Стелла Геммел - Город

Эмли немедленно перебежала к Бартеллу и сунула ручонку в его широкую ладонь.

– Перво-наперво разыщем ее брата, – сказал он. – А потом выберемся отсюда. Все трое.

Вместе они покинули комнату и вновь углубились в темноту.

Сновидения мальчика полнились ужасом и тьмой. Элайдже не снились зеленые лужайки и синие небеса – лишь тот мир, который он знал. И он всхлипывал во сне.

Когда он проснулся, кошмар никуда не исчез. Кругом царил непроглядный мрак. Он несколько раз поднял и опустил веки. Никакой разницы. Та его нога, что находилась внизу, была плотно опутана веревками и зажата обломками дерева, он ее совсем не чувствовал. Элайджа ухватился за тросы, тянувшиеся кверху, силясь приподняться и высвободить ногу. Веревки заскрипели, дерево затрещало. И шут с ними! Лучше ужасный конец в потоке, рокотавшем внизу, чем ужас без конца. Однако остатки моста выдержали. Элайджа кое-как переместил ногу. Спустя некоторое время в ней запульсировала вернувшаяся кровь.

Свободной ногой он долго шарил кругом, пока не нащупал петлю троса, показавшуюся довольно надежной. Мальчик попытался на нее опереться, но петля качнулась в сторону. Только тут он полностью осознал, что лежит в веревочной колыбели чуть не вниз головой. Измученное тело с трудом распознавало верх и низ. Он еще пошарил кругом, на сей раз руками. Ладонь сомкнулась на куске шершавого дерева. Элайджа потянул, и оно подалось. Он слышал, как деревяшка плюхнулась в воду. Шарящая рука скоро нашла еще обломок. Мальчик попробовал опереться. Деревяшка не сдвинулась. Приободрившись, маленький пленник попробовал подтянуться. Ничего не вышло, только сердце отчаянно заколотилось. Элайджа стал разбираться, что же его держало. Оказывается, вокруг пояса обвился прочный трос, и не удалось не то что высвободить его из путаницы веревок, но даже ослабить.

Некоторое время Элайджа оплакивал свою неудачу. Потом опять задремал.

Элайджа помнил: совсем маленьким он, бывало, спал в теплой постели в комнатке, примыкавшей к загону для кур. И женщина – покрасневшие глаза, загрубевшие руки – о чем-то пела ему. Он не понимал слов, только в памяти сохранилось, что думалось ему о солнышке, о теплом ветре… А куры будили его по утрам своим квохтаньем и возней…

Он подумал об Эмли. Где она, что с ней? Он только знал, что она точно прячется где-нибудь в безопасном уголке, ожидая, чтобы он пришел и забрал ее. Прятаться у нее здорово получалось. Когда они были малышами, она иной раз забивалась в такие закоулки, где даже он ее не сразу обнаруживал. И то больше потому, что она терпеть не могла одиночества и чем-нибудь себя выдавала. Крикнет, бывало: «А я вот она!» – и сама выбежит показать Элайдже свою замечательную ухоронку. Потом она все-таки научилась сидеть тихо и не объявляться. А еще позже стала совсем молчаливой. Вот уже больше года она вовсе не заговаривала с Элайджей. Он все думал об этом, думал… Но так и не припомнил последних слов, услышанных от нее.

Еще он гадал, что сталось с Рубином. Элайджа принялся воображать, как его покровитель в очередной раз отыщет его и спасет… даст еды и воды… расскажет обо всем, что с ним приключилось…

Они впервые встретились в зале Сплетника – так называлось обширное и многолюдное место, куда двое маленьких новичков забрели в надежде раздобыть съестного. Скоро Элайджа обнаружил, что зал был еще и опасен. Детей здесь покупали и продавали. А то и попросту похищали.

Из полутьмы выдвинулся и навис над ними одноглазый коренастый мужик с жирными руками.

– Хотите кушать, детишки? – спросил он, но было в его голосе нечто такое, что заставило Элайджу плотнее притянуть к себе Эмли и податься прочь, не глядя на этого человека и не отвечая ему.

– Они уже заняты, добрый господин, – прозвучал другой голос.

Элайджа оглянулся и увидел быстро идущего к ним паренька. Его непослушные вихры в факельном свете переливались рыжим.

– И бумаги на них у тебя есть? – Коренастый нахмурился.

– А как же, господин, вот они! – Парень сунул мужику толстую пачку бумаг, а сам шепнул Элайдже: – Не ходи с ним, дружок, это злой человек! Пошли лучше со мной!

И прежде чем Элайджа успел что-то решить, рыжий подхватил Эмли и побежал с ней через зал, петляя и ловко ввинчиваясь в толпу. Коренастый швырнул на пол бесполезные бумажки и заорал. Поздно! Он было погнался за ними, но куда такому толстяку настигнуть шустрых ребятишек!

Рубин вел их лабиринтами тоннелей, пока они не добрались до небольшого, хорошо освещенного чертога. Там были столы и на них еда. И никто не требовал платы. И не орал, если они брали кусочек, так что Элайджа и Эмли наелись досыта. После исчезновения Рубина Элайджа так и не смог найти это место снова. Он пытался рассказывать другим жителям, но над ним либо смеялись, либо обзывали дурачком…

Рубин с терпеливым юмором наблюдал за тем, как они набивали животы. Наконец, когда в них больше уже не лезло, сказал:

– Меня зовут Рубин, и я пришел из рая.

Элайджа дожевывал последний кусок. Жаль было разлучаться с ощущением и вкусом еды во рту, – беда только, переполненный желудок больше не принимал.

– А теперь скажите-ка мне свои имена, чтобы мы могли подружиться, – заулыбался рыжий.

– Я Элайджа, а это Эм… Эмли, – сказал Элайджа и, чувствуя, что этого недостаточно, добавил: – Я не знаю, откуда мы.

Рубин сочувственно кивнул, и Элайджа спросил еще:

– А рай… он где?

– Далеко, на самом востоке Города. Это очень красивое место. Мужчины там рослые, а женщины – добрые. Они живут в высоких золотых башнях. В раю всегда светит солнце, даже ночами, и по закону у каждого мальчишки есть собака.

Элайджа смотрел на него с некоторым подозрением. Уж не смеется ли над ним этот Рубин?

– Если там так здорово, почему ты здесь? – спросил он потом.

– Чтобы вас тот тип не забрал.

Элайджа нахмурился. Живот был так полон, что голова отказывалась думать.

– Я вижу, о чем ты думаешь, Элайджа, – сказал паренек. – Ты, судя по всему, умница. Спрашиваешь себя, стоит ли мне доверять. Ты меня совсем не знаешь, как и того одноглазого. И думаешь, что я, может быть, намереваюсь продать вас грабителям…

Никаким грабителям тем не менее он их не продал. Вместо этого показал, как добывать пищу, питьевую воду и сапфировый мох, к кому обращаться в поисках работы, а кого всемерно избегать, где безопасные места для ночлега и в какие части Чертогов лучше не забредать. Так, собственно, они и отыскали тот удобный карниз в чертоге Голубого Света, где на какое-то время почувствовали себя в безопасности.

Но потом настал день, когда Рубин исчез и больше не появлялся. Элайдже нравилось думать, что его друг вернулся в то сказочное место, называвшееся раем. Он надеялся однажды последовать туда за ним, но помнил лишь смутное указание на восточную часть Города. Вот только как быть с тем, что Чертоги и Берега на востоке считались самыми опасными и что совались туда одни отчаявшиеся и вздумавшие искать богов смерти?