Дмитрий Всатен - Книга 1. Людомар из Чернолесья

– Маги. Сильные маги. Доувены.

Воины снова переглянулись.

– Нам надо спасаться. Куда нам идти? – спросил Сгул.

– Я не знаю, но вы должны уйти достаточно, чтобы они не успели догнать ни вас, ни меня. Уходите сейчас же.

– Омкан, прикажи. Возьмем лишь оружие и немного съестного. Остальное добудем в пути. Как пройдут они, тогда вернемся и лучшее заберем. Ну, чего стоишь?!

– Сгул, мы не сможем уйти, и ты это знаешь. Нас слишком много, чтобы успеть уйти.

– Кто это говорит? – Молодой воин обернулся на голос.

– Это я, Сгул, Полулицый.

– Хол, – прошептала Анитра, приближаясь, пошатываясь, к людомару, и протягивая ему жареное мясо на листьях лесного папоротника. Он принял ее дар.

– Что будем делать, людомары? Уходить, все одно, придется.

Последовала короткая насыщенная речами минута.

– Бохт Полулицый, – заговорил в конце Сгул, – ты более нас живешь здесь. И более нас помнишь, знаешь. Говори свое.

– Мы должны идти туда, где встретили людомара и Лоову, и отвернуть оттуда в сторону. Возможно, уведем их. И недалеко ждать их, и сразиться с ними. Едва кровь они нашу почуют на клыках, неостановочно пойдут по другому следу. Нужно пролить кровь. Нашу кровь, людомары.

Повисла пауза.

– Коли надо, то… прольем, – сказал кто-то. – Прольем ведь, людомары?!

– Прольем! – закричали воины. – Прольем!

Когда все готовились выйти к собравшимся внизу повстанцам, Анитра подошла к Сыну Прыгуна и подала ему плащ.

– Людомары, – заговорил Бохт Полулицый или Холмогорец, кто как его называл. – Великая сила подходит к нам. Не в силах мы противостоять ей, а потому должно нам отойти с ее пути. Сейчас мы покинем наш ларг, но вернемся в него. Позже. Сейчас же, нам нужны воины, которые не побоятся не увидеть следующий рассвет. Те, кто готов побороться с необоримым.

Ряды воинов заволновались. Мужчины поднимали топоры, пики и копья, изредка, мечи, и, потрясая ими в воздухе, требовали вызвать себя.

– Тихо, людомары, тихо! – Поднялась вверх старческая рука и старческий голос стал говорить: – Негоже пасть тому, в ком силы еще есть. Кто драться сможет с оридонянами и брездскими предателями на землях наших. Коли нужно кинуть воинов до кучи в пасть Кугуна, то лучше нет стариков для этого дела. Мы уже почти не воины. Сил в нас с каждым днем все менее. Обуза мы и знаем это, а потому боги послали нам беду, – то знак, что отправимся мы в кугуновы кущи с гордо поднятой головой. Мы погибнем в том беспобедном бою, не вы. Так должно быть. Правильно ли говорю я, Бохт Холмогорец?

Бохт молчал, нахмурившись.

– Ты говоришь верно, – неожиданно даже для себя произнес людомар. – Нет пользы в том, чтобы погибли воины, у кого силы в руках есть еще надолго. Ты говоришь верно…

Старик обернулся к толпе.

– Людомары. Воины с обеленными власами и бородами, подходи. Покажем, что мы еще не бабы по силе, что есть еще внутри у нас боевой задор!

К нему поодиночке, а то и группками стали выходить старики. Они вставали рядом, опираясь на посохи и поправляя топоры у себя за поясами. Они оглаживали бороды и невольно поднимали головы к небесам, хотя их не было видно за кронами Чернолесья.

***

– И пусть его, будет недоволен нами. Я, если и погибну, то при нем погибну!

Лоова, прихрамывая, ковыляла позади людомара, держа за руку Анитру, а второй рукой опираясь на посох. Холбра шла бледная и рассеянная. За их спинами не спеша шествовал отряд из стариков, среди которых мелькала борода Полулицего.

В отличие от Сгула, который подчинялся приказам, Лоова не подчинялась никому, даже людомару, а потому пошла с отрядом смертников вопреки всему и всем. Анитра тоже попросилась с ней, и Лоова ее взяла, чем вызвала возмущение всех людомаров.

– Теперь опять будут дуться на меня и не разговаривать. Ничего, переживу! Анитра, почему ты такая. Ты отбила себе все ноги. Смотри себе под ноги! – Лоова остановилась и поставила подругу на ноги после очередного падения. – Ты бледная, – девушка ущипнула Анитру. – Зря я тебя взяла.

– Нет, Лоова, – вдруг ожила жрица, – даже если бы не взяла, я пошла бы… сама…

– Сама? Ха-ха-ха! – расхохоталась девушка. – Ты бы заблудилась в десяти шагах от нашего ларга.

– Все равно, пошла бы…

– Погоди, – внезапно остановилась Лоова и обдала подругу холодным взглядом, – уж не… – Она проследила неотрывный взор Анитры до спины людомара, фыркнула, отбросила руку жрицы и пошла вперед. Анитра молча последовала за ней.

Людомар спешил. Он спешил к реке. Любой реке. Шли уже день и почти всю ночь. Отряд достиг ее едва начало светать.

Мало кто заметил, как Сын Прыгуна закатил глаза, на ходу шептал заклинания и пел молитвы, и уж точно никто не видел, как за много полетов стрелы, на реке стали ходить водовороты. Они собирали повсюду деревья и ветви, плывущие по реке или лежащие на берегу, и сгоняли их в одно место. Когда отряд вышел на берег напротив, то посреди реки высился внушительных размеров остров.

Возглас изумления вырвался из уст воинов: едва они взошли на остров, как он отчалил от берега и поплыл вверх по течению.

– Вы должны отдохнуть, – сказал старикам людомар. – Не заботьтесь о пище. Ее будет вдосталь.

Они плыли половину дня, когда увидели, как со стороны леса на них надвигается черная полоса. На небосклоне не было ни туч, ни даже облачка. Словно бы тень упала от земли на небеса, ровно так же, как с небес тени опадают на твердь. Послышался отдаленный грохот, перемешивавшийся с треском вырываемых с корнем вековых великанов.

– Кугун идет за нами, людомары, – хохотнул кто-то из воинов и тут же затих.

– Приготовиться! – приказал Бохт, поднимаясь на ноги. Он обернулся и посмотрел на Сына Прыгуна. – Уходи, людомар, теперь уж мы сами.

– Не бойтесь воды. Она поможет вам, – сказал тот.

– Мы надеемся, ты знал, где принять битву, – проговорил Бохт и протянул руку к плечу людомара. Тот кивнул.

Остров стал приставать к берегу, а когда Сын Прыгуна, Лоова и Анитра сошли с него, снова вернулся на середину реки.

– Они… – сказала Лоова и шмыгнула носом. Больше она была не в силах что-то сказать и побрела за отцом.

Анитра шла за ним безэмоционально, что было для нее ново. Она была заворожена видом людомара и неотрывно смотрела на него. Сердце ее трепетало в груди, то замирая, то начиная бешенно стучать. Девушка задыхалась, но не отставала от охотника.

Тем временем, на реке старые воины выстроились плечом к плечу.

– Холмогорец, мне со щитом погибнуть или нет? – неожиданно спросил старикашка, еле державшийся на ногах. – Коли со щитом, то я и клюкой могу помахать. Топор уж не удержу. – Он поднял над головой короткую палку и стал размахивать ей.

Отряд расхохотался. Старики принялись обниматься и прощаться.