Андрей Денисенко - Слеза на рунной стали

Ре Сантиньяк помрачнел. Сделав большой глоток вина, он в сердцах хлопнул себя по колену.

– Я так и знал, что дело нечисто! Опять небось разбойные бароны сцепились! Здесь-то правит сэр Клаут Остальский, – при этих словах рыцарь скривился, – или, как его звали раньше, Кровавый Клаутти. Но граница совсем рядом, соседи постарались. Такие же бандиты.

– Мы не совсем поняли тебя, мастер Сантиньяк, – осторожно проговорил магиер.

– Да что ж тут не понять! В Болотных Землях правят не наследные бароны, а обычные разбойники! Я-то давно по здешним местам странствую, наслушался, это только вы и не знаете… Лет десять назад, во время Северной войны, нежить из-за болот такой силой поперла, что и знаменитые Железные Легионы лендлорда дрогнули. Насилу сумели демонов у Гранитных Бастионов остановить, а назад гнать уже и сил не осталось. Вот тогда-то и помогли лендлорду вольные атаманы, как сами себя они называли. Изрядную мощь выставили, целую армию! А взамен потребовали всего ничего – баронские титулы и земли за болотами. Лендлорду выбирать не приходилось, прямо скажем, легионеры у Гранитных Бастионов прочно завязли, теряли последних бойцов. Согласился на все условия и слово свое дал. Ну, правда, разбойники все сделали как надо. Когда их армия, свежая да лихая, к Бастионам подошла, демоны просто ошалели от страха. Они уж и победу праздновать собирались… Большая битва была. И людей там много полегло, а нечисть, считай, всю порубили.

После войны лендлорд слово свое сдержал, атаманы получили баронство и весь этот край в придачу. Вроде лендлорд только в выигрыше остался, разом от всех разбойников отделался. До одного только не додумался: земли между атаманами разделить. Решил, видимо, что атаманы, бароны эти чертовы, сами разберутся. А может, и специально, чтоб перегрызлись. И началось… Атаманы, у кого шайки побольше были, понастроили крепостей, слабых соседей перебили. А война за Болотные Земли как тогда началась, так и не прекращается.

Рыцарь подлил всем троим вина.

– Разбойников не жалко… Жалко простых людей. Места и так суровые, а тут еще… Сами видели, что с деревней стало. Наверняка или Пучеглазый постарался – он здесь, за лесом обитает, – или Майдагн Беспощадный. До его земель вообще рукой подать, у дороги начинаются. Им обоим деревню сжечь – выгода прямая. К зиме у Клаута хлеба в амбарах поубавится, придется едоков в замке убавлять. А там, глядишь, и штурмовать проще будет.

– И ради этого… целую деревню ни в чем не повинных людей? – в голосе Одиночки прозвучало недоверие.

– Это волки, – мрачно проговорил рыцарь. – И законы у них волчьи. Хорошие люди давно обходят здешние места стороной. Признаюсь, милорды, и я не ожидал встретить в этом лесу таких благородных воинов, как вы.

– Мы попали сюда случайно. – Корон бросил предупреждающий взгляд на Одиночку. – Надеялись предложить свои клинки местным правителям. Но после твоего рассказа, пожалуй, вернемся во владения лендлорда. Служить разбойникам мы не станем.

– Вот и отлично! – Широко зевнув, ре Сантиньяк потянулся. – А теперь, милорды, пора спать. Нас трое – это хорошо. Потянем жребий, кому когда охранять лагерь. Завтра я составлю вам компанию: тоже собираюсь в центральные герцогства.

Первым дежурить выпало Одиночке. Опершись о рукоять секиры, он задумчиво глядел в огонь. Болота, раскинувшиеся западнее Атерна и Срединных земель, были странным местом. О здешних топях ходило столько страшных и захватывающих легенд, что хватило бы всю ночь рассказывать. Безлюдные топи порождали странных существ, чудеса и ужасы поражали воображение. Многие смельчаки сгинули в трясинах в надежде отыскать клады болотных демонов, многие рыцари погибли, пытаясь искоренить здешнюю нежить, но тайны болот, как прежде, завораживали, а непроходимые трясины так же равнодушно проглатывали путников, осмелившихся посягнуть на несметные сокровища.

Прошло несколько часов. Все было спокойно. Ночные хищники и нежить предпочитали обходить костер стороной, и лишь лошади, учуяв чужой запах, негромко всхрапывали. Вторым охранять лагерь пришлось магиеру. Чувствуя, как слипаются глаза, Одиночка разбудил его, устроился поудобнее на густой траве и через минуту уже крепко спал.

– Денит, проснись! – Одиночка открыл глаза и резко сел.

Уже рассвело. Земля и трава набухли холодной влагой, небо, затянутое тяжелыми тучами, предвещало дождь. Костер почти погас, только тусклые угли еще отдавали крохи жара. Магиер сидел перед ним на корточках, поеживаясь от утренней прохлады.

– Нам пора собираться. Позавтракаем и в путь.

Отчаянно зевая, Одиночка поднялся.

– Что за спешка? И… где Сантиньяк?

Не говоря ни слова, магиер протянул кусок пергамента.

«Прошу извинить меня, милорды, оставляю вас без охраны и ухожу, не прощаясь. Уже светает, утренний холод скоро разбудит вас. Также прошу великодушно простить за маленькую кражу, которую вы скоро обнаружите. Поверьте, мне эта вещь нужнее. В качестве компенсации оставляю еще одну флягу отменного вина. Надеюсь, она поднимет вам настроение. С наилучшими пожеланиями, Икмир ре Сантиньяк, граф Ховат».

Одиночка в сердцах плюнул в прогоревший костер.

– Проклятие! Чего он упер?

– Браслет Майдагна, – хмуро пояснил магиер. – Славный рыцарь ловко нас провел. Голову даю на отсечение, он слышал наш разговор вчера. До того, как подошел.

– Вообще-то… не похож он на мерзавца. Больно уж рожа дурацкая. И зачем ему какой-то ржавый браслет?

Магиер пожал плечами.

– Сдается мне, он как-то связан с этой историей. Чтобы разобраться, лучше найти его самого. Вряд ли он пошел в сторону Королевств. Вот к Майдагну – другое дело.

Воин нашел оставленную ловким рыцарем флягу, понюхал. Вино определенно было неплохим. Решив, что глоток-другой ему не повредит, Одиночка хорошенько приложился к фляге и довольно прищурился.

– Я так понимаю, мы тоже не станем возвращаться?

Корон кивнул.

– Пожалуй, побываем в гостях у этого самого Майдагна. Прежде чем обращаться к лендлорду, надо разобраться, как он сумел подчинить себе болотников.

Наскоро перекусив, они собрали дорожные мешки и выехали на дорогу. Путь предстоял неблизкий: из карты явствовало, что до замка разбойного барона почти двадцать миль. Сидя в седле, Корон размышлял о странном рыцаре. Почему-то не оставляло ощущение, что неприятности только начинаются. Стараясь отбросить тревожные мысли, магиер плотнее запахнул плащ и пришпорил коня.

Земли разбойного барона были безлюдны и заброшены. Почти не встречалось селений: тяжелая, вечно сырая почва давала убогий урожай. Топи перемежались с колючим кустарником и непроходимым лесом, а попадавшиеся навстречу крестьяне выглядели хмуро и озабоченно. Одиночка, покачиваясь, дремал в седле: мелкий дождик, так похожий на осенний, нагонял тоску.