Григорий Григорьянц - Гром над Араратом

– Меня отговаривают многие. Рим молчит, сенаторы даже не ставят на обсуждение вопрос о Великой Армении, – негодовал Лукулл. – Раз так, это будет моя личная война.

– В древности, – глубокомысленно сказал Мурена, – многие народы, египтяне, например, верили, что армяне – необычный народ. Исчезают нации, рушатся цивилизации, а армяне уже несколько тысячелетий существуют и несут в мир науку и мудрость.

– Риму хватает греческих ученых, а вот что нам действительно нужно – это пшеница, золото и рабы. И я не вижу другой альтернативы, кроме как захватить Армянское нагорье.

– Буду говорить откровенно. – Мурена внимательно посмотрел на командующего. – Через Армению в Рим идут караваны с драгоценными камнями, тканями, коврами, иранским жемчугом, индийскими пряностями и слоновой костью. Армения – надежный поставщик железа, меди, лошадей. Война остановит эти потоки, в Риме будут недовольны.

– Захватив Армению, мы посадим на ее трон зависимого от нас царя, заставим его платить дань и получим все это бесплатно. – Лукулл с усмешкой посмотрел на Мурену.

– Что ж, ты прав, только помни: так сложилось, что Армения скрепляет все народы, населяющие земли вокруг нее. Иногда наши поступки меняют историю народов и даже могут изменить ход истории человечества.

– Какое мне дело до человечества! Хотя нет! Я хочу изменить ход истории и даже войти в историю! – Лукулл, взволнованный, встал и начал ходить по залу. – Я хочу славы! Вместо Митридата в качестве пленника я привезу в Рим Тиграна. Достойная замена! Я разорву на части Великую Армению, я буду тем, кому покорится богатый Восток!

Мурена понял, как мелок его патрон: Лукулл думал только о личных, корыстных интересах.

– Ты обязательно войдешь в историю хотя бы своими грандиозными пирами, – с усмешкой сказал он.

– Мурена, мы всегда говорим откровенно, ведь так? Так вот, меня заботят не столько армянское золото и ковры, сколько волшебные вещи, которыми, как я теперь знаю, завладел Тигран. – Лукулл взял кубок и, сев в кресло, заговорщицки сказал: – Васак доносит, что Тигран нашел Дворец власти и побывал там. Он не взял ни золото, ни камни, а только волшебные вещи. Вот что по-настоящему важно, а ты все про ковры и слоновую кость!

– Невероятно! – У Мурены округлились глаза. – Да, Тигран нужен тебе.

– Я не остановлюсь, пока не схвачу его, даже если придется гнаться за ним до Индии. – Лукулл устрашающе посмотрел на Мурену.

У Мурены мурашки пробежали по коже, и он решил больше не касаться опасной темы.

– Когда ты планируешь начать поход? – спросил он.

– Как только стает снег на склонах гор, будем выступать. Нападение будет внезапным: хочу разбить царей Митридата и Тиграна поодиночке.

Далеко от Амасии, в которой Лукулл замышлял поход против Армении, в царстве Каппадокия, в Мазаке, Ариобарзан I кормил рыбок в бассейне своего прекрасного сада. Это было его вторым любимым занятием после поедания вкусных обедов. Он важно ходил вокруг бассейна, кидал рыбкам корм, а за ним перемещались его советники и министры. Аретий, главный советник царя, намекая на плохое состояние казны, сказал:

– Мой государь, ничто так не влияет на стабильность государства, как хороший шеф-повар и активность этих рыбок.

– Аретий, римляне говорят, что успех любого дела зависит от мелочей.

– Размениваясь на мелочи, мы рискуем потерять целое состояние.

– Главное, Аретий, душевное спокойствие.

В это время пришел царедворец и что-то шепнул Аретию.

– Что там, Аретий? – добродушно спросил Ариобарзан.

– Как это лучше сказать, государь. В общем, на Мазаку идет римская армия.

Ариобарзан застыл на месте, поднял голову вверх, наверное, чтобы увидеть там армию, затем сказал: «Меня нет!» – и, сунув в руки Аретия чашу с кормом, побежал по саду, а за ним засеменили советники и министры. Перебегая от одного куста к другому, царь наконец нашел достойное убежище в кусте орешника, который греки прозвали шлемом, так как плоды фундука были заключены в шлемовидную обертку, и затаился в кусте, полагая, что все проблемы решены. Советники и министры встали на караул возле куста, осознавая, что грядут эпохальные события, и прикидывая, сколько времени им еще осталось участвовать в управлении государством.

– Чему быть, того не миновать, – сказал Аретий. – Государь, ты должен достойно встретить судьбу.

Раздвинув ветки куста и высунув нос, Ариобарзан приказал:

– Срочно готовьте мой кортеж, мы едем в Рим! – Ветки снова сомкнулись.

– Но, мой государь, Рим сам идет к тебе.

Из зарослей снова появилось лицо правителя, его глазки бегали по сторонам, и он произнес:

– Но мы же выполнили все требования наместника. Моя казна пуста.

– Римляне говорят: «По возможному еще не следует заключать о действительном», – глубокомысленно сказал Аретий.

Ариобарзан вылез из куста, подошел к Аретию и обреченно спросил:

– Нельзя же заставлять выполнить невозможное?

– Да, мой государь.

Бросив прощальный взгляд на рыбок, царь, опустив голову, медленно побрел во дворец, а за ним гуськом шли его советники и министры.

Огромная римская армия, покинув понтийские города, вошла на территорию Каппадокии. Было объявлено о том, что четыре римских легиона возвращаются обратно в провинцию Азия после успешной кампании в Понте. Эта информация с расчетом усыпить бдительность всех правителей Востока, естественно, дошла и до Тиграна, и он не нашел ничего странного в маневрах Лукулла. В Понте остались два легиона во главе с Сорнатием, чтобы сторожить города Понтийского царства и отбивать вылазки Митридата.

По земле Каппадокии, поднимая пыль, шли изголодавшиеся по добыче воины Лукулла, а его передовые отряды и вспомогательные войска уже разбивали лагеря недалеко от Мазаки, столицы дружественного Каппадокийского царства.

Прибыв во дворец правителя, Лукулл благожелательно говорил с царем:

– Дорогой, Ариобарзан! Мы снова встретились. Ты являешься официально признанным Римом царем и можешь всегда рассчитывать на мою помощь. Восстание, государственный переворот или, например, твоя страна подверглась нападению извне – я тебя буду защищать!

– Проконсул Лукулл, моя защита обходится мне в огромную сумму. За эти деньги я могу доверить себя самому Гераклу, – печально сказал Ариобарзан.

Лукулл его не слышал.

– Я собираюсь пополнить ряды своей армии римскими гражданами, живущими в твоем царстве, а от тебя потребуется доставить тысячу человек во вспомогательные войска.

– Дозволь мне сказать, император, что я уже пожертвовал всем, что у меня было.

– Не прибедняйся, Ариобарзан. Я имею обыкновение выбивать из непослушных не только дурь, но и припасенное на черный день.