Инна Живетьева - Вейн

Юрка с трудом разглядел крохотный огонек. Помотал в воздухе кистью, разгоняя боль.

– Знаешь, – сказал, – я не удивлюсь, если там окажется Дан.

Траву приходилось раздвигать руками. Она с шорохом смыкалась за спинами, заглаживая след. Огонек манил, не желая приближаться, и вдруг словно прыгнул навстречу. Всхрапнула лошадь, вскинув голову. Ее товарка продолжала спокойно пастись.

– Он? – с волнением шепнул Егор.

У костра устраивались на ночлег двое. Поднялись, заслышав шаги.

– Нет, – с досадой ответил Юрка. – Вот блин!

Коротко стриженный крепыш совсем не походил на вейна Уффа. Второй – тем более, он едва доставал спутнику до плеча и был слишком тонок в кости. А Юрка-то – лопух! – действительно поверил, что встретит Дана.

– Ружье, – показал Егор подбородком на длинный сверток, из которого торчал приклад.

– Я сначала разговариваю, а потом стреляю, – громко сказали от костра. – Вы предпочитаете наоборот?

Мужчина сунул руки в карманы брезентовой куртки и смотрел, как мальчишки подходят. Низкорослый положил ладонь на рукоять ножа. Раскосые глаза его вдруг удивленно расширились.

– Боги отпустили тебя! Алгыс айтамын!

Ну, без знакомых все-таки не обошлось.

– Салем, Азат! – поприветствовал Юрка.

– Ах ты, черт! – мужчина в штормовке хлопнул себя по штанам.

Юрка узнал и его.

– Добрый вечер, Игорь.

– Какая корова тебя жевала? – с интересом спросил менестрель.

– Да вот, таскаю по узлам всяких.

Егор поздоровался. Игорь пожал ему руку.

– Садитесь, гостями будете. Да брось ты, парень, свою средневековую пукалку. Тут неподалеку жузги стоят.

Юрка усмехнулся, придвигаясь к огню:

– Успокоил! Я бы лучше, наоборот, ружье достал. Слышь, Азат?

Егор настороженно переводил взгляд с одного на другого и не спешил расстаться с арбалетом.

– Зачем так? – с легкой обидой сказал жузг. – Межсезонье закончилось. Мы на свои земли идем.

Юрка потер горло.

– Перемирие, – подтвердил Игорь и подтолкнул Егора. – Давай, чай пьешь? Ну вот и отлично. Сейчас вода закипит. По их рецепту делаем, ты такого наверняка не пробовал. Азат, где соль?

Жузг кинул ему мешочек.

– Как Ичин? – спросил Юрка.

Глаза у Азата блеснули гордостью.

– Шаман взял его в ученики.

– Поздравляю!

Юрка действительно был рад.

Наполнили пиалы тем неописуемым варевом с солью и маслом, которое жузги называют чаем. Юрка жадно отпил, радуясь, что оно горячее.

– Трясет? – понимающе спросил Игорь. – Сейчас, я где-то шоколадку заныкал.

Порылся в карманах и выудил несколько долек, завернутых в серую бумагу. Юрка решил, что имеет право ни с кем не делиться, и сунул их целиком в рот.

– Мне Азат рассказывал про дань богам, футболку живописал. Я все думал – ты или нет? Ну, Дан-то псих известный, но чтобы еще кто-то пошел через степь… Повезло тебе, парень. Зеленцова-то своего нашел?

Юрка качнул головой.

– Не успел в Бреславль?

– Можно сказать и так.

Игорь расчехлил гитару и лег, опершись спиной о рюкзак, густо облепленный нашивками и значками. Тихонько пощипывал струны, извлекая простенькую мелодию.

– Вы не знаете, где сейчас Дан? – спросил Юрка.

– Не-а. Хочешь ему морду набить за такую подставу?

– Хотел бы, уже набил. А Алекс Грин? Слышали про такого?

– Конечно! Кто же не слышал. Азат, ты слышал?

Жузг прикрыл глаза веками, подтверждая.

– Вот. Но – увы! – не знаком. Пытался как-то встретиться, не получилось. – Менестрель сдобрил сожаление гитарным перебором.

– Что, не снизошел знаменитый вейн до простого смертного? – хмыкнул Юрка. Вернул Азату пиалу и втянулся под куртку, точно черепаха. Его все еще познабливало.

– Почему же? Просто не судьба. Носит обоих где ни попадя.

– Он действительно так известен? – спросил Егор.

– Пожалуй, да. На его счету больше спасенных жизней, чем у любого другого вейна.

– Герой, значит, – прокомментировал Юрка. – Медалью-то его наградили?

Игорь посмотрел с любопытством.

– Ты чего? – одернул Егор.

– Ну как же, герой и без медали. Непорядок! Игорь, а песню вы про него уже написали?

– Какой противный и злой мальчик, – удивился менестрель.

Юрка дернул в усмешке уголком рта.

– Ну и зачем он вам сдался, такой нехороший? – полюбопытствовал Игорь.

– Да сто лет бы его не видел!

– Он мне нужен, – вмешался Егор. – Алекс обещал отправить меня домой.

– Не терпится? А что так? У нас тут много интересного.

– А у нас – война.

Менестрель перестал бренчать.

– Забавные вы ребята, как я погляжу. Одному герои не по нраву, другой под пулю рвется. Ты уверен, что тебе домой, а не в обратную сторону?

Егор посмотрел на него в упор.

– Да.

Потрескивал костер. Игорь, подкрутив колки, тихонько пропел:

– Что это? – спросил Егор.

– Один наш поэт. Перевод – мой.

Игорь запел громче:

Стрельнуть некому в него [2].

Менестрель резко прижал струны.

Егор, сгорбившись, смотрел в костер. Блестела выпавшая поверх футболки бирка.

– Иногда, когда совсем паршиво, я думаю: а может, Дан был прав? – сказал он. – Для него это в самом деле чужая война. Игорь, вот вы бы пошли к рации? Вы же вейн, я правильно понял?

– К какой рации?

Егор торопливо рассказал.

– Наверное, да.

– Почему?

– Я – менестрель. Некоторые песни нельзя петь, если хоть раз не ввязывался в бой.

– Только из-за этого?! – поразился Егор.

– Ну, у всех свои приоритеты.

– А если вам предложат повоевать на другой стороне?

– Я выбираю ту, на которой мои друзья. Иначе нет смысла. А теперь скажите мне, господа-товарищи, вам все-таки нужен Грин или ориентиры?

– Ориентиры, – ответил быстро Юрка.

Егор недоверчиво смотрел на менестреля.

– Тогда утром отведу в одно место, там должны помочь. Но договариваться будете сами. Я вас скину и быстренько смоюсь. – Игорь смущенно почесал нос. – Не волнуйтесь, это чисто мои разборки.

– Сколько? – прямо спросил Юрка.

– У, какой циничный мальчик! Забесплатно. Считайте, меня тоже потянуло спасать человечество в лице двух пацанов.

Игорь бережно отложил гитару и достал винтовку.

– Мы с Азатом сходим по делам. Часика через три-четыре вернемся. Костром займитесь, совсем потух.

– Может, с вами… – Егор потянулся к арбалету.