Глен Кук - Тирания Ночи

– А клоню я, Брис, вот к чему. У Безупречного большие неприятности. Кальзирцы собрались всем миром и радостно грабят церковь и владения патриарха. И Безупречный ничего не может с этим поделать: словно толстая беспомощная старуха, он лежит на спине, не в силах подняться, и надеется лишь, что насиловать его будут не слишком жестоко.

Герцог Тормонд будто внезапно протрезвел, вышел из сонной оторопи, развеял окутывавший его дурман.

– Быть может, нам удастся отвратить от Коннека ту судьбу, которую он ему пророчит.

Разум Тормонда вновь вернулся к жизни – он мыслил, рассчитывал, планировал, как и полагается истинному правителю.

В душу брата Свечки закралось ужасное предчувствие: может, герцог и добьется своего именно потому, что раньше так упорно стремился в неверном направлении.

– Я собираюсь предложить Безупречному помощь Коннека в войне против Кальзира, если он взамен оставит нас в покое.

Слушатели взволнованно зашептались. Сдержит ли патриарх слово? Можно ли ему доверять? А что Граальский император? А Непорочный? Как им добиться своего?

Микаэль Кархарт предложил послать в Кальзир во главе коннекского войска графа Реймона. Это предложение вызвало всеобщее одобрение.

Изабет, сестра герцога, задумчиво молчала. Такой план затронет и ее мужа. В распоряжении у Питера имелись опытные воины, которые могли обучить и возглавить новичков. Питер вел дела с корабельщиками Платадуры – дирецийкого подобия Сонсы и Апариона.

На герцога обрушился град вопросов, но он отказался отвечать.

– Продолжим наше путешествие, – сказал он. – Встретимся с Безупречным и заставим его забыть о коварных планах.

Герцог ни словом не упомянул Непорочного. Несмотря на недавний всплеск интереса, антипатриарх больше не имел никакого влияния. И Тормонд это отлично понимал.

Но никому из коннектенцев до этого не было дела. Даже епископу Лекро.

Спутники Тормонда весьма воодушевились после его вдохновенной тирады и целую неделю не перечили и не возражали ему. К тому времени отряд уже находился в нескольких днях пути от Брота. Установилась вполне сносная погода. А когда выяснилось, что кальзирские пираты напали на сам Брот, ни о каких возражениях и речи уже быть не могло.

Тормонд еще попытался подвигнуть всех на битву.

Но у него, конечно, ничего не вышло. Его собственные вассалы шутили, что даже он сам не последовал бы за собой на смертную сечу.

Брату Свечке показалось, что герцог снова ведет себя странно.

– Похоже, его опять обуяло безумие, – пробормотал он.

Но Тормонд, в своем уме или не в своем, не терял времени даром. Он устремился к Броту, как пущенная в цель стрела.

– Едрена вошь! – пробормотал Шагот. – Братишка, сколько я в этот раз провалялся?

– Два с половиной дня. У меня тут еда греется. Ты бы и сейчас храпел, если б я тебя не распинал. На, выпей.

– Что тут творится? – Шагот чувствовал какие-то значительные перемены.

– На Брот напали пираты.

– Стурлангеры?!

– Не наши, нет. Они той веры, что ненавидит бротскую веру. Трудно объяснить. Мне толком не выйти и не поговорить ни с кем, поэтому я не очень понимаю, что там они не поделили.

Иногда Шагот сомневался, что Свавар понимает вообще хоть что-нибудь, даже если ему все разжевать.

– Грим, – продолжал тот, – они скоро доберутся до нас с тобой, очень скоро. Налетчики всего в паре кварталов отсюда.

Шагот залпом осушил чашку воды, потом проглотил целую лоханку пива. Надо отдать Свавару должное: братец умудрился разыскать в этом недоделанном городе пиво – здесь, где обитают одни лишь трусы, нытики, хиляки и ни на что не годные задаваки. Они вечно лакают свое вино – напиток, подходящий скорее бабе, а не воину.

– У нас нечего красть, – протянул Шагот.

Он усердно собирал все деньги до последнего медяка и тащил их к одному дэву – большому знатоку выгодных инвестиций.

– Грим, – зарычал Асгриммур, – очнись! Сейчас всем плевать на твои денежные махинации. Не говоря уж о том, что эти рыбоголовые кальзирцы вполне могут добраться и до того дэва, если им удастся разграбить город.

– Ты прав, братец, – согласился Шагот, поднимаясь на ноги. – Если они развлекаются так, как это в свое время делали мы, то утащат все, что можно унести, а остальное пожгут.

– Наконец-то дошло. Так что нам делать? Пока мы разговариваем, они идут сюда.

– Тогда лучше тоже двинуться дальше, – ответил, отчего-то вздрогнув, Шагот.

– Сначала поешь. Только быстро.

С самого происшествия на площади Мадур Шагот не выходил в город. А вот Свавар выходил, после того как зажили раны. Разумеется, переодевшись. Он знал, что их разыскивают весьма могущественные люди.

Шагот машинально принялся за еду, не обращая внимания на то, что именно он жует.

– Сколько у нас времени? – поинтересовался он.

– Не знаю. Лучше не искушать судьбу.

– Согласен. Что будем делать? Нарядишь меня как свою жену?

– Какой же ты все-таки остолоп! Мы просто побреемся и сменим эти оленьи шкуры на что-нибудь менее заметное.

Асгриммур успел раздобыть бритвенный прибор и местную одежду. Ведь рано или поздно пришлось бы выбираться из убежища – тот, кого им следовало убить, сам к ним не заявится.

Пока они и понятия не имели, где Убийца Богов, разве что Грим видел что-то во сне. Но о своих снах он не особенно распространялся.

Шагот, ворча и брюзжа, позволил брату обрядить себя в местный наряд, а потом подстричь и побрить.

– Я смотрю, братишка, ты времени даром не терял.

– Кто-то же должен что-то делать. А ты постоянно дрыхнешь.

– Молодец! Я всегда знал, что и ты кое на что способен, если очень припрет.

Вот же скотина!

– Да уж. Ты знаешь, где нам его искать?

– Сюда Старейшим нелегко добраться, братишка. Они знают, что Убийца в Броте. А сам он не знает, что мы явились по его душу. Но мы не единственные его враги. Боги по-прежнему говорят, что мы узнаем его при встрече. Им известны твои сомнения.

– Тогда прятаться нельзя. Надо глядеть в оба. Так что дожевывай наконец эту треклятую колбасу.

С улицы послышались уже привычные крики и вопли.

– Вечно ты торопишься. Расслабься. Закончил меня стричь? Смерть уже совсем близко.

Свавар тоже это чувствовал. Пираты передвигались очень быстро. Значит, им почти не оказывают сопротивления.

Такой поворот ничуть не удивил его. Он и так знал, что эти мягкотелые бротские бабы в своих дурацких штанах ни на что не способны.

Сегодня кое-кого хорошенько отымеют.

Жуя прямо на ходу, Свавар и Шагот вывалились на улицу. Каждый нес с собой выкопанные в древнем кургане трофеи. Шагот предостерегающе поднял руку, и они замерли. В руке он сжимал жареную куриную ножку.