Стелла Геммел - Город

– Мертвецы, плавающие в воде, так обычно и выглядят – упитанными. Что тут особенного?

– Может, и ничего. Но, знаешь, не могу отделаться от впечатления, будто мне попалось на глаза нечто важное. Память у меня стала не та, что была когда-то… Но я этот знак точно где-то видел. – Бартелл подумал и добавил: – У того человека даже кожа на голове татуирована была.

– И тоже картинками?

– Нет. Все мелкими такими значками. Их там были сотни, по-моему, – все чужеземные. Так что, может, ты и права. Я, по крайней мере, ничего не понял.

– А где, говоришь, вы его нашли?

– Понятия не имею. – Бартелл пожал плечами. – Я шел с отрядом добытчиков, у нас были опытные вожаки, а я даже приблизительно не догадывался, где мы идем. Я и сейчас не представляю, где сижу.

Он вздохнул. Только что ему казалось, будто он мог бы остаться здесь навсегда, но разум – разум воина неизменно хранил память о долге, и немолодые плечи готовы были принять привычное бремя.

– Если девочку уже накормили, я, пожалуй, заберу ее, – сказал он женщине. – Нам пора. Нужно еще ее братишку найти. Раз мы с ней пережили наводнение, значит мог и он уцелеть.

Малышка закидывала в рот еду со всей скоростью, на какую была способна ее рука с ложкой. Темные глаза только метались от дверного проема к тарелке и обратно. Как придут сейчас да как все отнимут!

Она даже вкус различать начала далеко не сразу. В пище попадались кусочки чего-то твердого. Она выплюнула их на ладонь и, на время отложив ложку, потыкала пальчиком. Кусочки были бурыми и морщинистыми. Она взяла один в рот. Кусочек был до того сладким, что зубы заныли. Вкус смутно отдавал подгнившими грушами.

Девочка уже собиралась отправить выплюнутое обратно в рот… и вдруг вспомнила последний раз, когда ей довелось есть за столом и с помощью ложки. Кто-то строгим голосом велел ей сперва вымыть руки. Запоздало присмотревшись к чумазой ладошке, девочка вытерла ее о платье. И грустно подумала, что это когда-то было ее лучшее платье, розовое такое. Вытертая ладошка теперь выглядела чуточку чище, но кусочки еды упали на пол. Соскользнув со стула, Эмли затолкала упавшее под ковер. Потом снова вытерла ладошки о платье. Вот теперь они выглядели приемлемо чистыми.

Эмли вновь забралась на стул и принялась за еду. Теперь она наслаждалась вкусом, всеми ощущениями во рту. Еще ей очень хотелось пить. Рыжая женщина снабдила ее стаканом и большим кувшином чистой воды. Все это стояло перед ней на столе. Девочка жадно смотрела на кувшин, но вода была недосягаема. Она не сумеет налить ее в стакан, не расплескав по столу. Просто не хватит сил.

Потом желудок стиснула судорога. Спазм был сильнее обычного. Девочка раскачивалась и постанывала, пока все не прошло.

И опять стала есть.

В конце концов Эмли начала оглядываться. Она сидела в обширном зале, простиравшемся куда-то во мрак. Каменный пол покрывали цветные ковры. Девочка спустила босые ножки со стула и пощупала голубой ворс. Он оказался мягким, словно шерстка котенка.

Бросив на входной проем очередной опасливый взгляд, Эмли перебежала к ближней стене. По ней до самого потолка простирались деревянные полки. Оттуда шел довольно заметный запах, вроде бы дыма. Девочка протянула руку и погладила что-то теплое и гладкое. Это что-то вдруг подалось и с глухим шлепком свалилось на пол. Эмли так и подпрыгнула. Перед нею были корешки книг. Великое множество книг, на каждой полке, а полок здесь было… Прежде ей случалось видеть книги, хотя и не в таком количестве. Она провела пальчиком по золотому тиснению букв. Читать она не умела в отличие от Лайджи.

Мысль о брате вновь породила голодную пустоту в животе, а на глаза навернулись слезы.

– Не трогай, девчонка!

Она резко обернулась и увидела на пороге рыжую женщину. Лицо ее было сурово, от нее точно искры сыпались. Эмли вновь потерла руки о платье и вспомнила еду, засунутую под ковер. Мелькнула виноватая мысль: эта тетка, наверное, уже догадалась…

– Надень-ка вот это, – велела женщина.

Она держала в руках что-то матерчатое и темное. Эмли послушно приблизилась. Без лишних слов рыжая через голову стащила с девочки платье. Охваченная стеснением Эмли так и застыла под ее ледяным взглядом. Штанишки она потеряла давным-давно, только никому не говорила, чтобы не заругались. Эта тетка небось теперь всем расскажет…

Но искры вроде как перестали сыпаться, а голос прозвучал немного добрее:

– Эти наверняка тебе великоваты. Все равно надевай, а я подгоню по мерке.

Эмли кое-как влезла в длинную рубашку, свисавшую до колен. Примерила штаны, собравшиеся складками у лодыжек. Женщина достала ножницы и обрезала штанины. Потом раскроила отрезанное на полоски и умело сплела из них поясок. Девочка поерзала в новом одеянии. Ткань была теплая и сухая. Эмли с сожалением посмотрела на старое платье, валявшееся на полу. Некогда розовое, оно было теперь темно-серым.

Женщина опустилась на колени и посмотрела девочке в лицо. Ее глаза показались Эмли похожими на цветы.

– Вот так-то лучше, – проговорила она. Потом встала, и голос опять стал сухим и деловитым. – Ну ты как, наелась? – Ее взгляд привлек нетронутый кувшин. – А пить не хочется?

Эмли безмолвно смотрела на нее. Женщина пожала плечами, взяла ее за руку и повела вон из комнаты с книгами. Они спустились по широкой лестнице с такими высокими и крутыми ступенями, что Эмли не ступала по ним, а спрыгивала. Потом женщина открыла узкую деревянную дверь, и они вновь вышли на лестницу, на сей раз винтовую. Она вела все вниз и вниз, пока у Эмли не закружилась голова. И вот уже освещенный факелами коридор, а в конце его – комната, где старик разговаривал с той, другой, женщиной. Эмли даже спросила себя, не жену ли он встретил. Она обрадовалась, вновь увидев его. Может, он ее к Элайдже сведет?

– Если девочку уже накормили, я, пожалуй, заберу ее, – как раз говорил он женщине. – Нам пора. Нужно еще ее братишку найти. Раз мы с ней пережили наводнение, значит мог и он уцелеть.

Потом он обернулся к девочке. Когда они расставались, он определенно выглядел моложе. Он улыбнулся ей, но лицо было такое, как будто у него тоже живот болел.

– Как уже сказала Индаро, у нас тут не приют для сирот, – произнесла женщина. – Но, может, все-таки лучше оставить малышку у меня, а не тащить ее обратно в сточные тоннели?

– С какой стати? Я про тебя ничего толком не знаю. Ты на вопросы-то мои почти не ответила. С чего бы мне тебе доверять?

– А ты что, девчушке отец? Или, может быть, дед?

– Нет. Но я как-никак ей жизнь спас. В войске, если кого от смерти спасешь, за него потом отвечаешь. Вот и с ней так же. И я обязан ей помочь братишку найти.

– Тут не войско, и она не солдат. – Старая женщина повернулась к Эмли. – Чего ты хочешь, дитя? Уйти с этим человеком или остаться у нас?