Ирина Вильк - Бабкино наследство

Группа шла цепочкой. После потери старшины Милна все были начеку. Но разве можно было быть готовым к сюрпризам этого мира?

Откуда ни возьмись спустился туман молочно-белого цвета, сразу разделивший группу. Туман был такой густой, что рассмотреть невозможно было даже пальцы на вытянутой руке.

– Всем лечь на землю! – скомандовал майор Прайд, пытаясь хоть что-то разглядеть.

– Вот, вот! – услышали они скрипучий голос, пронизывающий туман и резонирующий в нем, – правильно. Всем лечь! Надеюсь, клаус… клауст… клаустрофобии ни у кого нет? Хи-хи-хи! Но что-то мне не нравится цвет обстановки. И-и-к! В этом сезоне в моде более яркие цвета.

Туман поменял цвет на кроваво-красный.

– Нет, слишком мрачно и зловеще! Надо что-то погламурнее, – опять проскрипел голос, и туман приобрел противный розовый цвет. – Ой! Не то! Хотя нет, ничего! Пусть будет так!

Гала с Розой лежали в розовом тумане и мысленно искали способы выбраться. Гала была спокойна, потому что не чувствовала угрозы. Скрипучий голос сказал:

– Девочки, а вы-то что здесь делаете? Ничего не перепутали? Девочки должны в куклы играть, по магазинам гулять и красоту наводить. Я вам напомню, как это делается.

Туман отступил, и девушки оказались на скамье подсудимых. Да! Да! За решеткой! В клетке! Перед ними на судейском постаменте за столом сидела та самая худенькая старушка, которую они встретили на ромашковом поле. Только она была огромной, и девушкам приходилось смотреть на нее снизу вверх.

– Следовать моде смешно, а не следовать глупо! – сказала старушка. – Здравствуйте! Начинаем передачу «Модный приговор». Рассматривается дело: «Камуфляж как убийца в прямом и в переносном смысле».

Появился огромный экран, на котором возникло изображение Галы и Розы в полный рост в камуфляже.

– Минуем стадию обсуждения (Обсуждать нечего! И так все понятно!), самостоятельного выбора (Ближайшие магазины далековато!), и я как дипломированный стилист, лауреат, стипендиат и т. д. сделаю выбор за подсудимых.

Далее Гала и Роза «переодевались» несколько раз. На них и на экране, меняясь, появлялись образы, которые мог придумать только сумасшедший стилист, «имиджующий» на задворках вселенной, или нетрезвая Баба-яга. Уж не знаю, где Ядвига Ласловна изучала визаж, но, похоже, образы ее были навеяны мировым кинематографом от фильмов ужасов до космической фантастики. Девушкам эта игра даже понравилась. Разглядывая очередной цветной ирокез, Баба-яга, качая головой, произнесла:

– Нет! И-и-к! Все-таки нет ничего лучше нашей русской народной классики, что бы ни говорили все эти новомодные кить… куть… кутюрье.

К сожалению, остальные члены группы не смогли оценить двух розовощеких красавиц в русских сарафанах, сафьяновых сапожках и высоких кокошниках, поскольку были немного заняты.

Довольная собой Яга вспомнила про мужчин.

– Простите, я немного отвлеклась, – проскрипел ее голос. – Кстати, как вам цвет? Может, поменять?

Стыдно сказать, но вояки почти обрадовались, услышав этот скрип. Лежать в неведении, спеленутыми, в липком тумане жуткого розового цвета, нужно мужество. Хотя нет. Он снова поменял цвет, и еще, и еще раз. Ну вот! Он опять розовый.

Это начинало давить на психику. Лежа на земле и имея плохой обзор, майор Прайд хотел контролировать ситуацию, пытаясь докричаться до своих вояк, но, похоже, все они были заняты оценкой дизайнерских идей хозяина скрипучего голоса. Стрелять? Куда? Непонятно, как плазма поведет себя в этой липкой субстанции. Пока прямой угрозы вроде нет.

– Ну все! С цветом наигралась, пора браться за антураж, – продолжал голос. – Всегда мечтала заняться фитнесом, но всегда что-то мешало. В молодости отсутствие фитнеса, в зрелости отсутствие молодости. Зато сейчас кто мне помешает попробовать себя в роли тренера? Вуп… вуплащ… воплощем… Не даются мне сегодня сложные слова! Воплощаем мою мечту в жизнь! Для начала надо переодеться.

Камуфляж превратился в розовое трико, тяжелые ботинки в легкие розовые тапочки, на лбу появилась легкая розовая трикотажная полосочка. Вместо оружия – инвентарь. Тягучий, липкий розовый туман отступил, образуя розовые стены и пол. Мужчины увидели друг друга. Лучше бы они ослепли.

– Доброе утро! – произнес скрипучий голос. – Начинаем утреннюю гимнастику! Первое упражнение – ходьба на месте. Поставьте ноги на ширину плеч! С левой ноги шагом марш!

Пол вдруг стал очень горячим, настолько, что не то что «шагом марш!» – «бегом!» получилось.

– Еще! Еще! – подгонял скрипучий голос. – Добавьте темп. Ну! Ну! Вы же мальчики, несмотря на ваши миленькие костюмчики. Я знаю, вы можете! Вот! Вот же! Молодцы, касатики! Потом собой гордиться будете.

Дальнейшие приседания, отжимания и прыжки на скакалке окончательно доконали бы супостатов, если бы новоявленный тренер не утомилась и не уснула.

Очнувшись, мужчины с облегчением вздохнули, увидев на себе родной камуфляж, и уже начали сомневаться в реальности происшедшего. А что? Бывают же массовые галлюцинации?

Настала и моя очередь совершать подвиги. Поэтому, надев шапку-невидимку, я отправился в стан врага.

– Привет фельдмаршал! – прошептал я на ухо командиру отряда, который отдыхал после фитнеса Яги, лежа на травке.

– Я не фельдмаршал, я майор, – уточнил вояка. – А ты кто? – спросил он, приняв сидячее положение. Ему показалось, что голос звучал прямо в его голове.

– Как кто? – ответил голос. – Это я! Твое второе «Я»! Ты ведь не псих, чтобы разговаривать с самим собой. Хотя последнее время ученые и психологи все больше склоняются к мнению, что душевная беседа с самим собой благотворно отражается на творческом развитии личности.

Майор, конечно, слышал про второе «Я», но он был уверен, что это удел слабаков. Он даже подумать не мог, что такое может произойти с ним.

– Вот! Вот! – опять услышал в голове майор, как будто голос подслушал его мысли. Хотя чему удивляться? Ведь это же его второе «Я» хозяйничает в его мозгах. – Раз такое произошло, придется поделиться, – продолжал голос.

– Чем? – не понял майор.

– Телом, конечно. Мне надоело быть на вторых ролях. Всегда, знаешь ли, мечтал стать энтомологом и ловить бабочек. – Майор не был готов к такому повороту событий. Ему стало не по себе, а голос второго «Я» становился все более зловещим. – Мало того! Я не один. Нас много, и мы все хотим свой кусочек…

Я сотворил несколько маленьких майорчиков ростом не более двадцати сантиметров, которые тут же вцепились в одежду, волосы, уши и нос майора, крича при этом тоненькими голосами: – А мне? А мне?

Майор вскочил с криками, подпрыгивая и стряхивая с себя второе, третье, четвертое и т. д. «Я».