Ник Перумов - Пепел Асгарда

– И Гелерра. Не забудь про Гелерру!

– И Гелерра, хотя пока не ясно, как её найти и как ей помочь. А Долина Магов… есть ведь и другие сообщества чародеев, подобные ей, хоть и не столь мощные. Но почему вообще эта «измена» стала так тебя занимать?

– После ловушки Игнациуса, – Сигрлинн опустила взгляд. – Я… всё меньше и меньше верю тем, кто вокруг тебя. Тот же вампир, Ан-Авагар, если не ошибаюсь… Особенно после Эйвилль!

– Вампиры, согласен, коварны, не имеют никаких принципов, верны только себе самим, ну и ещё тем, кто их обратил. Но порой они бывают очень полезны, почти незаменимы. Как та же Эйвилль.

Сигрлинн вздохнула.

– Я знаю, ты ждёшь «того, кто будет идти следом и окажется сильнее тебя». Кто получит право тебя свергнуть и встать во главе Сущего. Но… я этого не хочу, мой Хедин. Я стану драться с таким вплоть до ногтей и зубов, если не останется сил и магии. Буду царапаться и кусаться, коль до такого дойдёт. И да, я боюсь, Хедин. Боюсь, что этим «идущим» может оказаться кто угодно. Тот же Игнациус. Эта прежде неведомая Хюммель, невесть как обзаведшаяся детьми-драконами. Даже… даже такие, как Хаген или Ракот. Или, скажем, О́дин.

– О́дин? Не смеши меня, Си.

– Познавший! – Она прижала руки к груди. – Я боюсь. Очень боюсь. Ведь на месте этого «избранника Упорядоченного» может оказаться… кто угодно. Даже я.

– Даже ты? – поднял бровь Хедин.

– Даже я, – убитым голосом подтвердила чародейка. – Чем больше я думаю про те твои слова… тем мне хуже и страшнее. Упорядоченное не пребывает в покое, оно живёт, властвующие над ним сменяются – ушли боги Древние, ушли Молодые… что дальше?

– Дальше, Си? – Познавший Тьму обнял её за плечи. – Сущее будет жить, а мы ему поможем. Когда наша служба перестанет быть нужной, появится кто-то новый. Я не сомневаюсь, но я и не боюсь. Впрочем, пока что никаких «идущих следом» не обнаружилось, а уж жить в вечном страхе от этого… и подавно не по мне. Да и тебе нет нужды.

– Прости меня, – шепнула она. – Я… только сейчас поняла, насколько же испугалась. Меня… как волной накрыло. Когда я думаю о ловушке Игнациуса…

– Си, мы не могли не выбраться из неё. Тем или иным способом. Игнациус – не тот, кому Упорядоченное вручит бразды правления. Талантливый, но мелочный и недобрый чародей. Таким порой удаётся слепить собственную империйку, порой подчинить себе и целый мир, но не более того. Вот тебя, моя дорогая, я намерен опасаться куда больше! – Его губы осторожно коснулись её виска, ощутили бьющуюся жилку.

Всё, как у людей… Именно как у людей, даже не эльфов.

– Опасаться меня… – с горечью откликнулась она. – Я бы уж тогда присмотрелась к О́дину. Куда он вообще делся? Чем занят? Нам нужно собрать всех, кого только можно, кто может помочь – а где этот твой друг?

Хедин долго молчал, прежде чем ответить, осторожно перебирал её тонкие пальцы с перламутровыми ногтями.

– Я обещаю быть осторожным, Си.

– И обещаешь присматриваться ко всем, даже к самым-самым верным и старым друзьям?

– Обещаю.

– И к О́дину?

– И к О́дину.

– К нему – в первую очередь! – предупредила чародейка. – Что, если после падения Молодых Богов вновь вернётся время Древних?

– С чего ты взяла?

– Ни с чего, мой Хедин. – Она горестно покачала головой. – Я тревожусь, тревожусь и никак сама не пойму, отчего. Это… выматывает. Раньше я всегда находила причину. А теперь – никак. Обещай мне, что станешь следить за… за теми, кто близок к тебе. Даже если это кажется нелепым, противным и бесчестным. Обещаешь?!

– Си, я вижу, ты и впрямь волнуешься. Это после нашего путешествия к Источникам?

– И после него тоже, – призналась она. – Я просто чувствую, что-то назревает, копится, словно подземный огонь. Не могу понять, что именно, и оттого мне совсем худо. Пожалуй, всё-таки надо отыскать старину Хрофта. Пусть будет поблизости.

– Нет, каковы молодцы, – ворчал Старый Хрофт, качая головой, пока они с Райной возвращались обратно на постоялый двор. – «Познать Познавшего»! Честное слово, Хедин, когда узнает, сам познает их так, что долго помнить будут.

– Мне у них не понравилось, отец. Слуги великого Хедина, Познавшего Тьму, Нового Бога, одного из двух владык сущего…

– У «владык сущего» как раз и оказываются сплошь и рядом такие вот слуги, – заметил О́дин. – Не приведи небо, чтоб люди стали бы болтать, мол, каков слуга, такой и хозяин.

Райна вздрогнула.

– Что ты говоришь, повелитель?

Старый Хрофт тяжело вздохнул.

– Я устал скитаться, дочь. Особенно сейчас, когда нашёл тебя. Мы вместе бились с Хедином и Ракотом, я неизменно подставлял плечо все эти эпохи – и что? Чем я отличаюсь от какого-нибудь лесного божка, пересидевшего, трясясь от страха, под корягой все эти эпохи?

– Отец, ты – бог О́дин, великий, древний, владыка Асгарда, ты не наёмник! – В голосе Райны слышалось неприкрытое отчаяние.

– Я не наёмник, дочка. Я сражался рядом с Хедином и Ракотом потому, что этого требовала справедливость. В Асгарде у нас были боги войны и грома, богини земли и любви, а кем был я, твой отец, кроме того, что почитался «восседающим во главе Валгаллы»?

– Ты был справедливостью, отец, – прошептала Райна. – Да, была Вар, богиня истины, следившая за верностью клятв и обещаний, но Справедливостью был ты, только ты и никто иной.

О́дин мрачно и медленно кивнул.

– Да, дочь моя. Я искал справедливости, когда мучительно пытался найти способ отомстить убийцам моей жены и детей. Я искал справедливости, когда помогал Хедину и Ракоту сохранить сущее в том виде, как оно есть сейчас, ибо несовершенное бытие лучше совершенного небытия. Но я так и оставался осколком древних времён, не ведающим ни смысла жизни, ни цели. Зачем мне бессмертие, если его не к чему приложить?

– Сражаться за справедливость можно вечно, – возразила Райна.

– Именно. Дело лишь в том, как.

– Что ты задумал, отец? Скажи мне прямо, ты ведь знаешь, я пойду за тобой везде и всюду, поскольку…

– Не время, Рандгрид! Ещё не время. Когда будут готовы наши мечи, нам с тобой предстоит отправиться ещё в одно, последнее путешествие. И уже там решать окончательно.

– Да будет воля твоя, великий О́дин.

– Вот моей воли, дочка, мне и не хватало всё это время.

– Вернулись? – встретила Оружейница старого Аса и его дочь, когда истекли запрошенные ею семь дней. – Славно время провели в весёлом Альвланде и вкруг него?

– Куда уж веселее, – буркнул Старый Хрофт. – Сходили вот в храм моего «великого друга», как там выражаются, Хедина, Познавшего Тьму.

– Прелюбопытное место, – фыркнула альвийка. – Была там как-то раз.

– И что же? – осведомился О́дин.

По прекрасному лицу Айвли пробежала тень.