Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – король

За нею вошли все три фрейлины, Джоанна тайком улыбнулась мне, однако Аскланделла отослала их небрежно-властным движением пальцев.

Я вскочил и, опережая слугу, отодвинул ее кресло и выждал, когда ее высочество принцесса и дочь императора Вильгельма изволит подойти к столу.

Поблагодарив меня таким же кивком, как поблагодарила бы и слугу, она села и выжидающе посмотрела большими внимательными глазами.

Я быстро пробормотал молитву, ограничившись только первым куплетом, и она с видом удовлетворенной добродетели взялась за нож и ложку.

По ее лицу не прочесть, рассказала ли Джоанна, как провела ночь, но, уверен, рассказала. А если и попыталась приврать, то Аскланделле не соврешь, я вообще-то не уверен, смогу ли успешно соврать я сам, а это уже уровень просто зашкаливающий.

Возможно, она и привела с собой фрейлин лишь для того, чтобы показать лишний раз, что фрейлины – это ее служанки, у них нет от нее тайн.

У меня мелькнула мысль, что сама Аскланделла могла и послать Джоанну ко мне в постель, только с какой целью, вариантов настолько много, что, если все буду перебирать, останусь голодным.

На этот раз не создавал в ее тарелке никаких лакомств, эта ночь и разозлила, сейчас кажется почему-то, что моя воздержанность именно от того, что это Аскланделла и послала Джоанну в мою постель. Это как-то обидно даже, снова она на облаке, а я копаюсь в навозе, да еще и вот так на виду, это вообще ни в какие ворота.

Она несколько раз поднимала на меня взгляд, я держу морду, как тот утес среди волн, что диким мохом оброс, но, чувствую, все же понимает что-то или улавливает, а кому это понравится.

– Ваше высочество, – произнесла она тихо, – чувствую по вашему задумчивому сопению, что вы уже седлаете коня.

– Ваше высочество, – ответил я, – вы потрясающе правы, что меня, честно говоря, убивает.

– Правда?

– Нет, – уточнил я, – больше пугает! Сперва пугает, потом убивает. Наповал. Как это у вас получается?

– Женская интуиция, – ответила она. – Хотя нужна ли какая-то интуиция, чтобы понять по вашему лицу и сопению, о чем думаете?

– То есть, – сказал я, – ваша интуиция всего лишь наше мужское простодушие?

– И не только простодушие, – ответила она и посоветовала: – Кушайте, ваше высочество. А то нас очень уж внимательно рассматривают, а вы этого не любите.

Я быстро зыркнул по сторонам. Кроме слуг в комнате уже выстроились вдоль стены Альбрехт, Клемент, Мидль, Сулливан и еще около десятка лордов, ибо присутствие при завтраке сюзерена считается великой честью.

Мерзавцы, сразу отвели взгляды. По рожам вижу, все еще надеются, что у их лорда что-то наладится с дочерью императора.

Да я лучше с айсбергом…

– А вы пейте, – посоветовал я. – А то, знаете ли… Тоже смотрят!

– Вот видите, – сказала она наставительно. – А что вы такое пьете?

– Тоже вино, – ответил я. – Хотите?

– Хочу, – ответила она просто.

Я создал пару фужеров с гранатовым соком и виноградным, у обоих настолько насыщенные цвета, словно и вправду вино.

Аскланделла отпила из одного, из второго, взглянула на меня с вопросом в прекрасных глазах на абсолютно безмятежном лице.

– Да, прекрасное вино, – произнесла она. – Не туманит голову, верно?

– Мне нужна ясная голова, – ответил я. – С вами же общаюсь!

– Спасибо за комплимент, ваше высочество.

– Это не комплимент, – пояснил я.

– А что?

– Трусливое признание, – ответил я чистую правду, но заулыбался во весь рот, дескать, пошутил, ну как умею, солдатский юмор. – Если после завтрака вы не отправитесь сразу же рассматривать свои бриллианты…

Она посмотрела с недоумением.

– Бриллианты? Зачем?

– А вдруг стали мелкими? – спросил я. – Это же беда… Как жить с мелкими бриллиантами?

Она прервала:

– Нет, я не отправлюсь после завтрака смотреть бриллианты. Что дальше?

– Ваше высочество, – сказал я, – только не бейте. Я хотел пригласить вас к себе. Нет-нет, именно в кабинет, честное слово!.. Карты я уже роздал военачальникам, а с вами хотел осторожненько так это пообщаться на тему вашего видения мира… и, конечно, разведать, сильно ли будете вставлять мне палки в колеса.

Она посмотрела холодно.

– С чего вы решили, что буду вставлять вам эти палки?

– Все вставляют, – признался я. – Почему вы должны быть исключением? С другой стороны… а почему нет? Вдруг да? Почему вот я и. Под каким углом вы смотрите?

– Под прямым, – ответила она. – Если есть такой угол. Итак?

Я поднялся, церемонно предложил ей руку, не забыв поклониться и пришаркнуть с пристуком ногой.

– Ваше высочество?

– Принц, – ответила она безукоризненно ровно, словно скользит на льду идеально гладкого горного озера, а я, как дурак, тащусь туда за нею, хотя лед уже начинает трещать под ногами. – Да, принц.

Я провел ее церемонно по коридорам и пропустил впереди себя в кабинет, сам открыв перед нею двери. Внезапно ощутил странное удовольствие, что мы вот так, все у нас церемонно и отстраненно, когда приходится прислушиваться к каждому своему слову.

Это не Джоанна, Аскланделла сразу заметит любую глупость. И хоть не начнет тут же тыкать ею в глаза, но почему-то свои промахи задевают так еще сильнее, может подумать не то, что хотел брякнуть я.

– Не пугайтесь, – произнес я стандартную фразу, – у меня здесь не убрано…

Она вскинула брови.

– Что-то случилось?

Я ответил смущенно:

– Да нет, это я так… Обычно говорят такое, когда…

– Когда слуги разленились? – переспросила она. – Тогда просто смените на более работящих.

Я провел ее к столу и усадил в кресло, сперва отодвинув, а потом придвинул ей под зад и остался доволен, что получилось, как у старого вышколенного лакея.

Она опустилась в кресло все такая же прямая, с расправленными плечами и тонкая в поясе, и не думает расслабиться, откинуться на спинку, не говоря уже о том, чтобы закинуть ногу на подлокотник, как я вдруг представил.

– Завтрак был хорош, – сказал я, – но десерт нам не помешает…

Она промолчала, вино и десерт подают в таких случаях не потому, что гости вот-вот умрут от голода, есть определенные правила придворного этикета и проведения переговоров, как с враждебно настроенными лордами, нейтрально или дружески, а также множество нюансов и нюансиков, позволяющих заранее определить линию поведения.

Фужеры в пламени свеч заблистали дивными радужными огнями, а вино начало подниматься со дна торжественно и празднично. Горка нежнейших пирожных росла до тех пор, пока Аскланделла не перевела на меня чуточку удивленный взгляд.

– Простите, – сказал я, спохватившись. – Так хотелось сделать вам приятное, что увлекся…

– Спасибо, ваше высочество, – ответила она. – Могу я поинтересоваться вашими планами?