он знал его и не боялся.

На душе Эллины вновь стало неспокойно, возникло стойкое желание немедленно перебраться к Сонаре. Под крышей этого дома творились странные дела, и они пахли преступлением. Она не желала, чтобы ее обвинили в чем-то и в Трие.

И тут Эллина замерла, вспомнив ключевое словосочетание, разгадку – «после твоих превращений». Гланер умеет оборачиваться! Но он не оборотень, это стопроцентно доказано, значит, либо демон, либо метаморф. Либо в него вселился демон. Но тогда бы он вел себя иначе, да и в глазах отразилось бы.

Глаза… Желтые глаза с блуждающим зрачком… Нужно вспомнить.

Он беспрепятственно прошел проверку, спокойно учился среди магов, которые почувствовали бы темную ауру.

Значит, метаморф. Значит, намного сильнее, чем кажется. Значит, умеет маскировать ауру. Значит, это он тогда…

Все еще не веря, гоэта поднялась к себе, оделась, быстро собрала вещи и поспешила вниз.

– Лина, тебе не спится?

Эллина вздрогнула и медленно обернулась. Гланер. Стоит на верхней площадке лестницы. Всего лишь тень, силуэт, но это он. Человек, каким она и привыкла его видеть.

– Да. Решила выпить воды.

Она решила, что лучше не наклоняться и не бросать сумки – привлечет ненужное внимание. А так есть вероятность, что в темноте (внизу ведь намного темнее) он не заметит.

– А что у тебя в руках?

– Грязное белье. Видишь ли, мне кое-что застирать нужно. Ну, ты понимаешь, – гоэта попыталась изобразить смущение, тогда как внутри дрожала от страха.

– Не знал, что ты такая неряха. Или кровотечение такое сильное, что перепачкало все постельное белье. То, что ты держишь, явно не ночная рубашка, – усмехнулся он.

– Просто я неправильно посчитала дни, не заметила… Да какая тебе разница, спи!

Для убедительности Эллина прошла на кухню, немного погромыхала стаканом и, прислушавшись, опрометью метнулась к окну. Оно было над разделочным столом, так что гоэта без труда добралась до щеколды, скинула вещи во двор, а потом осторожно спрыгнула следом – благо, невысоко.

Вздрагивая от каждого шороха, моля всемогущего Дагора даровать ей хотя бы пару минут лишнего времени, Эллина метнулась к конюшне седлать Звездочку. В темноте обо что-то споткнулась, ушибла ногу, но стон сдержала.

Не успела она взнуздать лошадь, как дверь конюшни распахнулась, и появился Гланер.

– А Доновер, оказывается, был прав: внизу прятался мышонок. И чего же тебе не спалось, Лина?

Гоэта промолчала, разыскивая пути к отступлению. Увы, их не было.

– Что же нам теперь с тобой делать? – задумчиво пробормотал Гланер, прислонившись к косяку.