Юрий Иванович - Ускоренный реверс

– За попустительство и неверное решение делаю предупреждение! Бойца-притворщика следовало пинками заставить встать в строй, и пусть бы бежал вместе со всеми. Вон, как жирный Шестой сейчас побежит!.. Бегом… марш!

Разминку сержант провёл с личным составом, мчась впереди и постоянно наращивая темп. Так быстро ещё никогда не скакали по малой полосе препятствий. На завтрак пришли раскрасневшиеся, всё ещё пытаясь отдышаться и приобрести нормальный цвет кожи лица. Недовольный русский и там разорался:

– Где этот шланг? Неужели вывих так долго лечится?

– Я мог и ошибиться, господин сержант! – начал оправдываться принц Астаахарский, давя в себе рвущийся наружу смешок. – Вместо вывиха во время боя мог и закрытый перелом образоваться. Вот его и лечат так долго.

– Сомневаюсь! Скорей всего, лежит совершенно здоровый в модуле и с блаженной улыбкой идиота вспоминает, как он там всех удивил своим поведением! Ха-ха! А то думаете, я не знаю, как некоторые там чуть ли с ума не сходят от радости, когда в донора возвращались. Были случаи, наслышаны… Так что бегом к модулям, и если шланг позеленел, но не выполз наружу – сам его на месте накажи!

Получивший приказ зам сорвался с места, только грустно скользнув взглядом по своему щедро накрытому столику. После «оживления» копии – всегда есть хотелось так, словно сутки маковой росинки во рту не держал.

Но надежда оставалась, что позавтракать всё-таки успеет. Ведь при всём своём цинизме, крикливой вульгарности, злобе или бескультурье – Эйро Сенатор ещё ни разу не наказывал отстранением от стола. Изредка только уменьшал время, заставляя есть поспешно, забыв о разговорах между собой.

К тому же принцу повезло, на модулях с ранеными подсветки панелей не горели зелёным и даже не мигали, так что землянин шустро развернулся и в том же аллюре примчался в столовую. На вопросительный взгляд командира пожал плечами и предположил:

– Все-таки перелом… наверное…

Тот лишь махнул рукой, разрешая сесть и насытиться. К тому же явно продлил завтрак на несколько минут. А перед тем как вставать, пробормотал, конкретно ни к кому не обращаясь:

– Наши коллеги из второго десятка погибли в океане все до единого… Никто не добрался до поверхности, хотя резервуар всё-таки всплыл…

Вот тогда стало частично понятно плохое настроение командира.

На построении перед тестовыми тоннелями он сделал некое подобие проповеди для всех, где смешал в одну кучу похвалу, укоры, удовлетворение, недовольство:

– Вы вообще-то молодцы! Имею право гордиться как воспитатель и наставник. Но это не значит, что вы уже готовы ко всему и можете зазнаваться. И самое важное, что к моменту вхождения в собственное «я» следует готовиться особенно и ни в коем случае не совершать его наобум, в спешке или необдуманно. Порой психологические стрессы получаются слишком глубокими и сложными в излечении. В том числе и для близких, родных людей человека, ставшего бессмертным. Статистика у нас в десятке великолепная: двое имеют по одному удачному возвращению, шесть – по два, а два счастливчика – так вообще… – Он глянул на улыбающегося Шестого и хмыкнул: – Сегодня ночью окажутся в объятиях супруг… По всем историческим аналогам, лучших чем вас – не было. Но! Учитывайте суммарные совпадения и невероятные… особо подчеркну, счастливые случайности. Если бы не они – сегодняшний результат был бы гораздо скромнее… Поэтому… – Он неожиданно перешёл на грозный рёв: – Не расслабляться! Действовать так, словно у вас ни у кого до сих пор нет удачного возвращения! Бегом в тоннели, неповоротливые ленивцы! Бегом, я сказал, а не трусцой! Последние двое получают единички! И не удивляйтесь, что сложностей теперь станет у вас на пути больше!.. Получите!..

Шестой и Десятый, последние коснувшиеся своих дверных створок, дёрнулись телами после болевого наказания, которое напоминало удар бича по спине. Так что без всякого на то личного желания заметно ускорились.

«Вот урод! – внутренне вопил Фредерик, обозлённый невероятно за такое отношение и к себе, и к товарищам. – Весь праздник испортил! Ну что за варвар такой?!. Только мне показалось, что отношения стали налаживаться, нечто человеческое в этом русском проклюнулось, а он взял и всё разрушил! И такое впечатление, что специально! Может, он приболел?.. Или живот у него пучит?..»

Упоминания про увеличившиеся сложности оказались вполне обоснованны. Там, где обычно принца встречали пауки, змеи или небольшие зверушки, теперь злобствовали агрессивные рекали, кальвадры или шоом.

А там, где эти монстры паслись всегда парами, в худшем случае тройками, теперь они бродили целыми стаями и устраивали на человека настоящую охоту. Вот тут уже принц взвыл от боли, злобы и страха не на шутку. Несколько раз он выкрутился чудом, спасаясь от преследователей, а потом козлобородые и рогатые рекали всё-таки загнали человека в угол огромной пещеры, лишив малейшей возможности вырваться. Впервые в своей ипостаси копированной сущности Астаахарский замер на месте. За спиной у него оказалась сплошная, высокая стена, уходящая к самому своду, а перед лицом – короткий спуск, за которым теснилось, отталкивая друг друга и взбивая копытами пыль, более десятка быкоподобных монстров.

Конечно, будь в руках хотя бы нормальный нож, кинжал или сабля – шансы спастись несоразмерно выросли. При наличии штурмовой винтовки в победе человека вообще сомневаться не приходилось бы. А так, не слишком тяжелая доска, да сорокасантиметровый кусок арматуры в руках. С таким арсеналом против многочисленного противника не повоюешь. И не затоптали до сих пор лишь благодаря удобной для обороны в меньшинстве позиции. Быки не могли напасть скопом, и у них в передних конечностях вообще не было никакого, даже импровизированного оружия. Но сомнений почему-то не возникало: продержаться долго не удастся.

Только Фредди собрался подороже разменять свою жизнь, как неожиданно получил болевое наказание в место ниже спины. Ужалила невидимая оса? Однозначно! А за что?! С какой такой стати?! И кто это такой умный, заставляющий солдата либо лбом пробивать стенку, либо кидаться с голыми руками на врага в самоубийственную атаку?

– Мать собаки и мать ваша гулящая! – сорвался загнанный солдат на ругательства своего родного языка. – Совсем ополоумели?! Или из-за маразма новые издевательства в головы лезут?! – на его крики, естественно, никто не отзывался, а вот очередной бычара пошёл с разгона в атаку.

Доска выручила. Удар ею монстру в район виска, и налитые бешенством глазки стали моментально закатываться. После чего оставалось сильно оттолкнуть ногой обмякшую тушу. Враг покатился вниз, сбивая при этом с ног ещё парочку своих соплеменников. Правда, от доски откололась большая часть, оставляя в руке длинную щепку, чуть ли не меньшую по длине, чем арматура.