Михаил Дулепа - Баффер

Получается, всей пользы от скачанного лишь в возможности узнать, чем пользуется незнакомый маг?

Отключив планшет, я откинулся и закрыл глаза, понимая, что после всех этих переживаний хорошо если удастся просто спокойно посидеть. Тем не менее когда я проснулся, часы показывали почти четыре часа, я даже проспал восстановление врат.

Собраться было делом двух минут, только одеться, взять заранее заготовленный рюкзак, проверить наложенные эффекты, и можно отправляться!

– Врата – храм.

И опять в последний момент я задумался, а не слишком ли поспешил? Между прочим, врата развеются только через десять минут, мало ли кто в комнату войдет?

Знакомое чувство сдавливания и неприятная резь в глазах. Я сориентировал ворота так, что сейчас, ближе к закату, солнце било в глаза, а минуту перед переходом посмотреть в фонарик не догадался. Пришлось минут пять промаргиваться, осматриваться, прислушиваться, после чего я поправил на плечах ношу и пошел вдоль тропинки к домам. Четыре часа до заката, а я собираюсь влегкую пробежать тридцать километров.

Кто бы сказал неделю назад – не поверил бы.

Раз, два, три…

Я мерил шагами только что преодоленный одним прыжком отрезок.

Да, Избранным мне не стать, едва-едва пятнадцать метров, с шестиметрового разбега. Хотя, если выбрать улочку поуже, то вполне с крыши на крышу можно сигать, по пути отстреливаясь.

Или ну его? Впрочем, прыгать мне понравилось. Быстрая утомляемость так же быстро учит строго рассчитывать свои силы, а привычка все планировать рождает характер. Я не узнаю себя в эти последние три дня, мечусь как угорелый, ввязываюсь в совершенно ненужные мне события, прыгаю вот. Что, обойти лужу не мог? А если приступ, здесь, на дороге? Так, и где я, собственно?

В Гнединске решил не светиться на автовокзале, все равно не факт, что в нужном мне направлении идет автобус, а тратить даже небольшие деньги на такси было жаль. Финансы таяли со страшной силой, а еще столько всяких расходов!

Для начала чем-то надо оплатить дом. Именно отдельный дом, а не комнату, причем с участком хотя бы в пару расчищенных соток, и подальше от чужих глаз. Цены тут не столичные, но бесплатно ничего хорошего не найти, даже после окончания дачного сезона. Затем надо купить дров, зима близко. Оплатить распилку и колку, сложить поленницу уж сам смогу, не торопясь. Наверняка в доме надо будет что-то ремонтировать, опять расходы. К тому же на том, что у меня есть, зиму не пережить, надо прикупить крупы и картошки. И это только обязательное, без чего не выжить! А сколько еще будет мелких трат?

Пока все, что я могу предложить на продажу, это невидимые контейнеры, а перед тем, как их продавать, надо еще убедиться в их свойствах, что опять же займет не один день. Да и будут ли брать? Хотя нет, будут. Я бы в нынешней ситуации очень обрадовался, к примеру, невидимой барсетке. Вот, кстати, опять же надо будет покупать расходники, и снова нужны деньги.

Но сначала все-таки дом.

Три деревни на краю относительно большого леса, из одной когда-то еще мальчишкой уехал отец, и много лет подряд мы регулярно приезжали на лето в отпуск, пока старый дом совершенно не развалился. К тому же принадлежал он какой-то отцовой родне и перешел по наследству совершенно чужой бабе, потребовавшей с «дачников» сумму, на которую можно было бы вдвое дольше отдыхать в Турции по «все включено». Ну как же, москвичи все такие богатые, чего ж не нажиться?

Вот и отдыхали мы пару лет в той самой Турции, попеременно. А потом отец умер, и я отдыхать перестал, некогда, да и не хотелось.

Деревеньки, в пяти километрах по грунтовке от трассы, тихонько загибались, населенные постепенно вымиравшими стариками и редкими переселенцами, оттого я рассчитывал, что жилье себе найду. Даже примерно представлял, где и какое. Так что, выйдя на трассу, я сначала спокойно шел, а потом, заскучав, попробовал пробежаться.

«Полет» в игре позволял тратить одно очко движения на переход в соседнюю комнату вместо пяти-шести, не попадать в ямы-ловушки и не тонуть в воде. С «очками движения» я выяснил быстро, пробежав, почти не запыхавшись, километров пять, подольше, чем отбегая от Хабаровского аэропорта, хотя и точно так же безоглядно. Мне, последние двадцать лет очень аккуратно расходовавшему силы, просчитывавшему любой маршрут загодя, и вдруг нестись по обочине трассы наперегонки если не с ветром, то с поднятой проезжающими машинами пылью! Ох хорошо! А потом попалась эта лужа, большая и разлившаяся как раз по всей обочине. Сначала я осторожно попытался проверить ногой глубину, оказалось мелко, чуть-чуть подошва сапог уходила. Так, аккуратно нащупывая путь, я всю ее и пересек. А почти добравшись до противоположного берега, уронил четки, полез их доставать и обнаружил, что рука уходит в холодную глинистую воду по запястье. А нога только-только на два сантиметра. Пришлось экспериментировать, брошенные камни и ветки показали, что средняя глубина лужи сантиметров десять, с перепадами до двадцати, а значит, я могу ходить по воде.

В результате, раздухарившись, попробовал прыгнуть в высоту (до проводов на столбах вдоль трассы, к счастью, не допрыгнул), в длину с места (получилось все равно в высоту), в длину с короткого разбега (шесть метров), затем со всей дури вдаль. Самый неожиданный результат – со всеми этими проверками и перебежками я незаметно для себя за час преодолел две трети пути!

Вон за тем перелеском съезд должен быть, а рядом с ним остановка. Меньше чем за час пройти двадцать километров? Эх, и почему я так поздно обнаружил… Это?

Внутренний подъем, вызванный исследованием возможностей, исчез. Меня и в самом деле начало кидать из крайности в крайность, это надо строго отслеживать и по возможности снижать накал, а то перегорю. Да, если бы я знал об Этом месяц назад, то смог бы гораздо лучше подготовиться, а не укатить в деревню, даже толком не расплевавшись с работой. Кстати, с работой придется что-то решать, надо как-то связаться, наверное? Или просто забить, пропал и пропал?

Как я вообще представляю свою дальнейшую жизнь?

Домом я обзаведусь, но можно ли возвращаться в город? И когда станет безопасно показывать свои умения? Надо думать, надо крепко думать, а не метаться по стране.

Грунтовка оказалась слегка асфальтированной, видимо, за прошедшие годы что-то поменялось. Впрочем, остановка была все такой же обшарпанной, и узнавалась сразу. Расписание еле виднелось, по углам мусор и пустые бутылки, хорошо хоть не воняло.

Вдоль поля с одной стороны и стены деревьев с другой я не торопясь, с оглядкой, шел, прикидывая, к кому обратиться. Совсем уж к чужим нельзя, на деревне чужак заметен, особенно в такие дни – мало ли, вдруг примут байку об эпидемии на веру и начнут разносчиков заразы гнать? Мне чуть макияжа наложить, и готовый чахоточный, значит, надо идти к тем, кто меня помнит. И желательно, женщине – почему-то я нравлюсь немолодым дамам, видно, пробуждая в них материнский инстинкт.