Ольга Романовская - Маг без диплома

Стеша дернулась, непроизвольно изрыгнув только-только заглоченную жизненную силу, и жалобно взвизгнула – кончик кнута задел ее морду.

Председатель совета министров стал какого-то странного сине-бордового цвета, потом побледнел и ничком повалился на пол. К нему тут же бросился один из судебных магов. А Стеша, в свою очередь, бросилась на Нору, горя желанием не только закусить, но и исполосовать магичку. Обнаженный ряд зубов свидетельствовал о том, что пользоваться ими «киска» умела.

Нора отступила, попыталась спеленать демона сетью, но Стеша перерубила ее ударом лапы и повалила магичку на пол. Пустые глазницы нависли над ее лицом, но выпить Нору тварь не успела – вмешался Гордон.

Завизжав, Стеша отскочила, зализывая глубокую рану. Развернулась и метнулась к выходу.

– Задержать! Король!

Тварь обернулась на голос и пружинисто обошла по дуге Брагоньера.

Так долго и так быстро… Заклинания плетутся за считаные мгновения, даже сотые доли мгновения, а движение так плавно и тянется, тянется, будто часами. Видится замедленным – а не успеешь и моргнуть…

Знакомое урчание, серебристый свет… И Стеша неожиданно мотает головой, будто пытаясь отогнать кого-то, клацает зубами, как кошка, ловящая назойливую муху.

Клинок пронзил ее бок, вслед за ним в тело вошли три сплетенных воедино в тугую спираль заклинания, расходясь по жилам.

Перепачканная в крови Нора смело шагает к подергивающейся от множащейся боли Стеше и, усмехаясь, посылает ей в голову два коротких магических импульса. Со стороны они напоминают молнии.

Запахло паленым, а тварь издала длинный хрипящий звук, забившись в конвульсиях. Серебристое облачко окутало ее; тревожно горела пламенем шкура. Густые капли крови стекали по бокам и шее, образуя лужицы на полу.

С трудом найдя в себе силы, Стеша поднялась на лапы. Со стороны казалось, будто она кого-то зовет, жалобно, протяжно. Как ребенок мать или собака хозяина, который не может предать. И все знали, кого Стеша молит о помощи, – человека, спасшего ее, выкормившего, а теперь отправившего на смерть.

– Мне ее жалко, – тихо пробормотала Эллина и отвернулась, чтобы не видеть агонии этого существа. Она не сомневалась, что Стешу не оставят в живых. – Сората, она кричит как человек! Зачем, зачем вы так ее мучаете, почему не хотите сразу убить? Зачем пытать?!

– Добейте ее. Все равно Ашерин за ней не придет. Ему не дорог был друг, не то что домашнее животное.

Странный хлюпающий звук – и тишина.

Прижав пальцы к вискам, все еще слыша бередящий душу умолкнувший плач Стеши, гоэта поднялась на ноги и сделала шаг за пределы охранного круга. Несколько глубоких вздохов, и она обернулась.

Тварь распростерлась на полу в луже сверкающей крови. Она будто похудела: бока опали, а шерсть свалялась. Некогда грозное грациозное существо превратилось в груду костей и мышц.

Над Стешей склонились Брагоньер и господин Искос. Второй судебный маг перевязывал Нору, а Гордон поил чем-то из фляжки чудом спасенного Председателя совета министров.

Эллина тоже нерешительно приблизилась к причине своих ночных кошмаров. Теперь ей казалось глупым, что это можно было жалеть. Ту, что убивала, что едва не оборвала ее существование во всех известных мирах. Верно говорят: кто поймет этих женщин!

Интересно, откуда у Гланера такое существо, как он его приручил? Или вызвал во время ритуала?

– Госпожа Тэр, вы способны писать? – соэр оторвался от осмотра и, подняв голову, посмотрел на гоэту. – Или вас лучше отправить домой? Как вы вообще? Все-таки серьезное потрясение…

– Домой? – Эллина одарила его удивленным взглядом. – А как же Гланер? Или он должен напасть на меня по дороге?

– Господин Братс, – судебный маг оторвался от перевязки, ожидая приказаний начальника, – обрадовал нас неприятной новостью. Господин Ашерин находился в ратуше, не так далеко от нас, но трусливо сбежал, воспользовавшись артефактом переноса. Он знает, что его питомица мертва, и теперь изменит тактику. Нет, я не исключаю, что он подкарауливает вас у моего дома, но это маловероятно. Если только господин Ашерин безумец. Кстати, тут был айг… Госпожа Тэр, вы никого…

– Нет! – поспешно ответила гоэта, почувствовав, как все взгляды сосредоточились на ней. – Я не темная и не общаюсь с подобными существами. Вам, господин соэр, а также вам, господа маги, это известно, как никому лучше. Магический тест обмануть невозможно. Если вам нужна моя помощь, господин Брагоньер, я охотно окажу ее. Не желаю быть обузой.

– А она вовсе не размазня! – усмехнулась Нора. – Так его, детка, чтобы нос свой инквизиторский не задирал! А то любят они измываться над людьми. Доказали ему – невиновная, так нет, все равно лезет. Так что, бери перо, бумажку и сиди записывай, что мы тут говорить будем. И зверушку опиши, зарисуй. Надеюсь, сумеешь? Или гоэты только варева варить горазды?

– Выговор в личное дело. Хамить я вам, госпожа Нора, не разрешал, – холодно бросил через плечо Брагоньер. – Следующий год проведете в Лицензионной конторе: работа с бумагами положительно скажется на вашей уравновешенности. После… после можете отправляться бродить по дорогам с теми рекомендациями, что я вам дам, на приличный заработок можете не рассчитывать. Я предупреждал, госпожа Нора, приказываю здесь я, и только я.

Магичка выругалась, но извинилась. Правда, со стороны ее слова казались процеженным сквозь зубы одолжением. Еще бы, ее, одного из лучших боевых магов, волшебника первой степени, посылают заниматься тем, чем пристало заниматься людям без всякого дара. Работа в Лицензионной конторе, тем более не аттестационная, – унижение для мага ее уровня.

Соэр сделал вид, что не расслышал извинений. Все его внимание было сконцентрировано на мертвой Стеше.

– Так, Эллина, господин Искос произведет осмотр, а вы запишете его слова. Писчие принадлежности сейчас принесут.

Распорядитель тут же метнулся прочь из зала. Он чувствовал, что свое место уже потерял, зато мог избежать судебного разбирательства.

Оказав первую медицинскую помощь, Председателя совета министров увезли домой.

В озаренном сотнями свечей бальном зале не осталось никого, кроме солдат и судейских.

– Господин соэр, мы кое-кого нашли, – отрапортовал молоденький офицер из охраны. – Во внутреннем дворе. Думаю, вам интересно будет взглянуть.

– Во внутреннем дворе? Там, где прятался господин Ашерин? – в бледно-зеленых глазах мелькнул интерес. – И что же там?

– Вас велели позвать, – уклончиво ответил офицер.

Зрелище, действительно, оказалось занятным – измазанные кровью камни и девушка, замершая у колодца в изломанной позе. Даже с расстояния в десяток шагов, при скудном свете факелов Брагоньер знал, что она мертва, – с таким горлом не живут. Оно все – одна зияющая рана.