Виктор Кувшинов - Антифэнтези

– Ты хоть представляешь, что здесь дождь сделает? – рассмеялся Рюха-Андрюха.

– А что? – Я мечтательно закрыл глаза, вспоминая теплый асфальт, умытый летним ливнем.

– Будешь по колено в грязи тащиться! – объяснила догадливая Машка. Друг только утвердительно усмехнулся, а эта вредина не преминула подсолить: – Слушайте, я понимаю: у мальчишек с мозгами проблемы, но не до такой же степени?

– А что? – повторил я, как попугай, не понимающий, о чем идет речь, за что удостоился жеста, показывающего, что в мой «умный» висок можно заворачивать шурупы.

– Мимо вооруженный отряд проскакал, а мы ни сном, ни духом! Рюха, быстро, что за воины, по каким делам?

– А я почем знаю? – удивленно раскрыл рот парень.

– Знаешь, не знаешь, но только ты можешь что-то предположить. Видел, как они вооружены! Копья, мечи, латы – это тебе не охрана супермаркета!

– Чего, чего? – продолжал тупить Андрюха.

Так что пришлось мне вступить в обсуждение:

– Это не городские. У тех косы, как у меня. – Я кокетливо попытался посмотреть на свои кудряшки. – И еще у них герб города должен быть…

– Ага, – наконец включилось замедленное реле крестьянской смекалки в башке у Андрюхи. – Эти ухари из князевой дружины. Я герб на щитах заметил. Наверно, собирать подать едут. У князя всегда так – как все промотает на войне или пирах, так отправляет дружину.

– Понятно, дефицит бюджета до добра не доведет! – загнула какую-то бухгалтерскую фразу Машуха и скомандовала: – Пошли, пыль осела уже. Нам, наверно, от этих вояк беды не будет.

– Беды надо от всех ждать. Так оно вернее, – возразил Рюха, уже идя по дороге.

Руководствуясь этим советом, во второй раз мы слаженно ушли с колеи при приближении встречных. Правда, ими оказались две телеги с каким-то грузом явно мирного характера.

Еще нам попалась по пути деревня, а вернее, хутор на три дома, в котором, кроме пары собак да карапуза в грязной рубахе, никого не оказалось. Собак я взял на себя, а карапуз не захотел с нами говорить, как его Машуня ни уговаривала. Наверно, он еще и говорить не умел. Да и зачем ему учиться говорить в такой глуши? Мы плюнули на все и припустили дальше по дороге.

Место для ночлега стали подыскивать, когда солнце уже начало спешить к горизонту. Что меня больше всего радовало, так это шустрость и веселость Машки. Я всерьез опасался, что она не выдержит таких пеших нагрузок. Когда я ее похвалил за хорошую физическую форму, она горько усмехнулась и ответила:

– Спасибочки, конечно. Но не в том дело… вот кровушкой, чует мое ненасытное сердце, скоро опять придется запасаться, хорошо еще у мужичка случайно перехватила!

– А-а! – только промычал я в ответ и, сообразив, что девчонку надо подбодрить, сказал. – Ну и хорошо. Здесь нельзя беззащитным оставаться, а кровь найдем! Сама видела, сколько ее тут бегает да летает. Лук-то на что!

– Жалко мне зверят, – совершенно сокрушенным голосом прошептала Машуня.

Ну что ты будешь делать! Гринписовка. Как надо мной издеваться… хотя, чего это я? Не больно она и издевалась. Короче, я решил прочитать короткую взбадривающую лекцию:

– Ладно, привыкай! Тут вопрос о выживании стоит. Я же обещал, что верну тебя домой? Обещал! Только потерпи немного. Мы такого антифэнтези здесь наведем, что нас под белы ручки домой отправят и дверь покрепче за нами запрут!

– Чего, чего наведешь? – встрял Андрюха.

– Антифэнтези! – рассмеялась Мышуня, и я понял, что мои старания не пропали втуне.

Правда, пришлось мне потом полчаса талдычить нашей деревенщине про современную развлекательную литературу. Сомневаюсь только, что он что-нибудь понял, так как все спрашивал:

– Ну и что такого в драконе или орке? Один умнее и больше, а второй летать не умеет.

– Как ты не понимаешь? Это тебе «что такого», а вот для меня… – В общем, лабуда у нас из разговора получилась какая-то. Хорошо (а может, и не очень хорошо), что Мышуня не прозевала тропинку, ведущую в лес, и крикнула:

– Шиш, смотри, тут место для привала наверняка найдется!

Мы проследовали по тропе под еловые лапы. Действительно, через полста метров перед нами оказалась почти круглая поляна. Мы стояли на ней и молча вслушивались в почти безмолвный лес.

– Рюх, а ты уверен, что в лесу безопасно? – робко спросила Машуня.

– Здесь нигде не безопасно. А для вас особенно опасно в деревнях – не дай бог, крестьяне прознают, кто вы на самом деле. Это в городе к нелюдям терпимее относятся.

– Понятно! – усмехнулся я. – Мне кажется, что со зверями я сумею «договориться», если только их не будет целое стадо.

Короче, мы со сдержанным энтузиазмом, пополам с опаской, принялись за устройство первого в своей жизни походного лагеря. Надо сказать, если бы не сноровистость Андрюшки, мы бы с Машкой до полуночи без толку пробегали. Только и помощи от нас было, что за водой до ручья сгоняли да каких-то палок в лесу наломали. Но на нашей стороне оказалась теплая погода и отсутствие комаров, так что спать можно было где угодно – только Эльвирину подстилку постелить.

Андрюшка развел костер и принялся кашеварить, нехитро свалив в котелок все, что может вариться: кусочки соленого мяса, сухие бобы и какую-то сушеную приправу. Я с сомнением смотрел на эти кулинарные эксперименты, но Машуха не отличалась таким скептицизмом и давала советы, типа «добавь соли!» или «долго ты еще эту кашу варить будешь?»

В результате мы поужинали вполне сносной бобовой бурдой с мясом и какой-то настойкой на Эльвириных травах, весьма смахивающей на чай. После еды, уже в полной темноте, ребята улеглись рядком, отгородившись от леса пологом, выданным заботливой волшебницей. Я гордо взял на себя роль охранника, сказав, что мои уши будут лучшим залогом их безопасности.

С обещаниями я немного переборщил… так как спустя пять минут спал крепче своих приятелей.

Маша сладко потянулась во сне. Что-то мешало ей примерить классное платье, купленное мамой ей в подарок. Она подумала, как обзавидуются ее подружки, когда она придет в школу, и еще вспомнила, что в таких платьях только на балы ходить можно. Но что-то теплое и яркое окончательно растворило переливы ткани волшебного платья, и она открыла глаза. Озорное утреннее солнце, просто по-хулигански светило прямо в глаза, развеяв прекрасные сны о платьях.

– Ма-ам! – зевая, позвала она и повернулась на бок, собираясь вставать с кровати, но кровати не было. Вообще ничего не было, только зеленая лужайка и какой-то дрыхнущий рядом с ней мальчишка. Она ненадолго замерла, просыпаясь и пытаясь вспомнить, как тут очутилась?

Наконец очарование сна окончательно разрушилось, и вместе с вернувшейся памятью на нее обрушилась суровая действительность: она вампир-полукровка, скрытое чудовище, заброшенное в чужой мир. Хотя, по оптимистическому мнению рыжего полуэльфа Шиша, все женщины скрывают в себе чудищ и вампиров. Да, надо бы ему почаще давать в этом убеждаться. Нельзя разочаровывать юных идеалистов. Но где же он?