Терентий Гравин - Азарт

Лучшим выходом в сложившейся ситуации было довериться профессионалу и не делать лишних движений.

Додумать я не успел, док зашептал:

– Ты пока полежи, разберись в себе и прими решение. Хочется, чтобы ты и мне и себе помог, а не вредил. А я тем временем пробегусь по клинике. Дела не ждут, да и ты у меня не один. Как только освобожусь, сразу к тебе вернусь…

Убежал… А я остался размышлять о своей нелёгкой доле. Начал с воспоминаний об аварии.

Что-то у меня в подсознании твердило, что бяку мне подстроили недоброжелатели. Уж слишком явные у меня воспоминания о сопротивлении руля и грубом удушении. А ведь со мной в машине никого не было, я всегда тщательно просматриваю салон перед началом движения. С войны осталась привычка.

Я понимал, что моё годовое пребывание в коме сотрёт все следы, растворит подозрения, и потом будет никак не отомстить виновнику моей беды. А значит, затаившийся враг в моём окружении останется и дальше, и ещё неизвестно, кто станет его будущей жертвой. Хорошо, если его злоба была направлена лично против меня, а если против моих родственников тоже? Ради сестёр я готов и последний год потратить, коль уже на то пошло, но крысу в нашем окружении отыскать. Так что у меня имелся существенный повод не подчиниться господину Синицыну. Но он же был и огромным минусом. Потому что два месяца реабилитации тоже не дадут мне провести расследование. А потом – сколько мне останется? И в каком я буду состоянии?

М-да… Лучше поваляться в полном мраке…

И тут я вспомнил пережитое мною в мире «Тетриса». А что, если не уходить оттуда? Застрять где-то там, успев отойти как можно дальше от своего «персонального» аквариума? Если я правильно понял, то там я почти бессмертен, не нуждаюсь в воде и пище и получаю возможность путешествовать в любом направлении. Другой вопрос: что будет, если мир бесконечен и я не смогу добраться до его края? Или до чего-то, что сможет развеять мою скуку. В таком случае можно и в самом деле повредиться рассудком от тоски. Не лучше ли тогда просто валяться в состоянии комы?

Я пытался понять, что представляет собой мой недавний игровой кошмар – вариативные порождения моего больного мозга или иную разновидность ухода из действительности. И если решаться, то следовало хорошенько все обдумать. Опять-таки, вдруг у меня не будет другого варианта? Я тут перенапрягусь, тело останется в коме, а сознанием так и продолжу в течение года метаться под падающими на голову «болванками? Стопроцентное сумасшествие! Ведь если подумать (и оставить пока в стороне подозрение, что мир «Тетриса» выдуман больным воображением), то некоторые «Тетрисы» с застывающими и быстро растущими пирамидами – это не брошенные игры, а скорей всего итог умственного расстройства игроков или их полной смерти. Не случится ли подобное и со мной?

Следовало как-то осмотреться в новом мире, пусть и порождённом кошмаром. В идеале, хорошо бы ещё разок попробовать проскользнуть наружу, но не сразу свалиться за борт и вниз, а остаться на верхнем торце аквариума. Подсмотреть саму технологию возникновения чуда, а потом ещё и по окрестностям оглядеться, вдруг с высоты удастся рассмотреть что-то интересное. Но для этого придётся ещё и с доктором изначально договориться. Ведь чем медленнее будет вестись игра, тем легче мне будет выбраться из игрового поля.

И вот тут на первый план выходил неразрешимый, казалось бы, вопрос: а как именно можно будет договориться с Аристархом Александровичем? Он и так моё «да» или «нет» скорей по наитию угадывает, чем по несуразным конвульсиям. А тут до него следует донести целую сложную фразу:

«Не торопитесь, дайте мне два дня!» Даже один день.

Но еще не факт, что я не буду мешать выздоровлению, убежав далеко от своего «Тетриса»…

Но ведь психиатр не просто умный, а гениальный дядька! Может, он сам догадается высказать нужные предположения? Если так, то мне останется подтвердить сказанное. Получится у нас беседа или нет?

Не попробуешь – не узнаешь.

До очередного визита главврача в мою палату я успел выспаться. А судя по некоторым ощущениям, меня и покормили, и напоили, и массаж против пролежней сделали. Страшно ощущать себя беспомощным, так что теперь я прекрасно понимал парализованных людей и их желание скорее распрощаться с этим подобием жизни.

Но в себе я совершенно не сомневался: обязательно выживу, выздоровею и встану на ноги. Причём эта уверенность основывалась не только на моём врождённом оптимизме, тяге к активной жизни и уверенности в собственном, пусть пока и непослушном, теле. У меня были предчувствия, что все мои проблемы – временные, не стоит на них зацикливаться, а надо просто набраться терпения и ждать.

Врачу я верил, теперь оставалось решить проблему с наметившимся диалогом. И когда психиатр появился в поле зрения моих открывшихся глаз, я постарался максимально сконцентрироваться на слуховом восприятии. Тем более что под видом лёгкого трепа мне давалась хорошая возможность настроиться и даже расслабиться:

– Ещё одну проблему удалось решить, – радостно вещал Аристарх Александрович. – Доставили заказанные у канадцев несколько комплектов специального электрического белья, которое, благодаря электрическим импульсам, имитирует движение мышц и предотвращает образование пролежней. Так что тебя отныне не будут кантовать каждые два часа для массажей и протираний. А это, в свою очередь, приведёт к спокойному пребыванию в состоянии комы. Меньше просыпаться будешь.

От такой трогательной заботы я чуть не прослезился и с трудом сдержал раздражение. Но, видимо, всё-таки задёргался, так как эскулап перешёл к более волнующей меня теме:

– У нас целый час для разговора, так что соберись. Буду пытаться не только твоё согласие узнать, но и пожелания, условия выслушать. И для оптимизации нашего диалога давай всё-таки опять попробуем экран и сразу два джойстика. Мой помощник слегка перенастроил простенькую программку, и ты теперь перед собой увидишь просто цветовое насыщение экрана. Всё просто: зелёный цвет будет означать твоё согласие, ну а красный – отрицание. Приступаем сразу же, джойстики у тебя в ладонях… Спокойно, расслабься… Просто представь себе очередную игру в «да и нет»…

Минут пять мои руки спазматически пытались ухватиться за рукояти управления электронными игрушками. Ещё четверть часа ушло на согласования моих ответов, которые я имел возможность наблюдать на экране перед собой. Движения рук суммировались, благодаря чему процент погрешности уменьшался, и итоговые результаты можно было считать шикарными. Дельно отвечать я умудрился четыре раза из шести. Один раз ответ получался ошибочным, и один раз оба цвета на экране застывали в равном противостоянии. Чем не насыщенный диалог? По сравнению с предыдущими днями я был говорлив, как базарная торговка.