Юрий Иванович - Игры с богами

Могло показаться странным, но переживаемое приключение почему-то вводило маркизу в азарт. В её тоне чётко ощущалось воодушевление, доходящее до фанатизма. Но, с другой стороны, что здесь странного? Ведь каждый человек по-разному реагирует на стрессовые ситуации. И лучше уж так, чем сидеть, трясясь от страха и загибаясь от всеохватывающей паники.

Баронета только плечами пожала, вспомнив, как сравнительно недавно хладнокровно убила вора, пробравшегося в дом Поля. Да и новое убийство, не прошло ещё и пяти минут, как почти перестало волновать. Особенно начавшиеся перемещения и движения помогли избавиться от скованности. Женщины навели сравнительный порядок в камере и довольно грамотно создали вид, что два тела лежат укрытые одеялами. А почему на полу, а не на каменном лежаке? Так ведь лежак узкий, а на полу просторнее. И не всё ли равно, на каком камне лежать, температура-то одинаковая.

Напоследок не погнушались забрать остатки своего недавнего пиршества, сложив их в сумку из-под ракеток. Вышли из своей камеры и закрыли её на два оборота подобранным из связки ключом. Но вынимать его маркиза не стала, да и не получилось бы. Следовало сделать ещё и третий оборот. Зато мастерски реализовала свою блестящую идею. Сильнейшим ударом дубинки теннисистка обломала ключ, оставив зубцы во внутренностях замка.

– А? Как у меня получилось? – похвасталась, напрашиваясь на похвалу.

– Здорово! Хотя назад мы уже не попадём! – впервые улыбнулась Галлиарда.

Прошли в крайнюю по ряду камеру, дверь которой и так оставалась открытой. А там и фонариками долго светить не пришлось. Кусок стены с замочной скважиной отыскался почти сразу. На подборку ключа много времени не ушло, но после этого потайная дверь не открылась. Пришлось ощупать и давить на все выступы, углубления и подозрительные места, пока ещё и рычаг тайного блокиратора не отыскался. Правда, в этом им, скорее, повезло, или особая настойчивость Азы сыграла свою роль. Будь Фойтинэ одна, вряд ли бы додумалась, как и на что следует надавить.

Ну уже войдя в потайной ход и закрыв за собой как решётку в камеру, так и дверь, обе женщины поверили окончательно, что побег у них может и в самом деле получиться. По крайней мере маркиза Рейна так об этом и заявила:

– Галли, ты везучая! И боевая! Мы с тобой откуда угодно вырвемся!

После чего довольно смело, подсвечивая себе фонариком, двинулась по узкому, резко извивающемуся коридору. А «везучая и боевая» двинулась следом с некоторым недоумением:

«Сама поражаюсь, чего это со мной? Не настолько я в данных событиях активная. Скорее, это Аза показывает высший класс приспособляемости к любой обстановке…»

Осматривая спасённую из мира колдунов жертву, Труммер первым делом обратил внимания на сам факт её полного исцеления. Жалкие тряпки, некогда служившие одеждой, задубели от впитавшейся в них крови, застывшая сукровица виднелась и на местах недавних ран. Но самих дыр от пуль как не бывало!

А ведь он видел собственными глазами измочаленную пулями плоть. Понимал, что с такими повреждениями люди не живут. И осознавал, что никакому магу, лекарю или целителю подобное излечение не по силам. А значит, отныне стал истово верящим в силы и возможности дэмов. Правда, он и раньше не сомневался в их уникальности, но одно дело – не сомневаться и верить, а другое дело – знать.

Ну и пока Надариэль не возвращался, а девочка, чуть слышно постанывая, постепенно приходила в сознание, Поль быстро стянул с себя боевой костюм, однозначно спасший его от смерти. Если уж он в районе спины и плеч оказался жутко изрезанным, продырявленным в нескольких местах, то сложно себе представить, что случилось бы от разлёта осколков с человеческой плотью. Наверняка бы разорвали на мелкие кусочки, которые даже всесильный властелин не смог собрать в кучу.

Нижнее специальное бельё на спине тоже потеряло целостность и неприятно смотрелось из-за бурых пятен крови.

«Это сколько же я потерял кровушки-то? – поражался парень, в то же самое время тщательно прислушиваясь к себе. – И вроде ничего не болит… головокружения нет… А вот малявка, наверное, потому и очнуться не может, что кровопотеря у неё огромная. Сколько у неё того тельца?.. Наверное, надо бы кого-то позвать?.. Чтобы её омыли, что ли? Или лучше не трогать?..»

Стоя рядом со столом, он взял девочку за руку и попытался прощупать ей пульс. Даже удивился, когда всё-таки уловил трепетное колебание плоти. Потом ещё больше удивился, когда исцелённая открыла глаза полностью и в упор на него уставилась. Причём осознанно уставилась, чуть ли не строго требуя отчитаться тут же и сразу за все свои прегрешения.

Поощер на это постарался улыбнуться как можно приветливее. А чтобы отношения сложились дружеские, применил своё умение: импульсом доступной ему силы снял усталость с незнакомки. Хотя о какой усталости могла идти речь, если крохотный по возрасту ещё человечек и так сил не имеет для открытия рта?

Удивительно, но импульс помог. Дитё сильно, уже полной грудью вздохнуло, да и дальше задышала ровно, нормально. И теперь с расширившимися от удивления глазами начала к себе прислушиваться.

Вот тут и появился дэм в своём защитном коробе. Тот раньше был белый, приятный взору, можно сказать, величественный. А сейчас стал грязный, чёрный от сажи, и местами с него свисало то, что можно было принять за разорванную, окровавленную плоть человека. Или внутренности. Навоевался, так сказать, напоследок, скорее всего, сойдясь с драйдами в рукопашной. Причём возникшее всего в нескольких метрах от стола чудовище ещё и рявкнуло громовым голосом:

– Ну как вы здесь? Познакомились?

Наверное, девочка так не боялась, когда колдуны расстреливали её из автомата. Она пискнула, вцепилась двумя руками в ладонь поощера, задрожала как осиновый лист на ветру и обмочилась. А Поль в следующий момент напрочь забыл, кто это перед ним и чем может грозить любая непочтительность в адрес дэма:

– Да ты с ума сошёл! – сам не замечая, что обращается на «ты». – Чего кричишь?! Посмотри, как она испугалась!

– Ничего с ней не случится, хе-хе! – веселился Бенджамин. Правда, сразу же открыл свой лицевой щиток забрала, являя миру вполне человеческое, пусть и вспотевшее лицо. – Подобные живчики от страха не загибаются!

После чего вообще решил покинуть своё многофункциональное убежище. Выходить из него оказалось проще, чем в него забираться. Основные части корпуса раскрылись, словно две половинки, и Надариэль ловко выскочил наружу, словно спрыгнул с полуметровой ступеньки. Испачканный в саже и крови боевой костюм ещё пару мгновений постоял, а потом завалился назад с немалым грохотом.