Ли Виксен - #Меня зовут Лис

– Еще, – крикнул он хозяйке кабака, мясистой женщине неопределенного возраста, которая, отложив грязную тряпку, принесла ему пару новых бутылей, а затем вернулась за стойку. Своей отвратительной тряпкой она натирала пивные кружки. От этого вида у меня к горлу подкатила тошнота.

Мне хотелось верить, что сейчас Атос заливает боль от утраты Кэрка. Но в тайнике моей души под замком хранилось другое знание: Алайла выбрала Крамера.

– А я все думал, когда ты появишься… – проговорил Атос, продолжая смотреть на свои руки. Но его слова, без сомнения, были обращены ко мне. Я тихонько присела на скамейку напротив него.

– Что именно ты пришла сказать, моя леди ? – Он сделал ударение на последнем слове.

– А что я могу сказать? Да я девушка, да я врала тебе. Если это делает меня плохим человеком…

– Это делает тебя лгуньей, а мне этого достаточно, чтобы больше никогда не говорить с тобой. – Он жестом указал мне на выход и откупорил новую бутылку.

Я привыкла подчиняться его приказам и советам на тренировках. Поэтому раньше, чем я осознала, мое тело поднялось со скамейки и сделало пару шагов. Но я вспомнила Кэрка и его просьбу.

– Я хочу, чтобы ты ушел из Розы вместе со мной.

Атос посмотрел на меня недоумевающим и каким-то блуждающим взглядом. Было видно, что он очень пьян. Другого бы эта доза свалила. Даже не отвечая на мои слова, он мрачно рассмеялся и уставился на бутылку.

– Я серьезно. Ты ведь подозреваешь, что произошло с Кэрком, и кто в этом виноват…

– Замолкни!

Но сейчас меня уже ничто не могло остановить:

– Ты сидишь здесь и пьешь. Хотя у тебя-то хватило бы силы разобраться.

– Заткнись! – Он поднялся.

– …ну ладно, не разобраться. Но уйти! Не участвовать больше в этом.

– Я предупреждаю тебя, – Атос обошел стол.

– …а ты напиваешься, как последний трус, потому что не понимаешь, что происходит в родном легионе. И какая великая печаль! Аристократическая гордячка выходит за другого…

Кулак с размаху врезался мне в лицо. И я упала на пол, прижав ладонь к разбитым губам, сквозь пальцы сочилась кровь. Мне даже сначала показалось, что я выплюнула несколько зубов, но это оказались лишь орехи, слетевшие с соседнего стола.

– Обычно я не бью женщин . Но некоторые из них слишком много болтают. – Голос Атоса доносился откуда-то издалека, сквозь красный туман боли.

Где-то внутри меня, откуда-то из области живота, начало подниматься знакомое чувство ярости. Я знала, насколько силен Атос: он при желании кулаком мог забить человека насмерть. Его удар сейчас сбил меня с ног и разбил мне губы. Всего лишь. Даже пьяным и озлобленным он считал меня настолько беспомощным противником, что сдерживал себя. Я нащупала слетевшее при моем падении с соседнего стола глиняное блюдо из-под орехов.

Подскочив с диким криком из какой-то мешанины ругательств, я обрушила тарелку на Атоса. Он успел закрыть голову локтем, но блюдо все равно разбилось на части. Атос зарычал, а я, не контролируя себя, зарычала в ответ. Последние месяцы я восхищалась им, и единственным моим желанием было походить на него. Если бы я могла со стороны взглянуть на эту картину – то увидела бы, что мы стали почти близнецами в этот миг. В чаду кабака высокий парень в доспехах и низкорослая девушка в мужской одежде, рычащие как звери, с одинаковым выражением злости, исказившем лица, в почти одинаковой стойке. Я схватила стул за спинку и подняла над головой, он зеркально оторвал от пола скамью.

– А теперь аккуратно поставьте мою мебель на место.

Мы одновременно обернулись и увидели, что кабатчица достала огромный арбалет и теперь целилась в нас. Мы тихо, словно провинившиеся дети, поставили свое «оружие» на пол.

– У нас тут пристойное заведение! И если вы не умеете себя вести, то выметайтесь. – От гнева владелица кабака покраснела еще сильнее прежнего. – Ну же, чего ждем? Живо!

Отступая назад и держа руки на виду, мы вышли через неприметную дверь на задний двор кабака. Здесь рос развесистый платан, увешанный созревшими плодами. Первым к дереву подошел Атос и, упершись спиной, съехал прямо на землю. Я обошла дерево и села так же с другой стороны. Ярость стихла.

Внезапно я начала хохотать, да так, что слезы полились и начали жечь разбитые губы. Атос с другой стороны ствола не выдержал:

– Что?!

– Это же задний двор. Ахахаха! Дерево на заднем дворе кабака! Это же писательное дерево. Мы сидим тут… – и снова засмеялась.

Сначала Атос закашлял, потом, не выдержав, тоже засмеялся. Мы хохотали, как случалось на тренировках, пока я не охрипла.

– А я думаю, чего так мокро сидеть, – сказал Атос. Приступ хохота возобновился, и у меня уже начал болеть живот, а затем и бок. Рубашка покраснела – похоже, открылась рана. Чертыхнувшись, я заглянула на сторону Атоса. Он сидел, свесив свои пепельные космы на лицо. При свете зарождающейся луны я увидела только улыбку на его полных красивых губах.

– Разве я стала хуже от того, что я девушка, – произнесла я почти шепотом. – Разве я сильно изменилась? Стала глупее? Медленнее? Разве Лис не может быть девушкой, чтобы быть твоим учеником?

Он ответил не сразу, но когда заговорил, голос его был четче – словно он протрезвел:

– Это слишком многое меняет…

– Но что?

– Ударив в таверне Лиса, я бы думал, что парень получил по заслугам. А сейчас… – он поднял голову и посмотрел на небо, и я с удивлением заметила, что он, кажется, совершенно протрезвел. – А сейчас я чувствую себя виноватым и думаю, что подпортил хорошенькую мордашку.

– Если от таких мыслей ты будешь меньше колотить меня по лицу – я, знаешь ли, не против. – И коснулась распухшей губы. Он перевел на меня взгляд и улыбнулся совсем так же, как бывало в прежние дни.

– Атос, я не могу уйти без тебя. Я обещала это Кэрку и…

– И?

– И ты мой друг. Единственный и потому лучший.

Теперь молчание затянулось на пару секунд дольше. Внезапно его огромная ладонь опустилась мне на голову. Я так испугалась, что зажмурилась, боясь, что он мне свернет шею как цыпленку. Но он неожиданно разлохматил мне волосы, потрепав по затылку.

– Твой шлем всегда мешал сделать это. – Сняв руку, он потер переносицу. – Как твое настоящее имя?

Я недоуменно подняла брови:

– Лис.

– Нет, ты знаешь – девчачье имя. Как мне звать тебя.

– Лис, – произнесла я увереннее. Другого имени у меня не было. Но он, слава богам, кажется, удовлетворился этим ответом.

– Лис, скажи, ты мечтала в детстве о той башне, о которой рассказывала? – Я утвердительно кивнула. – Почему?

– Хотела открыть один из трех ларцов. А может и все сразу. – Я нахмурилась, вспоминая. – А еще надеялась, что смогу снова разделить все чувства и забрать себе «смелость» и «силу».