Ирмата Арьяр - Телохранительница Его Темнейшества (сборник)

– Кто еще слышал твои слова, кроме моей дочери?

– Никто! – подумала под пронзительным синеоким прищуром и добавила: – Не знаю.

– Но богиня всегда слышит своих жриц. Кто знал, кроме Лойт?

– Верховная жрица. Она осматривала меня после возвращения и принимала исповедь. Но десять лет прошло, владыка. Даже если кто-то случайно услышал, или ваша дочь кому-то сказала, кто мог помнить какую-то пленницу?

Он усмехнулся:

– Какую-то? Удивительная скромность для дочери таких родителей…

– У жриц Лойт только одна мать – богиня.

– Не лукавь, дитя, – поморщился Сатарф. – Ты носишь фамилию своей родной матери Эльды Интаресс.

– Но все наши отцы – безымянны.

– Не поверю, чтобы ты не знала, кто твой отец.

Я пожала плечами.

– Никогда не интересовалась его личностью. И знать не хочу.

– Узнаю характер Эльды. Даже дочери не сказать! А ты знаешь о том, что твоим отцом мог быть я, Аэлика?

– Я точно знаю, что это не вы. Это так важно?

– Да. Я бы не стал тратить время на пустую болтовню с сельо. Видишь ли, раз уж богиня не взяла на себя месть за твое унижение, это мог сделать твой отец. Он светлый маг.

Вот, нервно сглотнула я. Чувствовала же, что-то не так с папашей. Ну, мама… Как она могла?!

– Довольно сильный маг… хм, – Сатарф горько усмехнулся какому-то своему воспоминанию. Видимо, в отличие от меня, он с моим папочкой встречался. – Он мог узнать об обстоятельствах твоего пленения и много лет спустя. Я поначалу так и решил, что это он заманил меня в ловушку. Но оказалось, я погнался за серийным убийцей, а до таких убийств твой отец не опустится ни при каких обстоятельствах, хотя и он не святой.

– Так вы знаете, кто убийца? Вы поймали его? – подалась я вперед.

Сатарф отрицательно качнул головой.

– Это он поймал меня. Меня! Знаешь, девочка, в чем главная слабость магов, особенно высших? Мы слишком привыкаем к могуществу. Наша магия неисчерпаема, как воздух, естественна, как дыхание. И когда нас внезапно лишают ее двумя уколами древних кинжалов… Самое отвратительное – я так и не увидел своего врага. Мне его не узнать, даже если буду говорить с ним лицом к лицу, как сейчас с тобой. Интересно, на что рассчитывала Лойт, отправляя тебя на смерть? Или это ее изощренная месть твоей чересчур самостоятельной матери?

– Никто же не подозревал о древних кинжалах-близнецах…

– Теперь ты знаешь и сможешь рассказать своему клану. Открою тебе еще одно: я встретился и говорю с тобой по просьбе твоего отца. М-да… Не думал, что когда-нибудь… хоть один светлый, да еще тот, кто… – он хрипло рассмеялся, снова резко оборвав смех. – Ты немного развлеклась тут, девочка, теперь собирайся и уезжай. Если Лойт решила поучаствовать в совместной охоте на убийцу, я не буду возражать, но пусть на роль живца пришлет кого-нибудь другого.

Я чуть не заплакала от досады, но это мы тоже предусмотрели.

– Тогда она пришлет мою маму.

– Нет! – процедил владыка. – Я поклялся, что ноги ее не будет в моей стране.

– Тогда остаюсь я.

– Я обещал твоему отцу…

– Если темный владыка не сдержит обещания какому-то светлому, этому никто не удивится. И я хочу учиться!

– Я поддерживаю мысль Дьяра, что девушкам не место в Академии Тьмы. Особенно если это дочь светлого мага.

– Женоненавистники! – не сдержалась я. – У меня мама была темной!

