Владимир Атомный - Школа Высокого боя: Посвященный

Анна и Борис оказались рядом, едва ли не плечом к плечу. Борис натужно выдохнул:

– Ты как?

– Я крепче, чем думаешь, – отозвалась Анна, переводя дыхание. – Не отвлекайся, Михаил очень опасен.

– Да уже понял, – простонал Боря, вновь уходя в сложный перекат и выход с прыжком.

Удары ногами этому Михаилу не понравились. Боря уже не тот простак, что будто слепой детёныш барса, мыкался в освоении техники призрачного искусника. Основа уже проникла ему в мышцы, уже окрепла в костях и сухожилиях. Когда Борис бьёт, то Сила приходит в движение и умножает удар. Даже такой тёртый крепыш, как этот воздушник, не может игнорировать прилёт ноги в защиту или корпус.

Уже разок попробовав такой удар, он мучительно начал ловчить и уклонятся, но Боря при этом характере боя чувствует себя намного уверенней. Ему видно, где Михаил режет инерцию; видит, как дёргается при угрозе получить удар. На этом можно подловить и нанести уже серьёзный ущерб.

Чему не дано было случится, так как к месту драки примчался один из пустотников. Боря постарался тут же прекратить драку, в надежде получить меньше. Бодаться с мастерами Высокого боя – себе дороже.

Анна успела хорошо поколошматить огняка. Тот размазывал по лицу кровь, что сочится из носа, а левый глаз стремительно заплывает. Драка кончилась, но успевшей подсобраться публике было на что посмотреть – лица довольные, а кое-кто даже захлопал.

Всех отвели обратно в школу. Огняк и зефиры оказались со второго и третьего года обучения, как и Анна. У каждого класса свой ответственный среди пустотников, потому сначала собрали их всех и только после начался разбор конфликта.

Боря был доволен ходом боя и потому не стал сгущать красок: придумал историю, что они стояли с Анной и вели тихую светскую беседу, а данные трое школяров изволили громко переговариваться и даже бранные слова при том применять. На замечание, почему-то, должным образом не отреагировали и потому завязалась драка.

Огняк имел иные взгляды на объяснение сути конфликта, но получил тычок от Алексея. Всех пожурили, справились о самочувствии и раздельно отпустили, чтобы не передрались опять.

Анной владели чувства. Ей даже делалось плохо от них. Она пыталась продышаться, смотрела на закатное небо, на косяки прибывающих на лето птиц, но всё равно чувствовала настоящий гейзер переживаний в душе. Они уже прошли с Борисом некоторую часть территории клана Земли, а теперь он остановился.

– Давай попрощаемся здесь. Ёлка меня будет потом неделю доставать, что с кем-то из воздушников, тем более девушкой, явился в клан.

– Я не против, – выговорила Анна, как ей показалось, дрожащим и вообще “не таким” голосом.

Борис нервно рассмеялся.

– Спасибо. Ты хорошо дралась и вообще мы им показали, где раки зимуют.

– Это было очень весело! – почти не сдерживая чувств, ответила Анна. – Я уже очень давно не участвовала в нормальной драке. И тут ты просто взял и пробил этому мерзавцу в пузо. Мне кажется, что это лучшее, что было со мной за последнее время.

Боря громко расхохотался, чем привлёк внимание многих возвращающихся с работ земляков.

– Ну, мне повезло. Всё же они сильнее.

– Твой стиль прекрасен, Борис. Я даже у наших мастеров из Пустоты такого не встречала. Как ты смог овладеть им?

– Особенно учитывая, откуда я родом, да? – с улыбкой спросил Борис.

Анна заметно смутилась.

– Пожалуйста, не подумай, что я хотела подчеркнуть твоё происхождение.

– Ай, меня это не заботит, Аня, – отмахнулся он. – Ты хорошая, я уже понял. Ничего если я так, по имени?

– Вообще-то меня так только в узком кругу семьи зовут, – растерянно выговорила Анна.

– Тогда прошу простить. Занесло немного.

– Нет, Борис. Я разрешаю.

Боря благодарно поклонился.

– Если честно, то сам не знаю откуда всё. Я просто всегда хотел и умел драться, а Высокий бой грезился во сне. Я был готов бросится с Крома, чтобы только приобщиться к Силе. Потом стали приходить наваждения. Там я видел капище и большого мастера, что выплясывал примерно как я, только в сотню раз лучше. В храме Воздуха мне сказали, что все клановцы видят нечто подобное. Ну, а оказалось, что этот шаг никому не известен.

Анна выслушала с большим интересом. Кивнула Боре, что поняла. У самой ладони вспотели от впечатления.

– Твой рассказ очень восхитил меня. Словно я говорю не с простолюдином, случайно получившим Посвящение, как у нас теперь говорят, а настоящим мастером, как кто-нибудь из пустотников.

Борис удовлетворённо рассмеялся.

– Это просто мёд для моих ушей. Спасибо, Ань, – склонил он голову. – Только я не буду даже думать про такое. Скорее всего те, кто говорит, что мне повезло – правы. Но я им всё равно в пятаки насую, если будут их задирать. Я смогу.

Анна чувственно покусала губы, облизала их, так как пересохли, а потом осмелилась сказать:

– Я верю в это, Борис. Ты сможешь.

Теперь уже у Бори сердце оказалось не на месте. Он ведь не врал Анне, что и близко не хочет подпускать мысли о некой собственной исключительности. Самое большее, что возможно – он сумасброд, блаженный, что послужит лишь хворостом в умыслах духов Силы. Причём сам Борис к такому исходу не только готов, но даже согласен.

Нижний Киев никогда не был местом мечты. Даже если бы не тирания кланов над простым людом, жить там всё равно было бы тяжело. Теперь, когда из-за Михаля и ему подобных подонков стало ещё хуже, а самому Борису вообще путь заказан, это место можно забыть.

Верхний Киев прекрасен и даже не настолько враждебен, как мог бы. Вероятно, если постараться, то Борис может даже выбить себе место под солнцем, тем более у него мощная поддержка от целого клана Земли. Не просто так, конечно, и пользу всяко нужно приносить, но это другая история. Тем не менее, Боря за собой не замечает таких уж крепчайших уз к новой жизни. Всё равно он изгой. А там, за стеной, нет всех этих сложностей. Мир разгулявшейся Силы одинаково враждебен ко всем. Может даже ему, Борису, будет небольшое послабление, ведь он уже давно славит духов Силы. Там вольница и безмятежность, точно такая же, как бывает в ночных наваждениях.

Своими словами Анна привязала Бориса к Киеву. Он ощутил их важность, да и вообще – кто и когда говорил ему подобное? Даже с Орлёнком и Гаврылой они сообщали о чувствах через шутки и подколы. Так откровенно и столь же проникновенно никто и никогда.

Борис снова не удержался и пошёл на Кром. Преподавать бой в семье Сома было не нужно, ввиду травмы, так что вечер оказался свободным. Боря мог бы посвятить его учёбе – пробелы есть и немалые, но на душе слишком мятежно.

Дядя Семён принял радушно и некоторое время расспрашивал, что нисколько не смутило Борю. Наоборот с удовольствием поделился последними новостями. Пожилой служивый земляк стал практически родным, а чай у него всегда особенный.