Юрий Иванович - Ускоренный реверс

– Не хочу обижать женщин, тем более родных, – скептически улыбнулся принц, – но порой они делают из мухи слона. А уж если дело касается мистики – тем более! Да и толстуха умеет очень грамотно запудрить мозги своим бормотанием.

– Кстати, она уже и не настолько толстуха. Корреспонденты утверждают, что Толедская резко стала худеть, осунулась и ослабла. В причине такого болезненного истощения никто не сомневается: расстройство из-за отстранения от тела и кармана твоего донора. И доказанный перед всем обществом непрофессионализм.

– Не удивлюсь, коль она от печали совсем засохнет и завянет, – проворчал наследник испанской короны под рёв сирены побудки. – Бывали такие случаи в истории…

Сержант уже преобразился в глупого солдафона, орал на вскакивающих принцев, грозил наказаниями и ругался почём свет стоит на самых медлительных. Таковые имелись даже в среде вымуштрованных, молниеносно действующих десантников. Хотя чаще придирки звучали только ради придирок и чтобы «… служба раем не казалась!», как говаривал русский горлопан.

Но высокородные подчинённые нисколько не обижались (по крайней мере, внешне), быстро одевались и занимали свои места у изголовья коечек. Командир – есть командир! Должность у него такая, собачья, на всех рычать и гавкать, даже если всё делается быстро и отменно.

Вот и сейчас он придрался ко Второму по причине вставания в строй самым последним, обозвал привычно ротозея «старым перделем» и пригрозил в следующий раз за леность наказать «двоечкой». Тот на это притворно пучил глаза, ел глазами начальство, но видно было, что настроение ему никто и ничто не испортит. Став бессмертным, наследник короны великой Банцарии наверняка посмеивался в душе над сержантом-простолюдином. Понимал, что вскоре в любом случае займёт подобающее его титулу место, а для этого готов был на последних трёх заданиях даже погибнуть.

Показав свою власть, Эйро Сенатор распустил строй на пятнадцать минут перед утренней разминкой и с глубоким чувством выполненного долга потопал на плац. В это время все девять товарищей набросились на Десятого с вопросами, попутно, сразу в несколько голосов рассказывая то, о чем командир не поведал или не посчитал нужным терять время на воспоминания. Так Фредерик узнал о своей нелёгкой судьбе, а точнее, о смерти своей предыдущей копии.

Оказывается, ему и в самом деле стреляли в голову, когда поняли, что человек сможет сбежать. Устройство-то рекали вроде как и прикрыли, и прижали, и приварили, и силовыми полями окружили, а вот десантника всё-таки не рискнули оставлять в живых. И были по-своему правы. Потому что в следующий момент транспорт отправился домой как ни в чём не бывало, а потом ещё и взрыв на полянке спровоцировал, плеснув туда кусочек Сверхновой, соприкоснувшейся с антиматерией.

Но самое удивительное, что Астаахарский, у которого выстрелом сорвало весь скальп с головы, да ещё нанесло черепу трещины и травмы, несовместимые с жизнью, ещё долгое время оставался жив. Во время двухминутного пребывания в невесомости, он соответственно не мог усесться и пристегнуться. Дальнейшее тоже считалось случайностью. Так как принц лежал на полу, его одним из первых ударов снесло под сиденья и там заклинило намертво. В противном случае его тушку потом бы собирали тряпками со стен. А так случилось ещё одно чудо: Фредерик ещё живой, практически на последнем издыхании добрался-таки на Полигон. Его товарищи как раз сели ужинать, когда их сорвали по тревоге и отправили встречать прибывающий транспорт. Тем более что по показаниям с борта устройства давался сигнал, что десантник жив.

Неизвестно, смогли ли бы его регенерировать в медицинском модуле, но он окончательно умер на руках товарищей, когда они пытались вытащить зажатое тело из-под сидений. И это действо оказалось архисложным.

– Складывалось такое впечатление, что ты в той щели вырос! – экспансивно басил Шестой, заглушая всех остальных рассказчиков. – А сиденья-то литые вместе с корпусом! Пришлось с тебя все остатки скафандра срезать, а потом и одежду, иначе никак не получалось. Наверное, именно эти пять минут адского дёргания твоего тела его окончательно доконали. Так что вся вина на нас, прости, друг!

– Не на «нас»! – пытался перекричать его поджарый и худощавый индус Девятый. – А именно на нём! Он тебя так дёргал, что чуть на части не разорвал! А из-за его широкой спины мы сами не могли к тебе добраться!

– Предатель! – возмущался Гладрик Литогорский. – Не ты ли кричал мне, чтобы я не деликатничал и тянул сильней? Ладно, ладно, не бледней так за своего земляка… А чтобы не досадно было и он на меня не обижался за излишнюю резкость, обещаю лично ему подарить боевой космический крейсер!

– Ты о чём?! – уже несясь бегом на плац, поражался индийский раджа. – Ты ведь даже не знаешь, где наша планета находится. Да и мы сами с Фредди не знаем…

– Ха! Был бы подарок, а уж как его доставить на место, дело прикомандированного к нему капитана. Надо будет только с точными координатами определиться… Кстати, если на вашей родине так много обладателей древней крови, то вам надо немедленно начинать обучение первой партии командоров. А кто это будет делать?

– Ну, раз ты расщедрился на такой подарок, – посмеивался Седьмой, самый молодой в десятке, – придётся тебе прикомандировывать ещё и половину преподавательского состава лётной академии. Точно, точно! Подарки тоже надо делать умеючи, с истинным королевским величием.

Общение боевые товарищи продолжили во время завтрака и по дороге к нему и обратно, потом и во время обеда. Тестовые тоннели никто не отменял, хотя слишком монстры и прочие хищники сегодня не зверствовали. А может, это Фредерику просто привиделось? Ведь после ходьбы по горам на поломанной ноге, имея измочаленное тело, все иные подвиги ему казались банальным, ничего не стоящим развлечением для воина. То есть любые возрастающие перегрузки он воспринимал легко, словно играючи.

Ну и обещание подарка от Шестого ему запало в душу, добавило хорошего настроения. Может, и некому будет дарить целый крейсер (ведь вначале надо ещё стать бессмертным), но всё равно сам факт подобной щедрой трансакции возбуждал и невероятно навевал мечтания.

Интересны были и рассказы бессмертных, в том числе и пары новых. Больше всего поразил и вызвал даже некоторую зависть разгульный променад Второго, который он совершил этой ночью со своими многочисленными любовницами. Наследник королевства Банцария развлекался на берегу того самого священного озера, где чуть не утонул перед попаданием на Полигон, и если верить его хвастливому перечислению, показал себя ещё тем самцом! А для здорового, молодого мужчины, долгое время не обнимавшего женщину, подобные откровения были словно серпом по одному месту.