– Была когда-то, – кивнул Сатарф. – Наполовину. Только демоница может со спокойной душой отправить несовершеннолетнюю и необученную дочь ловить маньяка, способного хитростью справиться даже с темным владыкой.

– Мы еще не знали о том, что с вами случилось… Пожалуйста, не прогоняйте меня. Богиня прогневается. Она меня так проклянет, что смерть будет благом! Прошу вас! Я больше не буду громить Академию! Не буду пугать столицу по ночам и забираться в вашу постель…

И глазки потупить этак скромненько.

Сатарф рассмеялся.

– Какая прелесть! Что же ты делала в моей постели, девочка? Поджидала моего возвращения? Лойт решила искупить свою старую ошибку и прислала мне вместо Эльды ее дочь? Я не сплю с детьми, малышка, передай своей богине. А с жрицей Лойт я не лег бы в одну постель за все блага мира. И своим детям запретил. Как ты попала в мои покои?

– У ваших детей плохая память на запреты.

– У Дьяра, так и говори! – вперился в меня синеокий взор. – Зарга не посмела бы. Значит, ты все-таки добралась до моего сына. На метке не успокоилась. Он и есть истинная цель твоей богини, а тут подворачивается такой праведный повод – поймать и наказать убийцу девственниц. И Лойт присылает в Кардерг дочь женщины, которую я любил. Посылает тебя, зная, что эту сельо, так похожую на свою мать, я не только не смогу убить – волосу не дам упасть, пока не выдворю из страны. При этом коварная лунная дрянь, эта ваша так называемая богиня, сообщает твоему отцу, в какой опасности его дочь, и светлый – подумать только! – готов на колени встать передо мной, лишь бы темные тебя упаковали и отдали не богине и не родной матери, а ему в руки, целой и невредимой. Впервые за тысячелетие темные и светлые нашли общий язык. Оказалось, мы оба ненавидим Лойт. Какое совпадение! Зачем богине понадобился мой сын? Мальчиков не нашлось для жертвоприношения? – неожиданно закончил он жаркую тираду.

– Какого жертвоприношения? – в изумлении хлопнула я ресницами.

– А лунная дева и не знает о традиционной Столетней Мистерии, для которой как раз подходит срок?

– Вы имеете в виду Лунную Мистерию? Но на ней не совершается жертвоприношений! Только определяется на сто лет, какой стороной повернется двуликая богиня Лойт к миру, темной или светлой.

– И гадание проводят на… прости за подробность… детородной части тела молодого неженатого мужчины, проведшего ночь с богиней Лойт, точнее, с ее верховной жрицей. И после искалеченный избранник богини становится главным евнухом при храме. Маленьким невинным лунным девам не сообщают такие нескромные детали?

– Нет! – меня замутило от отвращения. – Откуда же они известны вам, если даже для нас – тайна? Это неправда!

Я не поверила. Но евнухи в храмах были, тут нечего возразить. И не только древний Фашар, прислуживавший нашей такой же старой верховной жрице. Все мужчины, служившие храму, были евнухами, иначе их не подпустили бы к девочкам.

– Я уже давно живу на свете, Аэлика, чтобы не знать таких интересных тайн, от которых зависят судьбы мира. Сто лет Лойт смотрит на мир темным оком. Ваша верховная – предательница, бежавшая из темных кланов ради такой мести, какую не могла ей дать даже кровь демонов. И, насколько я ее знаю, она не захочет уйти добровольно, когда придет срок Мистерии. Что тебе приказала богиня?

Даже изуродованный владыка Темного Трона был силен и красив, если только не обращать внимания на рану на месте левого глаза, прикрытую седой прядью, свисавшей до волевого подбородка. Мощь сквозила в каждом движении его полуобнаженного тела. Перекатывались мышцы под блестевшей от целительной мази смуглой кожей, упрямо сжимались чувственные губы, гневно трепетали ноздри прямого аристократического носа. На кого же мама променяла такого мужчину?