Антон Ледовских - Город живых

Карина, на полном скаку соскочив с лошади, склонилась над потерявшим сознание бойцом. Первым делом девушка внимательно осмотрела тело Данила на предмет укусов и царапин. Мимолетного взгляда на лицо парня хватило Амазонке для того, чтобы проникнуться к нему некой симпатией. И потому, убедившись, что кроме осколочной раны на плече, изрядно кровоточащей, но в то же время не опасной, на теле бойца не было видно заметных повреждений, Карина испытала искреннее чувство облегчения.

С помощью подруг Амазонка усадила Данила в седло своего скакуна, сама Карина устроилась сзади, бережно придерживая раненого. Вдалеке из-за рощи показалось еще несколько тварей, но Амазонка, не желая ввязываться в бессмысленный бой, предпочла развернуть коня в противоположную сторону. Беглый осмотр поля боя ясно дал понять, что спасать здесь больше некого. Хлестнув лошадей, отряд поспешил покинуть песчаный пляж. Далеко позади за пеленой поднятой лошадьми пыли зомби принялись терзать тела погибших рейдеров. Пожар, вызванный падением самолета, стал затухать, поглотив остатки биплана. Обломки же взорванного корабля унесло в сторону стремительным течением и поднявшимся во второй половине дня ветром. К вечеру ничего, кроме брошенных на пустынном берегу внедорожников, не напоминало о разыгравшейся здесь трагедии.

Данил, мерно покачиваясь в седле, так и не пришел в сознание до самого стойбища. Поселок встретил появление отряда как обычно радостно. Однако фигуру чужака в толпе заметили сразу. Люди начали перешептываться, поглядывая на бесчувственного Данила.

Несмотря на воссоединение с кланом Бориса, к чужакам в племени Хана по-прежнему относились настороженно. Верный Тамир, ловко подхватив Карининого скакуна под уздцы, свободной рукой помог Амазонке спустить раненого на землю. Подоспевший фельдшер тут же принялся обрабатывать плечо Данила. Карина не отходила от раненого, вполуха слушая, как одна из ее десятниц докладывает кому-то о происшедшем в патруле. По звенящему голосу подруги Карина догадалась, что этот кто-то явно принадлежит к высшим чинам. Девушка обернулась, глаза ее встретились с глазами отца. По выражению его хмурого лица Карина поняла, что Хан не слишком доволен ее небольшой самоволкой. Спокойно выдержав суровый взгляд отца, виноватой себя девушка совершенно не считала, Амазонка поднялась ему навстречу.

Хан тут же потеплел лицом; несмотря на обстоятельства, сделавшие его далеким от дочери, он по-прежнему не чаял души в Карине. Валентин нежно положил свою огромную ладонь на миниатюрное плечо дочери.

– Ты-то как сама? – Хан сильно переживал за дочь после случая у моста. Возможностей убедиться, что его дочурка незаметно для него самого стала суровым воином, у Валентина было предостаточно, но героизм, который она продемонстрировала в тот раз, сильно напугал его. Теперь, когда Карина покидала поселок, чувство беспокойства за дочь мучило Хана с утроенной силой.

– Давай носилки, в карантин его понесем. – Карина услышала за спиной голос одного из санитаров.

– Да не надо его в карантин, чистый он, я проверил, – возразил ему фельдшер.

И тут Карина, даже не успев удивиться принятому решению, громко крикнула:

– В мой дом несите, а то знаю я вас, полдня по деревне таскать будете, пока на иждивение к кому-нибудь не пристроите.

Фельдшер застыл в недоумении, при этом его вопросительный взгляд был прикован к лицу Хана. Валентин согласно махнул рукой.

– Выполняйте, что сотница велела. Не видишь, что ли, она себе жениха в бою добыла, а вы его спрятать хотите. – Хан беззаботно рассмеялся сказанной самим же шутке. Карина, на секунду смутившись, не выдержала и засмеялась вслед за отцом. Со всех сторон грохнул дружный хохот.

Два санитара в сопровождении фельдшера, на которого общее веселье не произвело никакого впечатления, подхватили носилки с раненым и отправились его размещать в Каринином доме.

Данил пришел в себя к следующему утру. Разбудили его шум и грохот, слышавшиеся в той части дома, где была кухня.

Карина, поднаторевшая за прошедшие годы в воинском деле, совершенно разучилась заниматься домашним хозяйством и в том числе готовкой. Ностальгия по немудреной, но при этом очень вкусной Наташиной стряпне вконец замучила девушку. Вот и сейчас, измучившись и перевернув половину кухни вверх дном, Карина пришла к выводу, что вероятней всего завтракать ей придется яичницей. Ругаясь сквозь зубы, Амазонка стала собирать рассыпанную по полу муку. Мечты о горячих воздушных блинчиках с ароматным вишневым вареньем, неизвестно где добытым верным Тамиром, медленно переходили в разряд несбыточных.

Пришедший в себя Данил, боясь пошевелиться, пытался понять, что с ним вчера произошло и где он находится. Тело, хоть и ныло от перенесенного перенапряжения, не подавало каких-либо тревожных сигналов. Только немного ныло раненое плечо. Симптомов, связанных с заражением, он, как ни старался, выявить не смог.

Рейдер прекрасно помнил, в каком моменте вчера потерял сознание, и поэтому окружающий уют казался еще более странным и подозрительным. По его мнению, после происшедшего он мог очутиться только в двух местах. Или в городском карантине, что было маловероятно. Или в плену у одной из банд кочевников. Правда, представления Данила о содержании пленных у бандитов сильно отличалось от тех условий, в которых он оказался.

Тихо выскользнув из кровати, стараясь при этом не произвести ни единого скрипа, Данил быстро натянул форменные штаны, лежавшие тут же на стуле подле изголовья. Вся его одежда была выстирана и тщательно выглажена, что он тут же не преминул заметить. По всей видимости, врагом его здесь не считали, или, по крайней мере, Данил обладал статусом почетного пленника.

Все так же стараясь не шуметь, Данил осторожно заглянул на кухню. И тут же отпрянул. Карина, заметившая боковым зрением какое-то движение в дверном проеме, среагировала мгновенно. Только отведенная в последний миг кисть смогла изменить траекторию полета тяжелого боевого ножа, выпорхнувшего из руки Амазонки, подобно стремительному ястребу. С чавканьем тесак погрузился в лутку двери, зайдя в твердое дерево на пару сантиметров. Карина застыла в нерешительности. Она была зла на себя, а еще больше на бестолкового парня с его манерой бесшумно подкрадываться. Именно то, что Амазонка успела рассмотреть его лицо, спасло Данилу жизнь. С расстояния пяти метров, которые отделяли девушку от дверного проема, Карина могла, не целясь, пришпилить ножом не то что рослого парня, а даже небольшую бабочку.

Данил вновь заглянул на кухню. Стараясь не делать резких движений, он протянул руку к торчащему из лутки ножу. Легонько дотронувшись до лезвия, он моментально отдернул руку. Из порезанного пальца брызнула кровь. Инстинктивно сунув палец в рот, Данил, наконец, обернулся к хозяйке, да так и замер. Вид разъяренной Карины с метающими молнии ярко-голубыми глазами на смуглом лице и разметанными по плечам пепельными волосами был столь прекрасен, что рейдер аж приоткрыл рот.