Морган Родес - Обреченные королевства

Магнус молча смотрел на нее, не будучи вполне уверен, как это следует понимать. Впрочем, кое-что все-таки прощупывалось.

Он спросил:

– И что ты предлагаешь?

– То же, что и твоему отцу, когда он был ненамного старше тебя. Я дарю себя тебе в любовницы.

Магнус спросил ровным голосом, очень тихо:

– В самом деле?

– Да.

– Но ты же в матери мне годишься.

Эти слова наконец заставили ее улыбку чуть-чуть померкнуть.

– Возраст может быть не только обузой, Магнус. Прожитые годы несут с собой сокровище опыта. Ты вот молод и успел узнать только эту судомойку и, может, еще несколько таких же пустышек. Разве этого достаточно?

– Откуда тебе знать, велик ли мой опыт…

– В самом деле? Да он же сквозит в каждом твоем движении. Тебе отчаянно хочется быть желанным. Необходимым. Любимым… – Теперь ее пальцы скользили по его груди. – И я могла бы тебе все это дать.

Магнус поверить не мог, что подобное происходило на самом деле.

– А что мой отец думает о предложении, которое ты мне сделала?

– Гай, конечно, не в курсе. И незачем ему знать.

– Сойтись с любовницей отца, по-моему, не самый верный способ укрепления родственных уз…

– Можно подумать, тебя когда-то заботили ваши отцовско-сыновние узы.

Он неопределенно пожал плечами:

– Знаешь, все однажды меняется.

– Поэтому я к тебе и пришла. Чтобы сказать то, что сказала. Предложить себя. Остаться с тобой прямо сейчас, если пожелаешь. Гай не узнает, куда я ушла. И обещаю – ты думать забудешь обо всех сложностях, которые тебе, быть может, мерещатся…

Она приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.

Она целовала его до тех пор, пока не поняла – Магнус не отвечает на поцелуй. Тогда она отстранилась и непонимающе посмотрела на него:

– Тебя что-то гнетет?

Послевкусие от ее губ было не сладостным, а скорей ядовитым. Магнусу стало совсем тошно от мысли, что этот же рот целовал его отца.

– Тебе лучше уйти, – сказал он Сабине.

Янтарные глаза чуть-чуть округлились.

– Ты что, отказываешь мне?

– Верная догадка. Прости, Сабина, но я тебя никогда не желал. Уверен, ты без труда найдешь того, кто согреет твое ложе, пока мой отец занят делами… Только пускай это буду не я.

Прекрасные черты на миг исказило исключительно неприятное выражение.

– Не стоит принимать поспешных решений. Сперва следовало бы хорошенько подумать.

Магнус наклонил голову.

– Это справедливо, – сказал он. – Так вот. Я подумал. И пришел все к тому же выводу: я не заинтересован.

Лицо Сабины сделалось жестким.

– Неудивительный ответ в устах человека, изнывающего от похоти к собственной сестре…

Это прозвучало словно пощечина. Магнус даже отшатнулся. Хотя, собственно, чего он ждал? Вряд ли у отца могли быть секреты от ближайшей наперсницы. Или сама догадалась? Сабина умна…

На ее губах вновь возникла холодная улыбка.

– Я только гадаю, давно ли ты испытываешь к ней эту противоестественную и постыдную страсть, – сказала она. – Примерно год? Или больше? Может, с младенчества?..

– Закрой рот! – проскрежетал он сквозь зубы, стискивая кулаки.

– Какое наслаждение – видеть боль на твоем лице… – Сабина ущипнула его за подбородок, и он не успел вовремя отдернуть голову. – Это мучит тебя, Магнус? Обычно ты смотришь так мрачно, холодно и отстраненно – прямо стена ледяная, а не человек! Я, однако, нащупала твою главную слабинку…

– Ничего ты не нащупала.

Она лишь рассмеялась:

– В самом деле? Ох, Магнус, я знаю столько всего, о чем ты даже не подозреваешь! Может, тебе еще кое-что рассказать про твою милую сестричку? Кое-что такое, о чем отец не потрудился тебя уведомить?

Магнуса захватил водоворот противоречивых чувств. С одной стороны, он готов был вытолкать эту женщину взашей из своих комнат и с треском захлопнуть за ней дверь. Но если она могла сообщить ему нечто важное, касавшееся Люции…

Он сказал:

– Говори.

Сабина улыбнулась:

– Попроси вежливо.

Ему понадобилось жуткое усилие, чтобы не схватить ее за горло и не задушить прямо здесь и сейчас.

– Скажи мне, пожалуйста.

– Как он вежлив, – прошипела Сабина. – Вот она, разница между сыном и отцом. Он говорит только то, что требуется, и только тогда, когда ему нужно. Итак, он тебе не сказал, и это пробуждает мое любопытство. Почему утаил это от тебя, хотя отлично знает, как ты страдаешь?

Магнус пожал плечами:

– Но ты решила мне рассказать. Это будет твоя месть ему за то, что последнее время он не уделяет тебе достаточно внимания. Что ж, он заслужил… Итак, я слушаю.

Сабина молчала так долго, что он уже испугался – не передумала ли. Однако она наконец заговорила.

– Моя младшая сестра Яна обладала даром ясновидения, что среди обычных ведьм встречается достаточно редко. У нее была способность читать знаки, которые подают нам звезды. И она верила в истинность пророчества, передаваемого из поколения в поколение: о том, что однажды родится дитя, осененное магией элементалей. Придет в мир истинная волшебница, сильнейшая со времен праматери Эвы – а ее мой народ чтит, как вы – вашу богиню… – Взгляд Сабины затуманили воспоминания. – Шестнадцать лет назад звезды нашептали Яне, что дивное рождение состоялось, и указали на Люцию. Тогда мы с сестрой совокупили нашу магическую силу, чтобы отыскать ребенка, ибо понимали – девочке понадобится наше покровительство, особенно когда ее могущество начнет пробуждаться. Пока мы искали новорожденную, моя сестра погибла, но я доставила Люцию в Лимерос, чтобы она выросла принцессой… и твоей сестрой.

Магнус смотрел на нее, едва дыша.

– Что за чушь ты несешь, – выговорил он затем.

Ее глаза полыхнули огнем. Его смятение приводило ведьму прямо-таки в сладострастный восторг.

– Естественно, тебе ничего об этом не говорили, – кивнула она. – Гай настоял, чтобы соблюдалась строжайшая тайна. А поскольку после твоего рождения королева Альтия больше не могла иметь потомства, она была только рада выдать чужую дочь за свою. Она на что угодно готова, чтобы люди считали красивую девочку ее родной дочерью. Даже невзирая на то, что маленькую принцессу доставила та, кого она всегда презирала…

– Нет. Невозможно, – выдохнул Магнус.

– Ничего такого уж невероятного. – Сабина обхватила его рукой за шею и притянула к себе, чтобы можно было шептаться. – Люция не сестра тебе по крови, мой принц. Ну как? Полагаю, это откровение подлило масла в огонь твоей страсти? Или то, что эта страсть более не запретна, лишает ее остроты?

– Ты лжешь, – сказал Магнус и сгреб ее за передок платья. – С ума меня свести хочешь!

– Я не лгу. Она тебе не родная. – Сабина прищурилась. – Тем не менее вырастили ее как твою сестру, и она знает тебя только как брата. То есть не ощущает того же, что ты чувствуешь к ней. Какая трагедия!