Антон Ледовских - Город живых

Лестничные пролеты Светланка снова одолела, сидя у меня на плечах. Она забавно вскрикивала, когда я резко разворачивался на площадках, перескакивая с одного лестничного марша на другой. Я бережно, но крепко придерживал ее за ноги, не позволяя соскользнуть с моих плеч. Как только мы добрались до первого этажа, я отказался от роли скакуна и спустил Светланку на землю. Девочка разочарованно вздохнула, видимо, безумная скачка ей все же понравилась.

Мы вышли на улицу через парадный вход, там нас уже поджидали, выстроившись в две шеренги по обе стороны от нависающего над входом в небоскреб декоративного крыльца, мои верные рыцари. Как обычно я со Светланкой двинулся вперед, а мой почетный караул, дождавшись, пока мы удалимся на достаточное расстояние, неслышно заскользил следом. Я старался, чтобы рыцари не привлекали лишнего внимания Светланки.

И снова город встречал нас бесконечно длинными улицами и баррикадами из искореженных автомобилей. Мы шли без остановки почти до самого обеда. Солнце стояло высоко в зените, но легкий весенний ветерок не позволял ему сделать прогулку изнурительной. Мы ступили на мост, впереди за рекой красовались башни самой известной в былые времена крепости страны. Светланка, сгорая от нетерпения, отпустила мою руку, которую крепко сжимала на протяжении всего пути, видимо, все же страшась огромного города, и опрометью бросилась вперед, заливаясь озорным смехом. Обогнув очередной автомобильный завал, она на мгновение скрылась из моего поля зрения, в ту же секунду из-за баррикады послышался ее громкий и полный отчаяния и ужаса крик.

Не раздумывая, я ринулся вперед. Сильно оттолкнувшись от земли, я ушел в затяжной прыжок, одним махом перескочив через завал. Тяжело припечатавшись подошвами ног к асфальту моста, я приземлился на метр впереди Светланки, только чудом ее не задев. Прямо передо мной, настолько близко, что наши лица разделяло не более десятка сантиметров, оскалив зубы и капая слюной, стояло существо.

От неожиданности я опешил. Мой внутренний сканер не фиксировал в округе чьего-либо присутствия, кроме моих же собственных рыцарей. Помимо того оказалось, что я сильно поторопился, сказав, что мы столкнулись с мертвецом лицом к лицу. Вместо лица, хоть пусть и искореженного увечьями и своеобразной печатью смерти, у существа была сильно вытянутая морда с огромной пастью и длинными кривыми зубами, чем-то смахивающая на волчью. Ни о каком сходстве с человеком речи быть не могло. Длинные костлявые руки со скрюченными пальцами, каждый из которых венчался саблевидным когтем, были хищно протянуты вперед.

Все это я успел рассмотреть за долю секунды, которая понадобилась существу, чтобы справиться с оторопью. В следующий миг я уже атаковал. Моя рука, с прямыми плотно прижатыми друг к другу пальцами, подобно змее с молниеносностью рванулась к горлу чудовища. Но мой удар не достиг цели, точнее, достиг, но не в той мере, как мне этого хотелось. Вместо того чтобы переломать шейные позвонки, я просто выхватил кусок плоти из его плеча. Реакция существа была просто поразительной. Даже ускоренные до предела мои движения не давали мне перед ним весомого превосходства.

Частично пропустив первый удар и достаточно успешно отбив последующие, чудовище резко отскочило назад, покрыв одним прыжком спиной вперед сразу порядка пяти метров. Ощерив зловонную пасть, чудовище издало пронзительный мяукающий звук. И одновременно с этим звуком с противоположной стороны моста послышался топот десятков ног и скрежет проминающегося металла. Видимо, это и были те самые, как выразилась Светланка, клоуны, увиденные ею с высоты пентхауса. Перепрыгивая через машины, а зачастую и просто скача по их крышам, в нашу сторону стремительно неслись существа, подобные первому. Естественно, и я не терял времени даром, за моей спиной, легкие и бесшумные как тени, на подмогу спешили мои паладины.

Я поднес к лицу руку, перепачканную кровью чудовища, и глубоко втянул в себя ее запах. Мой мозг, набирая обороты, принялся за дешифровку, строя запутанную структуру ДНК нападавшего. Я невольно залюбовался хитросплетением геномов существа, столь изысканно и правильно были подобраны составляющие его организма. Все-таки, наверное, самым совершенным творцом на нашей планете всегда оставалась сама мать-природа. Только эволюция смогла произвести на свет такую совершенную машину убийства. Мои жалкие попытки создавать путем комбинации генов паладинов были смешны по сравнению с легкостью возникновения чудовищ в каменных джунглях огромного мегаполиса. И хотя я понимал, что в случае схватки мой отряд неминуемо ждет поражение, я, не колеблясь, бросил рыцарей в атаку.

Отступив на шаг, прикрывая собой Светланку, я пропустил вперед паладинов. Рыцари выстроились ровным полукольцом, заняв оборонительную позицию. Я же желал лишь одного, чтобы они продержались достаточно долгое время, дав мне возможность подготовиться.

Чужаки атаковали с ходу, не дожидаясь подхода основных сил, и это дало рыцарям небольшое преимущество в первые мгновения схватки. Бросаясь на чудовищ по двое и по трое, они даже смогли уничтожить нескольких. Но вот подоспела вся стая.

Закрыв Светланке рукой глаза, сам я наблюдал, как происходила расправа над цветом моего воинства. Впервые мне было жаль своих подопечных, за месяцы странствия я успел привыкнуть к их постоянному окружению и даже придумал имена для некоторых из них. Кроме того, чувство сожаления вызывал еще и тот факт, что в последнее время паладины достигли значительного прогресса в своем развитии. Мысль одного из них, вспыхнувшая в предсмертный миг и тут же ставшая достоянием моего разума, окончательно заставила поверить меня в то, что миг, когда рыцари могли бы стать разумными, был не за горами. Не до конца сформированная и коряво построенная мысль эта наждаком процарапала мне сердце.

– Я рад умереть, защищая, – в последнюю секунду своей загробной жизни успел подумать рыцарь.

Острые когти чудовищ разрывали плоть моих воинов. Острые зубы вонзались в них. И вой боли и отчаяния пронесся над водой, когда исход схватки на мосту был предопределен.

И когда он стих, я понял, что готов драться.

За себя я не боялся нисколечко, самой большой заботой для меня являлась безопасность Светланки. Именно она почему-то интересовала стаю чудовищ больше всего. Уничтожив рыцарей, они практически не прикоснулись к их мясу, а начали медленно, как бы смакуя момент, сходиться вокруг нас со Светланкой.

Уродливые пасти щерились в оскале, предвкушении горячей крови, можно даже было предположить, что они смеются. Но не зря гласит народная мудрость, что хорошо смеется тот, кто делает это последним. На самом деле обречены были не мы, а они.