Анатолий Дроздов - Беспризорный князь

Войско степняков наконец кончилось, Глоба вышел на дорогу. И едва не столкнулся нос к носу с отставшим кочевником. Не миновать бы ему смерти, но половец попался какой-то пришибленный, вместо того чтоб броситься на пленника с мечом, попытался его объехать. Тут уж Глоба не оплошал. Сорвал с плеча кол и с размаху приложил им поганого. Тот вскрикнул и обвис в стременах. Глоба, подскочив, добавил. Голова половца треснула, как орех, забросав землю ошметками мозгов.

Отложив кол, кузнец обыскал убитого. Из оружия у поганого нашелся лишь нож. Стало понятным, почему тот не нападал. Нож Глоба забрал, сунув за пояс, позаимствованный у того же половца. А вот сапоги поганого оказались дрянными, к тому же – маленькими. Подобрав кол, кузнец взгромоздился на конька – ехать лучше, чем идти. Конь смену хозяина перенес кротко – даже не всхрапнул. Стремена оказались коротки, но кузнец не стал тратить на них время. Дал коню пятками под брюхо и поскакал к Путивлю.

Стан кочевников встретил его многолюдьем. Дружинники и жители Путивля бродили меж шатров, добивали раненых половцев, тащили добычу. На кузнеца не обратили внимания. Глоба стал звать жену, но скоро бросил – шум вокруг стоял страшный. Кричали, вопили и разговаривали одновременно сотни глоток. Глоба умолк и стал просто искать.

…Цвету он углядел на краю стана. Жена, совсем голая, лежала под кустами, раскинув окровавленные ноги. Глоба сполз с седла, подошел и опустился на колени. Протянул руку. Лоб у жены заледенел – тело успело остыть. Кузнец некоторое время бессмысленно смотрел на застывшее лицо, затем встал и потащил с себя рубаху. Разорвав по швам, прикрыл полотном лицо и тело любимой, после чего снова забрался в седло. Кол заботливо прихватил с собой. Там, куда он направлялся, мог пригодиться.

Никто не окликнул его, никто не устремился следом. Горожане увлеченно занимались грабежом, преследовать сбежавшее войско никто не собирался. Глоба отправился в одиночку. Он не знал, как поступит, столкнувшись с ворогом, он вообще о таком не думал. У него осталось желание – единственное, но очень сильное, и кузнец следовал ему.

К лугу, где смоки напали на половцев, он выбрался скоро. Подгоняемый ударами пяток, конек нес резво. Взгляду кузнеца открылась картина побоища. Сотни тел валялись на траве: затоптанные, зарубленные, проткнутые копьями… Часть половцев сумела уцелеть. Их кони ускакали, пешком степняки передвигаться не умели, да и не знали, куда. Они ошеломленно бродили по лугу, не понимая, что делать.

Глоба подъехал и сполз на землю. Верхом воевать он не умел. Первый попавшийся ему половец попытался убежать, но безуспешно. Удар по темени расколол ему череп. Глоба для верности стукнул еще раз и двинулся дальше. Следующий половец выхватил саблю. Напрасно. Кол длиннее, да и проворнее – в руках Глобы, конечно. Обычный человек его едва бы поднял. Клинок половца переломился, а следом – и шея поганого. Бить вдругорядь Глоба не стал – нет нужды. Потеха началась и продолжилась. Словно ангел смерти, метался кузнец по лугу, бил, перепрыгивал через мертвые тела и устремлялся к новой жертве. Не переживи кочевники нападение змеев, так легко бы не вышло. Руса взяли бы на копья или истыкали стрелами. Но ни первых, ни вторых у половцев не оказалось. Копья остались под Путивлем, а луки, притороченные к седлам, унесли взбесившиеся кони. Пешими половцы сражались плохо. Но даже сейчас у них имелся шанс: их было много. Следовало напасть одновременно и ударить со всех сторон; тут страшному русу и пришел бы конец. Найдись среди половцев смелый и решительный военачальник, так бы и случилось. Только не нашлось.

Ужас, вызванный нападением смоков, все еще владел половцами; из существовавших путей спасения они выбрали наихудший – бегство. Однако скрыться от разъяренного гиганта оказалось пустой затеей. К тому же, вместо того чтоб броситься в лес, кочевники метались по лугу. А Глоба настигал и бил… Брызги крови и ошметки мозгов летели на лицо и на тело Глобы, скоро кузнец с головы до ног, как коростой, покрылся красным. И без того страшный врагу, теперь он и вовсе походил на чудовище. При одном взгляде на мстителя у кочевников слабели ноги. А Глоба поднимал и опускал кол… Опомнился, когда бить стало некого.

Оглядевшись, он бросил скользкий от крови кол и побрел к оставленному коню. Жажда мести, заставлявшая его убивать, была утолена – и с избытком. Глоба ощутил, как ноют натруженные руки и плечи, саднят щиколотки, у него возникло нестерпимое желание упасть посреди этого луга и умереть. Он так бы и сделал, но у Путивля осталось тело жены. Он не сумел ее спасти, так хоть соберет в последний путь. Что до него самого…

Громкое хлопанье прервало думы кузнеца. Глоба глянул в сторону. На возвышение у края луга садился огромный змей. Его грудь и брюхо укрывал доспех из металлических пластин, на спине чудовища сидел человек в броне и золоченом шлеме. Как ни был Глоба опустошен схваткой, но от такого зрелища онемел.

Змей тем временем благополучно приземлился, всадник соскочил на траву и дал знак подойти. Жест его был настолько властным, что кузнец не посмел ослушаться.

– Ты кто? – спросил всадник, когда кузнец приблизился.

– Глоба, – ответил кузнец. – А ты?

– Иван, князь Галицкий.

«Это его смоки гнали половцев! – понял кузнец. – Дружинник не обманул: бежали шибко». Он с уважением глянул на князя. Тот был высок, но не настолько, как Глоба, и поуже в плечах. С загорелого лица смотрели на Глобу ярко-синие глаза.

– Летел поглядеть, где князья с дружиной, – продолжил князь, – гляжу: ты тут машешь. Многих убил?

Глоба пожал плечами: не считал. Иван внимательно вгляделся в его лицо и согнал улыбку с губ.

– Кого у тебя? – спросил тихо. – Родителей, детей, жену?

– Всех! – ответил Глоба.

Князь нахмурился и ковырнул сапогом луговину.

– Ладно, – сказал после короткого молчания. – Ты вот что… Собери оружие поганых, какое получше, да и кошели срежь. Спеши! Скоро путивльские набегут. Стан они ограбили, теперь сюда кинутся.

«А как же Цвета?» – хотел спросить Глоба, но препираться не стал. Не потому, что Иван – князь. У Глобы и свой имелся. Иван прогнал половцев, дав Глобе возможность утолить бушевавшую в сердце месть. Князю нужна добыча? Глоба соберет, руки не отвалятся!

Кузнец вернулся на луг и двинулся вдоль неподвижных тел. Далеко не у всех поганых имелись мечи, да и те, что попадались, оказались большей частью дрянными. Чтоб определить это, хватало взгляда. Глобе приходилось выделывать клинки – заказчиков хватало, так что в оружии толк он знал. Редко, но хорошие мечи попадались. Глоба подбирал и совал их за пояс. Набралось с пяток. Кошели оказались большей частью тощие, но попадались и полные. Кузнец не заглядывал в них. Срезал с поясов и бросал в подобранную здесь же сумку. Она быстро потяжелела и стала резать плечо. Глоба решил, что пока хватит. Он отнесет добычу князю, если будет мало, то продолжит.