Анатолий Шкирич - Эра героев. Тайная стража

У входной двери лежало туловище в светлой рубахе. Отрубленная голова и отсеченные по локоть руки с вывалившимися из ран зелеными отростками валялись рядом.

«Парень, что принял у нас коней. Если это существо вообще теперь можно называть парнем».

Рядом с конюхом на полу распласталось тело женщины в черной куртке. Из ее глаз, раскрытого рта и груди торчали обрубленные ветки и ростки.

«Одна из вампирш. А вот куда делась еще парочка кровососов?» – мысленно он пожелал им встретиться с достопамятным медведем в загробном мире.

И, наконец, у самого входа в кухню к стене легкой саблей было пришпилено тело хозяйки. Ее головы Александр, на счастье, не увидел.

«По крайней мере, в доме у дерева не осталось глаз», – поколебавшись, он все-таки начал спускаться по лестнице в зал.

– И что мы надеемся тут отыскать? – спросил он идущего следом Лакроша.

– Какой-нибудь выход из ситуации, – буркнул гном.

Александр оглядел увешанные головами зверей стены. Экземпляров в полный рост, таких, как одержимое чучело медведя, среди них не осталось.

«Даже если они и оживут, то смогут лишь свалиться на голову», – но все же он постарался не приближаться к оскаленным мордам.

– А кто-нибудь знает, с чем мы вообще имеем дело?

– Лесной хозяин. Чащобный дух. Леший. У него сотни имен, – ответил присевший за лавку скелет. – Местные верят, что многие души под тяжестью земных проступков не могут уйти в иной мир и переродиться. А могилы убийц и маньяков часто оказываются в густом лесу или там, где чаща отвоевывает обратно свои владения. Вот однажды какая-то озлобленная душа не ушла в загробный мир, а вселилась в дерево. Память, если она и оставалась, исчезла безвозвратно. А вот ненависть и жестокость остались навсегда. Этот чащобный дух может стать очень могущественным, особенно если его правильно подпитывать.

– И чем же его пичкали?

– Проще всего – жертвоприношениями, – мрачно ответил Лакрош. – Предсмертная энергия очень легко усваивается многими существами.

«Интересно, какую историю ни копни, так любое злобное существо или когда-то было человеком, или создано людьми и прочими расами, или же доведено разумными существами до бессознательной ярости».

– И кто послал за нами этот ужас дендрария? Едва ли городские вампиры – их самих пустили на удобрения.

– От этой пакости прямо смердит шаманизмом, – фыркнул Сол. – Ставлю свою последнюю ногу на лесных шавок!

– Шаманы лунного племени вполне на это способны, – согласно кивнул гном.

«Отлично! – язвительно подумал Александр. – Значит, за нас взялись еще и вампиры с оборотнями. План удался на все четыреста процентов».

– Железо и огонь, – добавил Лакрош. – Этих элементов боится лес, и их ненавидят призраки.

– Только вот как нам спалить дерево, если оно нас еще за дюжину метров спеленает и порвет на части?

Вместо ответа сквозь входную дверь в зал медленно просочилась серая дымка. Четко очерченное туманное щупальце потекло в помещение, извиваясь, словно живое существо.

Сол глянул на свою бесполезную саблю и тихо выругался.

«Это еще что за гадость? – Александр шустро отскочил к лесенке. – В следующий раз накуплю себе оберегов и железных колец на все пальцы! Может, еще и над пирсингом подумаю».

Туман между тем достиг лежащих возле порога останков конюха и вампирши и завис над ними. От основного облака хмари вниз протянулись многочисленные усики серой дымки, обвиваясь вокруг тел.

Туловище конюха задрожало. Его отсеченные конечности поднялись в воздух, втянувшись в дымку. За ними последовала и голова, а затем от пола оторвалось и тяжелое тело с ногами. Труп вампирши, обвитый серой хмарью, тоже сдвинулся по направлению к порогу.

Кольца дымки постепенно обвили тела, пока останки полностью не скрылись в тумане. А затем дымка медленно устремилась обратно, во двор. Не оставив и следа от трупов.

«Едва ли мы ему настолько надоели, что оно решило убраться восвояси», – поколебавшись, Александр двинулся вслед за туманом ко входной двери. Идти самому не хотелось, но просить напарников – еще больше. С неприятным перестуком, опираясь на культяпку ноги, за ним все же последовал Сол.

Добравшись до дверного проема и придерживая палец на спусковом крючке револьвера, он осторожно выглянул наружу. Крыльцо лесной гостиницы пустовало, зато туманное покрывало занимало почти половину двора. Ручейки хмари скатывались с сараев, скользили через коновязь и обтекали колья забора.

И посреди этого марева возвышался мрачный иссохший дуб. Неподвижные ветки накрывали весь двор колоссальной паутиной, по шершавой черной коре скользили изумрудные огоньки. Тусклые кольца тумана неспешно перетекали друг в друга у подножия сухого ствола огромного дерева, а затем один за другим втягивались в раскрытый провал дупла.

– А тела, похоже, уже внутри дерева.

– Так же, как и моя ступня, – Сол погрозил дереву сжатым кулаком. – И этот счет я еще предъявлю к оплате!

– И что-то мне подсказывает, что они еще вернутся, – мрачно закончил Александр.

Костяк заковылял обратно в зал. Александр же еще где-то с минуту задумчиво наблюдал за последними клочьями хмари, исчезающими в стволе кошмарного древа.

За подрагивающей сетью высохших веток, за клубами дымки и за ощетинившейся шипами оградой темнел лес. Сколь бы неприютной ни казалась глухая чащоба, но сейчас он бы многое отдал, чтобы выбраться из «гостеприимного» постоялого двора в эти дебри.

И постепенно, вопреки злости, отвращению, тревоге и, что уж таить, страху, начал складываться план.

– …И так, остается лишь найти горючий материал, – закончил он излагать свой план перед скромной аудиторией.

– Полнейшая чушь, – буркнул Сол. Слушатели оказались еще и неблагодарными. – Но может и сработать. Пойду, поищу на кухне что-нибудь.

Костяк уковылял в кухонное помещение. Лакрош тем временем расколол саблей несколько скамеек на длинные колья и теперь вбивал их в висящее тело хозяйки.

– Их там и так многовато, – пояснил гном. – Надо еще сходить наверх и закрепить тело хозяина.

– Боюсь, что уже поздновато, – Александр вспомнил о спускавшихся с хозяйственных построек щупальцах тумана. – Думаю, они и до комнаты достали.

Лакрош лишь равнодушно пожал плечами. С некоторой злостью Александр понял, что уже завидует невозмутимости вампира. Тут из кухни донесся звон стекла.

«Никак кто-то дорвался до халявной выпивки».

Позвякивание некоторое время перемещалось за стенкой, а затем приблизилось к кухонной двери, и в общий зал, пошатываясь, выхромал Сол. Скелет умудрился вынести сразу с дюжину объемистых бутылок. Стеклянная тара, заполненная мутноватой жидкостью, задребезжала, очутившись на ближайшем столе.