Антон Ледовских - Город живых

Никто из людей не видел, как за их спинами произошло невероятное: передние ряды мертвяков остановились и замерли, в это время вся орда синхронно развернулась на сто восемьдесят градусов и зашагала в обратном направлении. Те же, кто остался, занялись совершенно несвойственным для зомби делом. Твари, согнувшись в три погибели, принялись руками срывать дерн и сухую траву. Темная густая жидкость, служившая мертвякам кровью, обильно лилась на землю, щедро орошая ее. Волна огня дошла до тварей, и пламя объяло нежить. Те продолжали свое занятие, не обращая внимания на языки огня, которые жестоко опаляли руки и ноги. От марширующей орды вновь отделилось несколько замыкающих рядов и принялись рвать траву, пытаясь сделать перекоп и отрезать остальную степь от пожара. Им почти удалось это сделать, поскольку приостановленная волна огня потеряла много времени, принимая прежний размах. Так повторялось еще раза два. Наконец, пламя остановилось, достигнув широкой линии вырванной травы и вывороченной свежей земли. Орда стояла, замерев, отделенная от огня двумя-тремя метрами заградительной пахоты. Как только огонь начал стихать, твари двинулись вперед. Искры и раскаленная земля обжигали босые ноги мертвяков, но движение не останавливалось. Твари миновали тела своих упокоенных собратьев и, не останавливаясь, продолжили преследование каравана.

Ближе к утру пошел дождь. Капли воды шипели, падая на разгоряченную огнем землю. Смывая сажу с недвижных тел мертвяков, дождь быстро затушил последние искры.

Несмотря на то, что была подожжена степь, Хан все же не остановил движения каравана. Шли всю ночь. К утру буря стихла и начал моросить мелкий холодный дождь. Люди с наслаждением подставляли лица, покрытые пылью, под струи влаги, льющейся с небес. Забрезжил рассвет. Впереди показались первые деревья. Караван достиг той точки, до которой вчера доезжала Карина.

Где-то далеко блеснула синяя полоска реки. Увидев ее, Хан облегченно вздохнул. В пыльной буре караван все же не сбился с курса и вышел к намеченной цели. Через десять километров должна была находиться деревня, сразу за деревней – мост.

Хан с небольшим отрядом сопровождения выдвинулся на разведку. Несясь в полный опор, Валентин любовался окружающим видом. За почти два полных года унылый пейзаж степи успел приесться. Небольшие холмы, поросшие невысокими деревьями и кустарниками, были разбросаны по бокам от дороги. Грунтовка закончилась, появился сильно разбитый и потрескавшийся асфальтовый тракт.

Выскочив на очередной холм, Хан натянул поводья. Прямо перед ним раскинулась широкая долина, посередине которой текла речка. Посреди дотла выгоревшей деревни виднелся мост, протянувшийся между берегами. Первая удача за много дней – воевать в деревне явно было не с кем.

Что случилось в этой забытой богом деревне, скорее всего, навсегда останется тайной. Да и непонятно, будет ли кому эту тайну разгадывать в будущем. Несколько десятков домов стояли почерневшие от копоти. У многих провалились крыши. Черные провалы окон с осколками почерневших стекол мрачно смотрели на зеленеющую вокруг траву.

Хан, отослав пару вестовых назад к обозу, с остальным отрядом начал спускаться вниз, в деревню. Валентину предстояла трудная задача по минированию моста. Опыт изготовления закладки зарядов у него уже был. Подрыв войска Карима был полностью заслугой Хана. К работе со взрывчатыми веществами он допускал только двоих помощников. Ни у них, ни у него самого, естественно, не было специальных знаний и опыта в этом деле. Там около городка на минирование холма было потрачено около месяца. Все работы велись со скрупулезной осторожностью и без лишней спешки. Теперь же Хану предстояло повторить все за какие-нибудь пару часов. В том, что огонь сумел остановить орду, уверенности не было.

Не теряя время даром, Хан, как только отряд добрался до моста, спустился вниз к основанию моста. Пока гвардейцы вместе с его помощниками-минерами осторожно принялись разгружать ящики с самодельной взрывчаткой и порохом, Валентин обследовал опоры и места будущей закладки. Работа закипела. Двое гвардейцев начали разматывать бикфордов шнур. Хан в это время закреплял взрывчатку и бочонки с порохом. Для надежности он заминировал все четыре несущие опоры. Приготовления еще не были закончены, а по мосту застучали подковы первых лошадей. Загрохотали телеги и грузовики. Караван переходил мост.

Оказавшись на противоположном берегу, обоз, отъехав от реки на полтора километра, остановился. Люди оставляли повозки и кузова грузовиков и внимательно следили, как гвардейцы вместе с Ханом суетятся около моста.

Внезапно по толпе пролетел легкий шепоток. На вершине холма, с которого спускалась дорога, ведущая к мосту, появились первые твари. Люди заволновались, Хан все еще находился у основания одной из опор.

Карина хлестнула лошадь, намереваясь подъехать поближе к мосту. Но тут же остановила животное. Гвардейцы слаженной группой, вместе с ее отцом, начали отход. Пройдя метров сто, Хан нагнулся и поджег конец бикфордова шнура. Искря и плюясь искрами, яркий огонек начал свое быстрое движение к мосту. Минеры перешли на легкий бег.

Твари уже вошли в деревню. Обтекая, словно вода, остовы домов, орда подбиралась к реке по всему фронту. Карина с напряжением смотрела на продвижение тварей. За руку осторожно ее тронул Тамир.

– Шнур потух, – помертвевшим голосом произнес он.

Карина попыталась отыскать взглядом дымок от горящего шнура и не смогла. В душе у девушки начала подниматься волна отчаяния. Не дав ей охватить разум, девушка принялась лихорадочно размышлять.

– Огонь, быстро!

Тамир, привыкший подчиняться приказам Амазонки, моментально вытащил из кармана зажигалку. Карина уже держала в руке стрелу с просмоленным наконечником. Чиркнул кремень, и маленький язычок пламени охватил стрелу.

Пришпорив коня, Карина помчалась к мосту. Боковым зрением она успела заметить обескураженное лицо отца, в мгновение ока оставшегося далеко позади. Вначале девушка планировала поджечь шнур, но видя, как твари уже делают первые шаги по мосту, поняла, не успеть. Даже если шнур не потухнет, неизвестно, сколько тварей успеют перейти на этот берег. А если твари ненароком затопчут слабый огонек, то шансов уйти от орды уже не будет. Люди не перенесут новой гонки. Все эти мысли пронеслись в голове Карины за долю секунды. Амазонка приняла единственно возможное правильное решение.

Резко осадив коня, Амазонка подняла лук. Стрела ровно легла в ложбину, вырезанную на деревянном основании лука. Заскрипела натягиваемая тетива. Затаив дыхание, Карина приготовилась сделать самый главный, как она считала, в своей жизни выстрел. Секунда напряженного прицеливания, и стрела, со свистом рассекая воздух, устремилась к цели. Девушка выстрелила в самый кончик шнура, практически в то место, где он заходил в пороховую бочку.