Глен Кук - Тирания Ночи

Элс кивнул. Он хорошо помнил Осу Стила – невероятно смышленого и абсолютно бесстрашного мальчишку, – хоть и не знал его близко. Когда тот пропал из школы неутомимых отроков, Тейдж не удивился. Обычное дело.

– И что же ты должен делать?

– Сеять хаос и раздор, чтобы чалдаряне не смогли устроить новый священный поход. Пока я весьма неплохо справлялся.

– Это ты травишь Донето?

– Да, – кивнул мальчик. – Устроил на него покушение, но неудачно. Хотя получилось даже лучше: он не умер, но и поправиться не может. Патриарх теперь неотрывно следит за Коннеком.

– Но как ты сумел организовать покушение? Из наших здесь больше никого нет.

– Я служу еще и Граальскому императору. Это он меня сюда послал, знал о наклонностях епископа.

– Так это из-за тебя убийцам патриарха не удалось прикончить Непорочного. Это ты предупредил Ганзеля.

– Как могу, осложняю жизнь врагам праман, – недобро улыбнулся Оса. – И врагам императора, если нам это выгодно.

– Скоро ты, видимо, лишишься епископа.

– Знаю. Как раз обдумывал, что делать, если его убьют.

– Он сейчас в Антье. И волшебник тоже. А Донето в моей власти, внизу. Если умрут все трое…

– Этого нельзя допустить. Если здесь патриарха постигнет неудача, он может забыть про Коннек и обратить свой взор на восток.

Верно. Но и восторжествовать в Коннеке он не должен. Если патриарх завоюет здешние богатые края, то награбленного ему хватит на очередной священный поход. И внимание его отвлекать будут лишь Кальзир и Граальский император.

– Как именно ты связан с Граальским императором?

– Гордимер подарил меня Йоханнесу. Я – оружие, которое он может использовать по собственному усмотрению. В Аль-Кварн явился один человек. Он говорил с Гордимером, но на самом деле обращался к эр-Рашалю. Ему нужен был особый раб.

– Понятно. Поэтому они сначала наложили на тебя чары, обучили, а потом продали. В сделке участвовал некто Феррис Ренфрау?

– Да, это посредник, который все и устроил.

– Вы знакомы?

– Да. Мы иногда видимся. Он сообщает новости. А что?

– Гордимер и эр-Рашаль велели мне выяснить, кто такой Феррис Ренфрау. Он их беспокоит.

– Он умен и коварен, но всецело предан императору. Пусть не беспокоятся. Йоханнесу ни до чего нет дела, он жаждет лишь помешать патриарху и укрепить власть Новой Бротской Империи. На остальной мир ему плевать, даже если там все покроется льдом.

Элс решил не развивать эту тему. Оса явно неровно дышал к Йоханнесу Черные Сапоги.

– Ты что-нибудь слышал о Старкден?

Ша-луг не забыл, что приключилось с ним в Ранче.

– Старкден? Имя я слышал. Что-то связанное с контрабандистами. Это важно?

– Для меня – да. По ее милости меня едва не прикончили в Ранче. Этим делом заинтересовалось особое ведомство.

Элса давно занимала одна мысль: не связано ли со всей этой историей поспешное отплытие Грейда Дрокера в Сонсу?

– Я спрошу у Ферриса Ренфрау. Он знает всех, кто обретается на изнанке этого мира.

– Спроси. Но меня не упоминай.

Этот самый Ренфрау непременно вскорости объявится.

– Тебя ведь скоро начнут искать? – спросил Оса.

– Да, ты прав. Я тебя не видел. Ты меня не знаешь. Еще поговорим, если получится. Может, переметнешься к Донето, если епископа прикончат?

– Может. Но с ним сложнее. У него с этим делом плоховато.

– Ты где был? – поинтересовался Пинкус Горт. – Я уже хотел кого-нибудь послать на поиски.

– Чуть не заблудился. На втором этаже настоящий лабиринт. Вот что я тебе скажу: развалюху эту мы оборонять не сможем. Если жители Антье явятся сюда, нам всем крышка. Думаю, надо поживиться, чем сумеем, и срочно делать ноги.

– Тут парочка слабонервных вернулась. Коннектенцы точно сотрут в порошок недоумков, которые это учинили. Зато я подготовил отступной путь.

– В смысле?

– Мы пристроены – будем новыми телохранителями принципата Донето. И наш начальничек желает отправиться в Брот. Причем немедленно.

– Пинкус, – изумленно протянул Элс, – ты гений. Настоящий злой гений.

– Да ладно тебе, – скромно потупился Горт. – Все ж яснее ясного. Ты хотел в Брот. Я хотел в Брот. Принципат не хотел оставаться. Сказал, лучше, мол, в дороге окочуриться, чем здесь. Он успел сильно невзлюбить Коннек. Вполне вероятно, для Коннека последствия будут не самые приятные, если Донето дотянет до Брота и насядет на кузена-патриарха.

– Хорошо. Просто замечательно. И Братству мы вроде как ничего не должны.

– Пайп, тут сейчас начнется грандиозная заваруха. А нам приказано охранять принципата.

– Ладно, я в доле. А остальные?

– Кое-кто хочет остаться и посмотреть, чем дело кончится. Почуяли наживу. А те, кто поумнее, смекнули, что пора линять. Даже если мы победим в Антье. Теперь все изменилось. Миролюбивые коннектенские простофили наконец поймут: бротская церковь твердо намеревается выжать их досуха. Скоро тут лютой ненавистью возненавидят все бротское. Так что лучше нам не задерживаться.

– Ты прав. Когда выходим? Переживет ли Донето путешествие?

– Думаю, надо выдвигаться с первыми лучами солнца. Если только заварушка не перекинется и сюда. Что же касается Донето, будем нянчиться с ним по дороге. На самом деле, переживет не переживет – разницы особой нет. Главное – дотащить его тело до Брота и изобразить на лице усердие.

Элс смотрел на горящий город в компании Просто Джо и Чушки.

– Хотел бы я вытащить оттуда этих малолетних дурачков. Если только они еще живы.

– Не кори себя, Пайп, ты не можешь заставить их поумнеть.

– Легко сказать, Джо. Ты видел Бо?

– Они с Гортом отправились на поиски казны Братства.

– Ясно. Пойду поищу их. Готовься: возможно, придется быстро сниматься.

Первым проснулся испуганный, ничего не понимающий Финнбога. Он не сразу пришел в себя – давешние кошмары еще долго не отпускали. Через какое-то время воин осознал, что лежит вместе со своими спутниками в роще. Вокруг все было какое-то странное: в небе светило чересчур яркое солнце, окрестные холмы заросли бурой травой, древние деревья с узловатыми стволами ничем не напоминали привычный вечнозеленый лес. Ни домов, ни людей. Долину внизу прорезала мощеная дорога, а вдалеке виднелся трехъярусный акведук.

Хотя Финнбога, конечно, понятия не имел, что эта изогнутая штуковина называется «акведук».

Вскоре очнулись близнецы. Постепенно ужас, исказивший их лица, прошел.

– Где это мы? – поинтересовался Сигурдур.

– Не знаю, – отозвался Финнбога. – Уж точно в мире живых. Может, Грим знает. Они с ним говорили.

Ужасы загробного мира быстро выветривались из памяти, оставляя после себя лишь смутные, холодящие душу воспоминания. Вроде бы рай оказался каким-то не совсем таким, как надо.